- Это дополнительные счета по кредитным картам. Там в счетах много покупок ювелирных изделий и походов в рестораны.

Джервис посмотрел на счета в папке. Там также были недавние свидания.

- В чём разница между ними и счетами в вашей руке?

Чанек колебался.

- Счета у меня в руке за последние шесть месяцев.

Джервис онемел.

- Шесть месяцев, мистер Талл. Мне очень жаль говорить вам об этом.

Джервис хотел умереть. Она начала встречаться с Вильгельмом за шесть месяцев до того, как рассталась с Джервисом. За его спиной полгода. Джервис чувствовал себя ничтожным на своём сиденье, почерневший от тени более обширной, чем все разбитые сердца в мире. Он должен был казаться жалким.

Он достал бумажник.

- Сто пятьдесят в день, верно?

- Правильно, плюс...

Джервис дал ему шестьсот.

- И оставьте гонорар за расходы.

Деньги исчезли в куртке Чанека, как по волшебству. Он оставил папку и счета на столе.

- Большое спасибо, мистер Талл. У вас есть мой номер на случай, если я ещё что-нибудь могу сделать.

«Что-нибудь ещё».

Джервис смотрел.

- Что ещё вы можете сделать?

Чанек наклонился вперёд.

- Скажем так, мои услуги не ограничиваются исключительно рамками закона.

Джервис не знал, что сказать.

«О чём я думаю?»

- Я не убиваю людей, - сказал Чанек.

Неужели об этом думал Джервис?

- И я не ломаю ноги. Я частный детектив, а не головорез. Кроме того, я должен быть не в своём уме, чтобы попробовать предпринять что-нибудь против этого громилы. Однако есть кое-что, что я могу сделать, чтобы вы...

- Я хочу... быть ближе, - сказал Джервис. - Я хочу...

Чанек улыбался?

- Вы хотите, чтобы у неё дома я установил «жучок»?

«Жучок?» - подумал Джервис.

- Продолжайте говорить, мистер Чанек.

- У меня есть отличный маленький беспроводной кристалл, радиус действия восемьсот футов. Единственная проблема в том, что он работает от батареи, а батареи хватает всего на десять дней. Кристалл стоит сто баксов, плюс я беру пятьсот, чтобы вставить его, триста за каждую замену батареи. Я заменю батарейки только дважды, и затем выхожу из игры. Слишком рискованно.

Десять дней? Времени было предостаточно. Это была вся его жизнь.

- Можно найти парней, которые сделают это дешевле, но не лучше.

Джервис кивнул. Он и не собирался обращаться в газету бесплатных объявлений.

- У меня больше нет ключа от её спальни, но у меня возникло странное ощущение, что вас не особенно беспокоит наличие замков.

- Не беспокойтесь о замках. У неё есть охранная сигнализация?

- Нет, - сказал Джервис.

- Тогда всё, что у неё есть на двери, я пройду за две секунды.

- Когда вы сможете сделать это в ближайшее время?

- Завтра вечером, максимум.

Джервис передал ему ещё шестьсот долларовых купюр.

- Сделайте это, - сказал он.

Полупьяный Джервис поехал обратно в университетский городок. Он понимал, что договорённость с Чанеком приведёт его только к дальнейшему отчаянию, но всё же он с нетерпением ждал этого, как мазохист с нетерпением ждёт кнута. В этом не было смысла. Почему он этим занимался?

Его вождение начало давать сбои. Жёлтая линия выглядела как мазок забвения. Его мысли говорили с ним, как с альтер-эго, тайным соучастником отчаяния.

«Я сошел с ума», - подумал он.

«Конечно, да, - ответили его мысли. - Ты изучаешь английскую философию; философы изначально сумасшедшие. Это всё то экзистенциальное дерьмо, которое они заставляли читать, все эти Сартры и Гегели - это просто куча дерьма. Ты отнёсся к этому слишком серьёзно, Джервис, ты думал, что это спасёт тебя. Господи Иисусе, ты стал одержим этой девушкой. Частные детективы? «Жучки»? Это безумие. Твоя любовь свела тебя с ума».

- Я знаю, - прошептал Джервис своим мыслям. - Я сошёл с ума и до сих пор люблю её. Что я собираюсь делать?

Чёрные мысли, казалось, хихикали.  «Убей их», - сказали они.

- Убить их?

«Убей их. А после убей себя».

Первый день Уэйда в качестве чистильщика унитазов оказался, как и ожидалось, дерьмовым. От его одежды пахло водой от швабры; запах пропитал его. Вернувшись в свою комнату в общежитии, он включил весь свет и телевизор, позволив комнате окружить его привычной обстановкой. Он сидел на кровати с бутылкой лагера Samuel Adams, выбросив из головы день и его бесчисленные унитазы. Ему нужно было веселье, ему была нужна радость. Сформировалась телевизионная картинка - кабельный фильм «Убийства в болоте Луизианы». Бредовые беззубые деревенские горцы преследовали топлесс блондинок через залив с топориками.

Так много веселья.

По крайней мере, день закончился. Он нажал кнопку «Воспроизведение» на автоответчике, надеясь, что звонило много девушек, друзей или кого-нибудь ещё, чтобы он почувствовал себя лучше. Вместо этого...

Сигнал:

- Уэйд, это твой отец. Немедленно позвони домой.

«О, нет», - подумал Уэйд.

Сигнал:

- Уэйд, это твой проклятый отец. Я знаю, что ты там; ты, наверное, сейчас сидишь на грёбаной кровати с пивом. Немедленно позвони домой, чёрт возьми, а то ты очень пожалеешь.

Уэйд медленно набрал номер в коматозном ужасе.

- Привет, отец. Это...

- Я знаю, кто это, чёрт возьми. Что, чёрт возьми, ты там пытаешься устроить? Три штрафа? В твой первый день возвращения?

Уэйд промямлил:

- Как ты узнал о...

- Декан Сальтенстолл мне всё рассказал.

Уэйд закипел.

«Почему эта голубая кровь, этот чёртов кусок мусора пытается мне всё испортить! Помоги мне, Иисус, и я...»

- Отец, я могу объяснить.

- Нет, не можешь. Нет оправдания подобной безответственности. Ты должен исправляться, а не портить себе жизнь!

- Ты прав, отец, я...

- Прислушайся к моим словам, сынок. Ты на самом конце верёвки. Ещё один провал, и можно начинать собирать вещи в армию.

Щелчок.

«И с тобой тоже приятно поговорить», - подумал Уэйд.

Прозвучал стук в дверь. Вошёл Том, одетый по-городски и несущий бутылку Spaten Oktoberfest.

- Привет, Уэйд. Вот анекдот, слушай. Картер заходит в контору по обслуживанию территории Белого дома. Он держит в руках кучу собачьего дерьма и кричит: «Чёрт возьми! Посмотри, во что я чуть не вляпался!»

- Это худшая шутка, которую я когда-либо слышал. В любом случае, чушь собачья, полная ерунда, республиканцам всё равно. У них такого и так предостаточно.

Том остановился на полпути, принюхиваясь.

- Что это за запах?

- Я ничего не чувствую, - солгал Уэйд.

- Пахнет средством, что уборщики используют для чистки туалетов.

- Не беспокойся об этом, - сказал Уэйд. - У нас вечеринка сегодня вечером?

- Конечно.

Том посмотрел на телевизор и нахмурился. Врождённые психопаты срывали штаны с пучеглазой блондинки.

- Что это? Реклама новой кампании демократов?

- Нет, это повторение последнего республиканского съезда. Разве ты не помнишь?

- Эй, а смешно... Посмотрим, сможешь ли ты развеселить Джервиса сегодня вечером. Я не видел его весь день. И... Господи, этот запах действительно сильный. Ты чистил туалеты?

- Я расскажу тебе об этом позже, - возразил Уэйд. - Гораздо позже.

Если бы кто-нибудь - хоть кто-нибудь - узнал, что он убирал туалеты за минимальную заработную плату, его репутация была бы... испорчена.

- Мне нужно время, чтобы подготовиться. Встретимся в трактире через час.

Том кивнул, принюхиваясь, и ушёл. Уэйд допил свой Samuel Adams и бросил бутылку в уплотнитель для мусора. Звук того, как её раздавливают, заставил его представить, как его раздавливают отец, декан и Бессер. Он быстро собрал душевые принадлежности, но остановился. По телевизору девушку с большой грудью расчленял тучный, пускающий слюни неряха в комбинезоне. Уэйд поморщился. Что случилось со счастливыми фильмами? Он знал, что это всего лишь сила внушения, но грязный деревенский сумасшедший на телеэкране очень напоминал профессора Бессера.