В этот раз сумка значительно легче, но Макс все равно несет ее сам. И хотя наша беседа и мои последующие сборы занимают не так много времени, но все равно, не пять и не десять минут. На месте Олега я бы давно плюнула и ушла. Хотя, может, он зашел в квартиру, там же не заперто.

Но когда мы спускаемся вниз, Олег все еще ждет снаружи. Задрав солнечные очки на лоб, он прислонился к стене и ковыряется в телефоне. Услышав нас, Раевский поворачивает к нам лицо, и я понимаю, почему им сейчас не до спаррингов.

Если у Макса разбита губа, то у Олега под глазом шикарный фингал.

– Судя по хмурому лицу Макса событие года не состоялось, – хмыкает он. – Надеюсь, это я помешал?

Не в бровь, а в глаз. Привычно краснею. Это становится прямо традицией.

– Заткнись, – тормозит веселье Олега Макс.

– Я бы послушала, откуда у вас такие украшения, – вставляю я свои пять копеек. На меня смотрят две пары глаз: одни – сердитые, а другие – насмешливые.

– Карина, заходи уже, – Макс подталкивает меня к двери.

Кто-то не очень хочет, чтобы я узнала эту историю.

Успеваю переглянуться с Олегом, который неожиданно мне подмигивает. Хм, это стоит расценивать, как согласие мне рассказать?

Мужчины идут на кухню греметь кофеваркой, а я устремляюсь в зал для занятий. Здесь есть почти все, что мне надо. Много свободного пространства, зеркало и умная колонка, которую я довольно быстро убеждаю поставить мне необходимую музыку.

Разогревшись как следует, я так увлекаюсь тренировкой, что не сразу отсекаю появление зрителя. Даже вздрагиваю от внезапных аплодисментов.

– И впрямь балерина, – поражается Олег. – Настоящая.

– А бывают не настоящие? – удивляюсь я.

Олег морщится:

– Да сейчас кого только балеринами не зовут, недавно видел в интернете американскую балерину – культуристка не иначе, мышцы как у меня, а все туда же балерина!

– Да, – соглашаюсь, – есть сейчас такие тенденции.

– Мне похрену, но я считаю, надо называть все своими именами. А ее балериной язык не поворачивается назвать.

– Ты ценитель? – что-то мне не верится. Я скорее представлю Олега в стриптиз клубе.

– Нет, – подтверждает мою теорию Раевский, но только наполовину. – Я люблю бальные танцы.

У меня отвисает челюсть.

– Что не ожидала? – хмыкает он. – Вообще-то я умею танцевать.

– Не ожидала, – признаюсь честно. – А… Что тебе нравится танцевать?

– Танго, разумеется.

Ну, разумеется. Я сто лет не танцевала с партнером, и в бальных я все-таки не так хороша. На самом деле, у бальников сложная школа, но мне хочется поразмяться.

– Как насчет пригласить девушку на танец? – в лоб спрашиваю я.

Раевский косится на свои мокасины, но так и я не в туфлях. Колеблется он недолго. Если ему действительно нравится танцевать, не думаю, что у него много для этого возможностей, если только на свадьбах друзей поддержать пару жениха и невесты вальсом.

Поиск музыки не занимает много времени, и мы отдаемся танцу. Олег действительно хорош в танго, определенно лучше, чем я.

Он подходит к делу действительно серьезно, и через некоторое время меня накрывает волнение, все-таки танго – это танец страсти. То как он прижимает меня к себе, как проводит ладонью между лопаток, как вклинивается своим бедром между моих. Как-то сразу вспоминаются его недавние намерения в отношении меня.

До этого мне приходилось вставать в пару только с профессионалами, и теперь я чувствую резкий контраст. Сравнивать их с Раевский – это все равно, что сравнивать антилопу и пуму.

Олег сегодня удивил меня своей разносторонностью, и, пытаясь отвлечься от его харизмы, я задаю вопрос на живо интересующую меня тему:

– Так кто же поставил тебе такой чудный фонарь? Светится на загляденье. В темноте и лампочка не нужна.

– Моя промашка, – хмыкает он. – Не ожидал, вот и не увернулся.

– За дело получил? – интересуюсь я, хотя догадываюсь, кто и за какие заслуги прописал Олегу такую награду.

– Это как сказать. Если я и был не прав, то совсем чуть-чуть. Так что второй удар был уже моим.

– Ты совсем не раскаиваешься, – я возмущена до глубины души.

– Если ты думаешь, – смеется Олег, – что Макс вступился за твою поруганную грязными намеками честь, то ты ошибаешься. Наш друг просто взбесился, что из-за того, что я утаил от него информацию, осложнилось исполнение его планов. Если ты понимаешь, о чем я. Но могу поспорить, они совершенно не изменились.

Тут и спорить нечего. Перед внутренним взором всплывает картина сегодняшних горячих сцен в ванной.

Так надо отвлечься. Танго и эротические переживания лучше не сочетать с чужим мужчиной.

– Не понимаю мужской пол от слова совсем. Вы только что били друг другу морды, а теперь как ни в чем не бывало спокойно решаете свои дела на кухне за чашкой кофе. Как так?

– Успокоились? – весело предполагает Олег, раскручивая меня вокруг себя.

На финальных аккордах мелодии я забрасываю ногу ему бедро, а Раевский проведя по ней до самого колена, прижимает меня к себе сильнее и склоняется вместе со мной почти в поцелуе, замирая в эффектной позе.

– Отличное представление, – злой голос Макса сопровождают редкие громкие хлопки.

Раевский возвращает меня в устойчивое положение, но рук не размыкает. Он смотрит на Макса с превосходством.

Опять эти мужики достоинствами меряются.

Я мягко пытаюсь высвободиться из объятий Олега, но прежде, чем меня отпустить он убирает мне от лица пряди, выбившиеся из пучка. А после очень собственнически кладет мне руку на плечо.

Очень интимный жест, и я чувствую себя неловко. Значительно более неловко, чем, когда Олег прижимает меня к себе в танце.

– Тебя обыскались, – Лютаев смотрит исключительно на Раевского, но забиться в угол хочется почему-то мне. – Тебе звонили и Егор, и Линда, но ты, как я посмотрю, занят другими, более важными вещами.

– Они не маленькие. Без меня разберутся.

Я переминаюсь с ноги на ногу в ожидании момента, когда Олег перестанет меня удерживать. Есть четкое ощущение, что если я буду вырываться активно, то мужики сцепятся, а так хоть у одного руки заняты.

– И не только они без тебя разберутся, – Лютаев делает толстый, очень толстый намек.

Раевский криво усмехается, и я наконец получаю свободу. Под пристальным взглядом Макса он выходит из зала. Злобно стрельнув в меня глазами, Лютаев следует за ним.

Прислушиваюсь. Вроде тихо.

Настроение заниматься пропадает.

В следующий раз надо запирать дверь.

Пожалуй, я и без партнера обойдусь, раз он такой проблемный.

Мурлыкая под нос мелодию танго я собираю свои нехитрые спортивные пожитки и не слышу, как возвращается Макс.

Поэтому обернувшись в поисках своего полотенца и наткнувшись взглядом на стоящего у стены, сложа на руки на груди, Макса, я вздрагиваю от неожиданности.

Иногда он ходит совершенно бесшумно. Я это уже заметила, но до сих пор не привыкну к таким его появлениям.

Сейчас он весь какой-то закрытый. Не только его поза, но и выражение лица холодные, даже надменные.

Это сильно контрастирует с тем, каким Макс был, пока не меня успокаивал.

– Я все, – робко говорю, растерявшись от этой перемены в нем.

Не знаю, что еще сказать. Атмосфера в зале еще более напряженная, чем до ухода Олега. Шестое чувство подсказывает мне, что, несмотря на внешнее спокойствие, Лютаев вот-вот взорвется.

– Спасибо, – мямлю я. – Если можно, я еще как-нибудь воспользуюсь твоим приглашением, пока я под домашним арестом.

– А это неплохая идея, – Макс вдруг нарушает свое молчание. – Домашний арест. Полная изоляция. Должно пойти на пользу.

– Кому? – озадачиваюсь я.

– А всем. Один не будет битым. Другая будет в безопасности. Я буду спокоен, что она не собирает всех окрестных мужиков.