— Нет.

Ивар подарил мне очередную широкую улыбку.

Думаю, от такой улыбки моя подруга Розали бы растаяла, как клубничное мороженное на солнце.

У меня же была аллергия на таких слащавых мужчин. Из их двоих мне больше нравился мистер угрюмость. Так стоп, меня не туда занесло в мыслях.

Я открыла дверь и спрыгнула на обочину.

Ивар тоже вышел и достал из кузова пикапа вначале чемодан моей подруги, а затем мой.

— Тогда, увидимся. — пробормотала я.

— До встречи!

Дружелюбие этих мужчин невольно меня сбивало с толку.

Но я была рада тому, что наши пути наконец разошлись. Фуф, больше они не буду преследовать меня и следить за мной.

Вскоре их машина резко скользнула по асфальту и понеслась в город.

Я замерла перед входной табличкой.

Ровен. Небольшой курортный городишко с узкими улочками и каменными домами. Город был построен прямо на склоне невысокой горы, лежавшей у южного теплого моря.

Идти мне предстояло в гору, чему я не была рада.

Опять зазвонил сотовый. Я посмотрела на экран, прежде чем нажать на прием.

— Привет, мама. — ответила я еще заспанным голосом.

— С тобой все хорошо? — спросила она взволнованным голосом.

— Да, мама. Я стою перед табличкой с Ровеном. Осталось только найти дядин дом. — зевнула я. — По дороге я уснула. Теперь голова варенная.

— Это хорошо, что ты уже там. — ответила мама гораздо спокойнее. — Надеюсь, тебе у дяди понравится.

На миг мне показалось, что мама улыбнулась. Ну что, тогда весь этот путь был не зря. Может, за мое отсутствие она даже научится смеяться.

— Я рассказала всем остальным об аварии. Родители благодарны тебе. Мама Розалин сообщила, что ее состояние гораздо лучше. Возможно, ее уже через три дня отпустят. Анжела и Ким в стабильном состоянии, хоть и тяжелом.

— Это хорошо, — обрадовалась я за подругу, да и за остальных тоже.

— Если будут новости, я тебе позвоню. — заметила мама и отключилась.

Я отправилась на поиски дома дяди. Только хотела ввести его адрес в поисковике, как мой телефон разрядился и выключился.

Проклятие, я забыла зарядить его.

Да еще и слушала музыку последние два часа.

Хорошо хоть, адрес и фамилию дяди я запомнила.

Джек Уелш, фамилия его была как у меня. А вот адрес был следующий: улица Далекой Просеки, дом первый.

Что ж, придется искать дядин дом старомодным способом — спрашивать у прохожих, как пройти к его дому.

Я поправила рюкзак за плечами и вошла в город, волоча за собой два чемодана. Черный утробно рычащий пикап уже исчез среди городских улочек. Интересно, зачем этим странным типам нужно было в этот город?

Я шла мимо булочных и кафешек, заполненных сидящими людьми. Местные жители вперемешку с отдыхающими сидели на выставленных на улице столиках.

Кто-то завтракал, кто пил только кофе. Кто-то фотографировался для социальных сетей.

Я подошла к одинокому пожилому мужчину. Он читал газету, а на столике перед ним стояла чашка с эспрессо.

Слегка прокашлявшись, я спросила у него:

— Вы не подскажите, как пройти к Улице Деревянной Просеки?

Пожилой мужчина слегка сдвинул брови и ответил дребезжащим голосом:

— Эка даль. Тебе в саму гору идти, милочка. Видишь, там наверху монастырь?

Я всмотрелась в указанную сторону. И где-то наверху горы, в зеленное массе я различила небольшое белое здание.

— Да. — кивнула я.

— Иди по этой дороге. Она приведет тебя сама к дороге к монастырю. Все туристы туда приезжают. — объяснил мужчина. — Улица Далекой Просеки находится там рядом.

Я кивнула головой.

— Спасибо большое.

И с мужеством отправилась в путь к дяде. Через несколько минут я слегка вспотела. Дорога шла мимо небольших магазинчиков, открытых специально для туристов и продающих различные магниты, полотенца и открытки с изображением достопримечательностей Ровена. Я прошла еще мимо нескольких кафе, продуктовых магазинов.

Через четверть часа у меня сбилось дыхание. Затем вспотела и сняла с себя ветровку. Ноги гудели с непривычки от ходьбы. Но подъем в гору так и не заканчивался.

Иногда я останавливалась, чтобы отдышаться или сделать паузу, когда подъем был слишком крутым. Все это время я следовала указателю, где был указан монастырь Святой Елены.

До него было пять километров. Я надеялась, что дядин дом находился не так далеко от города. Хотя бы на окраине.

Вскоре я добралась до Главной Ратуши. Перед ней была небольшая площадь. Гордо реяли флаги с зелено-желтым гербом. Площадь была тоже заполнена отдыхающими. Они с удовольствием фотографировались перед старинным зданием.

Указатель показал на боковую дорогу в сторону небольших вилл. От самых роскошных, построенных в стиле замка, до современных, в которых стены были из стекла, а само здание больше напоминало кубик-рубик.

Асфальтовая дорога повела меня дальше в лес. Неуверенно я осмотрелась вокруг себя. Это где же жил дядя? В лесу? Кем он вообще был? Лесником, как и мой отец? Это было уже совсем не смешно.

Монастыря больше не было видно. Мне пришлось довериться указаниям старика и последовать дальше в сторону указателя.

Вскоре последние виллы остались позади, также как и стройки, где были срублены деревья. В будущем тут должны были построены новые виллы и новые отели.

Я остановилась на парковке и вошла в лес. Именно туда указывала стрелка.

Стало гораздо тише. Шум машин стих, а вот гомон птиц зато увеличился. По дороге время от времени меня обгоняли велосипедисты, мчавшиеся на большой скорости. Иногда проезжали машины с любопытными туристами.

Этот лес мне нравился. В нем я чувствовала себя хорошо и спокойно. Впервые за долгое время. Солнце было скрыто за густыми кронами, но иногда пробивалось сквозь просеку. Воздух стал чище.

Вскоре дорога стала опять подниматься в гору. Я стала сразу тяжело дышать. Ноги уже устали и гудели. Похоже, мой дядя жил у черта на куличиках.

На миг я засомневалась, что иду по правильному пути, но спускаться вниз мне не хотелось. Я остановилась и отдышалась.

На следующем подъёме передо мной появилась развилка. Одна из стрелок вела к монастырю. А вот другая, правая показывала в сторону Далекой Просеки.

Я облегченно вздохнула, значит, не перепутала дорогу. Повернула направо и последовала дальше асфальтовой дороги.

К моему глубокому счастью, эта дорога была ровной и больше не было никаких подъемов. Ноги гудели, я устала, и хотела и пить, и есть, и сходить в туалет. Последнюю проблему мне удалось решить за ближайшем деревом.

Только я была неосторожна и умудрилась присесть в куст с крапивой. За это пострадала моя филейная часть. Жгло и шипело на попе еще очень долго.

Я постаралась ускорить шаг. Сколько было времени я не знала. Мой сотовый был разряжен, а часы я не носила — они давили на руку и мешали писать.

Здесь было еще тише и было малолюдно. Даже велосипедисты не ездили здесь, что уж говорить про машины.

Я невольно размышляла, кем мог бы быть мой дядя. Наверно, лесничим или что-то вроде того. И была у него небольшая хижина, забитая детишками и собаками.

Я невольно расхохоталась над представленной картиной.

Вряд ли, это было возможно. Я ведь помнила, какой холодный и равнодушный голос был у дяди по телефону.

Вскоре среди деревьев я заметила железную ограду. Ускорилась и пошла вдоль ограды. Она привела меня к чугунным воротам. Перед ними я застыла.

А ведь мой дядя был очень богатым человеком, в голове проскочила невольная мысль.

За широкими чугунными воротами с помпезной надписью «Да пребывает свет в твоей душе» находился особняк, нет скорее, вилла. Нет, это была усадьба. Или даже отель.

Ослепительно белое здание, состоящее из четырех этажей. Больше похожее на многоквартирный дом, он был покрыт черепицей сливового цвета. Окошки были выполнены по-разному.

В середине, в переходе между флигелями они были более широкими и длинными, а в концах дома более узкими и маленькими.