Это что-то недоступное женскому пониманию.

То есть умом я принимаю, что сейчас они меряются, кто сильнее.

Но как они это определяют?

К моему счастью Ярослав проигрывает этот бой на взглядах. Криво усмехаясь, он отступает с нашей дороги. Раздраженный заминкой Макс тащит меня дальше.

На улице сошки поменьше, завидев меня в компании Лютаева, сразу разворачиваются и садятся в машину демонстрируя, что им до нас нет совершенно никакого дела.

Макс даже не обращает на них внимания, он подтаскивает меня к своему автомобилю, который повергает меня в шок. Наверное, это надо называть джипом. И это ни фига не паркетник. Огромный монстр, которому по силам справиться с ралли Париж-Дакар.

Мы резво трогаемся с места. Раздражение Макса я чувствую даже в манере езды. Он молчит, на меня не смотрит, а спидометр показывает значительное превышение.

Отъехав от «Амодея» пару кварталов, Макс внезапно паркуется в какой-то арке, резко разворачивается ко мне и, застав меня врасплох, притягивает к себе.

Его поцелуй вовсе не нежный. И страстным я его тоже не назову. Он злой, карающий. Макс словно наказывает меня за что-то. Как отвечать на это, я не знаю. А сопротивляться… Мне даже в голову такое не приходит, я не представляю реакцию Лютаева, вздумай я сейчас оттолкнуть его.

Именно сейчас я понимаю, что Макс не просто зол. Он в бешенстве.

Я не понимаю, чем могла так прогневить. Я же не знала, что Гордеев обратится именно к нему. Но, как говорится, незнание закона не освобождает от ответственности.

А сейчас я явно за что-то несу эту самую ответственность.

Оторвавшись от моих губ, Макс некоторое время зло на них смотрит. Я чувствую, как они припухли. Автоматически облизываю их. Глаза Лютаева темнеют, но он молча отворачивается от меня, заводит машину, и мы снова выезжаем на дорогу.

Молчу. Я же не дура, чтобы задавать под руку вопросы злющему мужику за рулем. И вообще. Я прекрасно обойдусь без всяких объяснений. Миссия – не нарваться на еще большие проблемы – кажется мне сейчас первостепенной.

В давящей тишине мы подкатываем к дому.

Макс сам отстегивает мой ремень безопасности, обходит машину, открывает мне дверь и, сграбастав мою руку, ведет к подъезду.

На пробу пытаюсь вытащить свои пальцы из его хватки. Куда там! Никаких шансов, зато мне достается злой взгляд, который напрочь отбивает у меня желание самовольничать. Сейчас явно не самый подходящий момент.

Меня даже не удивляет, когда в лифте Макс выбирает только свой этаж.

Похоже, сейчас меня ждет неприятная часть. Хотя приятной сегодня не было. Но жизнь – сложная штука.

Макс зол, возможно, ему пришлось оторваться от чего-то серьезного. Но я в любом случае благодарна ему за помощь, поэтому готова вытерпеть любую гневную тираду.

Пока я разуваюсь в его прихожей, Макс, скинув мокасины, уже проходит куда-то внутрь. Иду на его поиски и нахожу на кухне. Он смотрит в окно, и мне кажется, что сейчас даже его спина возмущена.

Мнусь в дверях, не понимая, что от меня требуется.

– Макс… – я хочу хоть раз поблагодарить его по-человечески, но он прерывает меня:

– Скажи мне, Карина, почему вместо того, чтобы обратиться ко мне, ты позвонила Гордееву?

Макс оборачивается и смотрит на меня зло и, я бы сказала возмущенно.

Эм… Ну вот что ему сказать?

Даже если не брать в расчет то, что я понятия не имею, как с ним связаться, и контактов-то у меня его нет… Не припомню, чтобы на всех столбах был вывешен номер мобильного Максима Лютого.

Даже если мы сейчас забудем, что Макс – чужой мне человек, которого я знаю дня три…

Вот с чего он взял, что я обязана обратиться именно к нему?

– Максим, но ведь ты сам предупредил, что за помощью обращаться к тебе мне не стоит…

– Давай внесем ясность, Карина. Я сказал, что не занимаюсь благотворительностью, и что за мою последующую помощь тебе придется расплатиться. Так?

– Так, – киваю я. – Как раз это мне и не подходит.

– То есть ты предпочитаешь расплачиваться с Гордеевым?

Смотрю на Макса во все глаза. Вот это фантазия! Как он все лихо выворачивает! И при этом он еще меня обвиняет в скоропалительных выводах!

Индюк озабоченный!

– У нас с Гордеевым свои счеты! Как я с ним буду расплачиваться, тебя не касается!

Я неосознанно пячусь, когда Макс стремительно подходит ко мне. Сейчас он выглядит угрожающе. К несчастью, я выбираю неправильное направление для отступления и упираюсь спиной в стену. Но Максу, похоже, только этого и надо. Загнать меня в угол.

Глядя мне в глаза, он вклинивается бедром между моих ног, прижимаясь пахом плотнее. Я вполне чувствую, где скопился его гнев. Это вызывает у меня неясную тревогу, но вроде бы обходится без паники. Рука Макса ныряет под спортивный топ и безошибочно находит мою грудь.

– Ты под ним так же стонала? Делая вид, что ты хорошая девочка, раздвигала ноги? Ты позволяла ему делать так? – его широкая ладонь поглаживает живот, сминает маленькие острые грудки.

– И так? – Макс пощипывает отзывающиеся напряжением соски.

Нет, я не завожусь с пол оборота, но я бы не назвала его действия неприятными. Он подхватывает меня под попку и приподнимает на уровень своего лица. Целует меня в шею, вызывая мурашки.

Надо же, как его проняло! Инстинкт собственника во всей красе! Только непонятно с чего? Дело в Гордееве? Нечестно вымещать на мне их проблемы.

Но я все равно благодарна Максу за сегодняшнее, то, что он – псих, этого не отменяет.

Закусив губу, я раздумываю, как аккуратно намекнуть Лютаеву, что нам следует вернуться к прежним прохладным отношениям. И в этот же момент ощущаю сквозь тонкую ткань леггинсов, как Макс надавливает пальцем на интересное местечко между ног.

И организм напоминает мне крайне быстро и чувствительно, что прохладными наши отношения не были никогда.

Пока все это не заходит слишком далеко, перехватываю руку Макса, прекращая этот произвол.

Я открыто смотрю ему в лицо, а он смотрит на мою закушенную губу.

Выдохнув он все же позволяет мне встать на ноги, я стекаю вниз вдоль его тела.

– Кто для тебя Гордеев?

Второй раз за день мне задают этот вопрос.

И второй раз я отделываюсь общей фразой:

– Знакомый.

– Ты с ним спала?

Офигеть! С чего это Лютый решил, что у него есть право задавать такие вопросы?

– Такой молодой, а с памятью уже проблемы! – меня прям бомбит от его непробиваемости. – Я же говорила, что я еще ни с кем…

– Все вы так говорите до первой проверки на члене. Ты точно ему не родственница. Тогда с чего Гордееву тебе помогать?

Что мне на это ответить?

Что Гордеев выполняет свое обещание?

Что он мне должен?

Вряд ли Макс мне поверит. Хотя, собственно, мне все равно, поверит или нет. Его никоим образом это не касается. Это дело только между мной и Денисом.

– Почему я должна перед тобой отчитываться? Ты спрашиваешь, кто мне Гордеев? А кто мне ты? Я тебе действительно благодарна. Искренне. Но не многовато ли ты на себя берешь?

Как бы я ни хотела не драконить Макса, но я не вижу причин для подобного его поведения. С тем, чтобы постоять за себя у меня не очень хорошо, но я хотя бы попытаюсь.

– В любом случае, – ухмыляется Макс. – Гордеев тебе помог один раз. Больше помогать не станет. Особенно, если, как ты говоришь, ты с ним не спишь.

– Денис обещал мне помочь разобраться с Комоловым. Других проблем, требующих серьезного вмешательства, у меня нет.

– Карина-Карина. Гордеев далеко. Как ты думаешь, кто будет разбираться с Комоловым? Что происходит в твоей головке?

Мне становится не по себе.

– Это дело Дениса, как именно он все устроит. Мой с ним уговор – это одно. Его с тобой – это другое.

Макс задумчиво меня разглядывает.

– Да. Ты права. Но Гордеев далеко, а я – близко. И когда ты вляпаешься в следующий раз, приходи сразу ко мне. Таксу за мои услуги для тебя я озвучил. Только учти, я в очередь за твоим папиком не встану. У меня должны быть эксклюзивные права.