— А-а, Эн-Ул, ты проснулся, — сказал он вслух, формируя в уме образ просыпающегося человека.

Древний издал обычное удовлетворенное хмыканье, которое Кит давно определил как согласие, и перед мысленным взором Кита предстало племя, сидящее у костра и поедающее мясо… сразу вслед за этим ему явился образ широко открытого рта.

— Ты проголодался? — спросил Кит, потирая живот жестом, по его мнению, выражающим голод. — Вернёмся в лагерь? — Он пальцами изобразил идущего человека и мотнул головой в сторону ущелья.

Снова раздалось одобрительное ворчание, и старый вождь собрался вставать. Кит помог ему сесть.

— Можем не торопиться, — передал он мыслеобраз. — Куда нам спешить?

Некоторое время они еще посидели молча, а затем Эн-Ул начал выбираться из дома. Кит последовал за ним. Снаружи стояли ранние сумерки. В лесу царила тишина. Только иногда слышался мягкий шлепок —снег падал с ветвей. Пахло сосной. Эн-Ул постоял, оглядываясь вокруг, прислушался и направился домой, к скальному уступу, где ждало племя.

Ночь застала их в пути. Они как раз спустились в долину. Еще немного, и Кит увидел свет факелов, пробивающийся сквозь деревья, а вскоре их приветствовали люди, вышедшие им навстречу. Кит еще раз поудивлялся шестому чувству этих людей, для себя он называл его мысленным радио, которое позволяло им связываться друг с другом даже на приличном расстоянии. Может быть, речь их и не была красива, но с точки зрения телепатии они были волшебниками.

Внешний вид людей племени тоже был весьма обманчив. Случайный наблюдатель имел все основания предположить, что типичный представитель племени лохмат, неуклюж, медлителен и неповоротлив, короче говоря, никак не мог считаться утонченным. Но на самом деле люди племени, приютившие Кита, были сплошь проворными и гибкими, обладая при этом особой грацией. По лесу они ходили совершенно бесшумно, да и увидеть их было непросто; они безошибочно находили любую пищу, бегающую, летающую или скрывающуюся в земле; они обладали неистощимым терпением. Конечно, их коренастые, мускулистые тела не годились для бальных танцев, но их выносливости позавидовал бы верблюд. Да, они выглядели лохматыми, но за те несколько месяцев, что Кит прожил с ними, он тоже изрядно оброс и понял, что во многих отношениях проще обходиться без ножниц и бритвы.

После долгих похлопываний и одобрительного ворчания все вместе направились в сторону скального выступа. Кит с удовольствием подумал, что возвращается домой, что у него есть здесь свое место, но в то же время не забывал о Колодце Душ. В свете этого нового для него знания даже родилась мысль о том, что, наверное, неслучайно он попал в рай именно из Костяного Дома. Так, может, у его пребывания здесь есть какая-то особая цель? Впрочем, мысль скользнула по краю сознания и исчезла, но после нее осталось нечто неосязаемое, изменившее его взгляд на окружающее. Он вспомнил слова сэра Генри: случайностей не бывает. Значит, ему нужно быть именно здесь и именно сейчас. Знать бы еще, зачем и почему.

Теперь они все вместе с удовольствием топали по тропе, поскрипывая снегом под ногами. Прошли вдоль берега реки и, наконец, подошли к скальному уступу, давшему приют племени. Кит замерз. На краю уступа днем и ночью горел большой костер. Вокруг него располагались спальные места: лежаки из сухой травы, накрытые шкурами. В глубине уступа размещались кладовые для еды и воды, так что все было под рукой.

Кит протолкался поближе к огню и теперь отогревался. На палочках шипели полоски оленины, наполняя воздух ароматом жареного мяса; их передавали из рук в руки. После ужина племя стало устраиваться на ночлег. Кит долго сидел у костра, глядя в огонь и думая о пережитом в Костяном Доме. Но усталость давала о себе знать; он нашел место среди других тел и заснул под шипение тлеющих углей.

Всю ночь шел снег. Он не прекратился и утром, когда Эн-Ул собрал все племя. Кит сразу понял, что происходит нечто необычное. Все молчали, ожидая, что будет делать Древний. Эн-Ул обвел взглядом собравшихся и хмыкнул. В сознании Кита тотчас возник образ тускло мерцающего света и руки. Рука была красной, по ней струилась кровь... или краска? Затем он увидел животных — целые стада оленей и антилоп, а также огромных медлительных мастодонтов — они шли и шли по огромной равнине, покрытой высокой травой.

Изображение померкло, и, к удивлению Кита, охотники клана все как один начали раскачиваться взад и вперед, одобрительно покряхтывая. Кит сосредоточился, он ждал продолжения, однако на этом все и кончилось. Вождь Дардок поднялся и взял копье. Он воздел его над собой и издал низкий, рокочущий звук, словно рев лося или буйвола. Остальные охотники повторили за ним и жест и звук. Потом они, не говоря ни слова, спустились по узкому проходу в долину. Дардок шел последним. Перед тем как скрыться за поворотом, он обернулся. Эн-Ул издал странный щелкающий звук. Дардок задумался, между ними произошел неслышный обмен мнениями, и Кит понял, что говорили о нем. Дардок крякнул в знак согласия, а Эн-Ул протянул руку и положил ее на голову Кита.

Волна тепла прокатилась по всему его телу, и мысленным взором Кит увидел себя идущим с охотниками. Дардок выжидающе посмотрел на него. Кит понял, что ему предстоит сопровождать охотников в экспедиции. Дардок нагнулся, сгреб угли из костра и высыпал в сосуд, выдолбленный из дерева. Присыпал угли золой, чтобы сохранить их, поднял копье и покинул уступ скалы.

Кит последовал за вождем по тропинке к замерзшей реке, в день, белый, как кость.

Вильгельмина пришла к выводу, что Киту все же удалось ускользнуть из когтей Берли, но во время перехода что-то пошло не так. В результате в условленном месте его не оказалось. Стало быть, Кит затерялся где-то в пространстве и времени. К счастью, она догадалась забрать у него Карту на Коже, иначе все старания пошли бы насмарку. Киту с Юнгом удалось найти этот почти истлевший фрагмент человеческой кожи в гробнице Анена, верховного жреца храма Амона во времена Восемнадцатой династии. Осмотрев его (и ничего не сумев понять в символах на нем), Мина завернула фрагмент в кусок чистого полотна и спрятала в железный ящик на комоде в своей комнате.

— Черт! Надо было и Кита сюда засунуть! — мрачно подумала она. Его исчезновение очень беспокоило Вильгельмину, из-за этого она плохо спала. Что с ним случилось? Она же дала ему четкие инструкции — куда идти, что делать — и лей-линия была проверенной. Она знала это, потому что сама была здесь много раз и считала место надежным и даже скучным. Никогда не возникало никаких трудностей при переходе по этой лей-линии. Вдобавок ко всему, линия вела в очень стабильную часть мира — место, которое она называла просто Мельничной Деревней, — там неподалеку стояла старая мельница. Мирное, простое место, которое, насколько могла судить Мина, населяли добрые люди; они пасли стада овец и занимались только своими делами. Что могло пойти не так?

Конечно, зная Кита, могло случиться что угодно. Она понятия не имела, что именно. Правда, он бежал из Праги, преследуемый Берли и его бандой. Без сомнения, это несколько осложняло ситуацию, но она со своей стороны прикрывала его отход и позаботилась об организации надежного укрытия. Вот и доверяй после этого Киту Ливингстону!

Даже учитывая сложность поиска, она предприняла несколько попыток, и до сих пор еще пыталась найти его всякий раз, когда выпадало свободное время. Все было напрасно. Если бы Кит был ранен или, что еще хуже, убит, она, несомненно, нашла бы его тело на тропе, когда обыскивала лей-линию и окрестности. Конечно, тело могли утащить дикие звери, но остались бы следы, а ей не удалось обнаружить совсем ничего. У нее были только свидетельства очевидца Джайлза. Он говорил, что Киту удалось скрыться, и в этом она не сомневалась, тем более что она знала: все попытки Берли найти Кита живым или мертвым, ни к чему не привели. Общее мнение, что Кит прыгнул в реку и перебрался на другой берег, было всего лишь слухом, пущенным самой Миной. Можно, конечно, предположить, что Кит запаниковал и действительно прыгнул в воду и утонул, тогда его труп снесло бы вниз по течению. На всякий случай она навела справки у местных чиновников в окрестностях. Никто не находил даже мокрого ботинка.