– Юля! Ты белены объелась? Мне его еще под дверью покараулить?

– Карин, ты вообще заинтересована вылезти из этого дерьма? – хмурится Юля.

– Из того, в которое ты меня и засунула?

– Ну убей меня! – пылит она. – Это делу поможет? Надо что-то…

Она вдруг замолкает, глядя в окно. Приглядываюсь, пытаясь понять, что ее так сразило.

У меня мороз бежит по коже.

Из только что припаркованной у входа в «Амодей» машины выходит Ярослав и оба вчерашних ублюдка. Прихвостни остаются снаружи, а Ярослав вальяжной походкой идет внутрь.

– Надо что-то делать и срочно, – договаривает Юля. – Я бы на твоем месте уволилась и чесала со всех ног к Раевскому. Прямо сейчас!

Юля подрывается на месте, хватает меня за руку и куда-то тащит.

– Из женской раздевалки есть переход в аквазону, а там за последней парилкой – служебный выход.

– Юль, стой…

Но она меня не слушает и с упорством носорога тащит меня дальше.

– Я скажу, что ты приболела, потом с администрацией разберешься…

– Юля, да стой ты! – я все-таки умудрю вырвать свою руку из ее цепкого захвата, когда мы наконец вваливаемся в раздевалку.

– Чего стоять-то? – психует она. – Не сегодня так завтра тебя подловят. Расписание твое на сайте висит. Много ума не надо понять, когда тебя брать тепленькой! В «Амодее» никто Костику поперек ничего не скажет!

– И что ты предлагаешь? Выскочу я сейчас на улицу через черный ход, а дальше-то что?

– Если ты отсюда выйдешь одна – это уже очень и очень неплохо! А вообще сейчас вызовем тебе такси, поедешь на Юбилейный проспект к «Парижу», у Раевского там офисы на двадцатом этаже. Мы там на какой-то презентации работали…

– Ну, приеду я. А если его нет на месте? Представь? Мне там, что, ночевать?

– Хорошо! – орет Юлька. – Мой план – дерьмо! Давай свой, если он лучше, я только порадуюсь.

Кусаю губы. Есть у меня один вариант. На крайний случай.

Только вот прибегать к нему я не планировала никогда.

Но, похоже, делать нечего.

Со вздохом достаю из шкафчика свой мобильник.

– Ты кому звонить собралась, малахольная? Кроме Раевского тебе сейчас никто и не поможет. Или ты звонишь губернатору Калифорнии?

– Почти, – бормочу я, прочесывая телефонную книгу в поисках нужного контакта.

Наконец нахожу и с замиранием сердца нажимаю на кнопку вызова.

Даже не знаю, хочу я, чтобы мне ответили, или нет.

Юля вглядывается в экран телефона и, увидев фото абонента, присвистывает:

– Ни хрена себе! Я-то думала, ты у нас бедная овечка! Раевский, Лютый и теперь еще и это!

– Да заткнись ты!

Шесть гудков, может, номер сменил? Я уже хочу сбросить вызов, когда на том конце отвечают:

– Слушаю.

Голос все такой же грубый. И тон не изменился. Как будто он устал от тебя еще до твоего рождения.

– Это Жизель.

Пауза.

Юлька рядом икает и таращится на меня, выпучив глаза.

– А. Птичка. Помощь нужна?

– Да, очень, – перевожу дух. – Я сама не справляюсь.

– Умеешь ты находить неприятности. Вот хотя бы взять меня.

– Ты поможешь? – от напряжения у меня все внутри завязывается в узел.

– Да. Рассказывай.

– Меня опоил Комолов-младший. При попытке изнасилования я сломала ему нос. Он мне угрожает, пока я от него бегаю, но как долго у меня это будет получаться, я не знаю.

– М-да. Мразота не умнеет, как я посмотрю. Хорошо, я займусь младшим. А сейчас тебе поможет мой друг. Сама понимаешь, я далековато. Ты где отсиживаешься?

– В «Амодее». В женской раздевалке. Фитнес-клуб такой.

– Значит, сиди там и жди. Можешь даже одеться, – усмехается он. – А можешь, и наоборот. Тебе ведь придется поблагодарить героя. Жди, Птичка. А как закончу с Комоловым, я тебе позвоню. Пока слушайся моего друга.

– А кто…

Но в трубке уже гудки.

Я медленно выдыхаю. У меня даже ладони мокрые.

Было страшно звонить. Но он поможет.

Раз сказал, значит, сделает.

Это главное.

Юлька, которая прижималась ухом к телефону с другой стороны, чтобы ничего не пропустить, отлипает и задает, наверное, вполне резонный вопрос:

– С какой стати по одному звонку тебе соглашается помочь Денис Гордеев? Да я его в последнее время только по федеральным каналам и вижу! Он тебе кто?

– Так. Знакомый. Давнишний, – мне не очень хочется рассказывать эту историю. – Услуга за услугу.

– Охренеть! Я от тебя в шоке! Кто бы мог подумать, что у девственницы из балетной школы такая насыщенная личная жизнь!

Я пихаю ее в бок, потому что раздевалка начинает заполняться. Вероятно, какое-то из групповых занятий закончилось. Она послушно сбавляет громкость и шипит мне прямо в ухо:

– Что за услугу ты могла оказать такому как Ящер?

– Юль, отвали, а! И без тебя тошно! Не до того. Может, как-нибудь и расскажу, но точно не сегодня.

Юля затыкается и погружается в свои мысли. Мы молча сидим на неудобной лавочке посреди женской оживленной болтовни, пока она не прерывается возгласами.

Сначала возмущенными:

– Мужчина, вы куда! Это женская раздевалка!

А затем более заинтересованными:

– А вообще, проходите! Может, в душ? Спинку потереть?

Задницы разной степени одетости загораживают мне обзор. Что там за Аполлон такой? Не видно. Но женское улюлюканье становится все более громким.

– Да пропустите меня, – рявкает голос, который я мгновенно узнаю.

Не может быть!

Может.

Отодвинув какую-то девчонку, заслоняющую ему дорогу, он вырастает передо мной. Очень и очень злой.

– Карина, твою мать! Манатки в зубы и на выход!

Юлька нервно икает.

Я подскакиваю на месте.

Широко раскрытыми глазами смотрю на злющего Макса.

Воистину Лютый.

– Я жду… – нервно сглатываю.

– Карина, я – тот, кого ты ждешь. Поэтому с вещами на выход, – цедит Макс.

Юлька пихает меня в спину. Оборачиваюсь, она делает мне огромные глаза:

– Не зли его. Иди уже.

Я забираю шмотье из шкафчика и робко подхожу к Лютаеву.

Макс кладет свою тяжелую ладонь мне плечо и выводит меня из раздевалки как нашкодившую в детском саду пятилетку, родителей которой воспитательница попросила забрать ее за плохое поведение.

Дамочки перед нами расступаются. В глазах некоторых фитоняшек с накачанными задницами я вижу неприкрытую зависть и искреннее непонимание. Прямо-таки немой вопрос: «И что он в ней нашел?»

Они же не знают, что Макс приехал за мной не совсем доброй воле. И скорее всего, мне это еще аукнется. Даже почти наверняка. Это становится ясно, стоит только посмотреть на сжимающего губы Лютаева.

Уже за дверями раздевалки я осознаю, что путь к служебному выходу лежит вообще-то там, откуда мы только что вышли. Даю задний ход, но Макс споро меня перехватывает.

– Ты куда собралась? – он нетерпеливо подталкивает меня к холлу.

И вообще выглядит, как рвущийся с привязи нетерпеливый скакун. Наверное, он был занят, когда Гордеев к нему обратился. Странно, что не отказал. Из того, что мне рассказала Юлька, я поняла, что Макс вполне может себе такое позволить. Интересно, что связывает этих двоих?

– Черный ход там, – указывая за плечо, объясняю я свои метания.

– Карина, неужели ты думаешь, что я буду выходить через черный ход? Только парадный, детка, – он все еще очень злится.

Наверное, ему не очень хочется тратить время на возню со мной.

– Но их трое… – я все еще сомневаюсь.

– Ты вообще в курсе, кто я? – хмурясь он пристально вглядывается мне в лицо.

Ты – пугающий мужик, думаю я.

И тут же опускаю смущенно глаза, вспомнив, как он вчера меня успокаивал. Очень даже бережно.

Не дождавшись от меня ответа, Макс закатывает глаза. Он обнимает меня, плотно прижимая к боку, и нетерпеливо ведет через холл.

Возле самого выхода на нашем пути возникает Ярослав. Он переводит взгляд с меня на Макса. Какое-то время мужчины молча смотрят друг на друга.