Пелагея сидела на диване и рвала бумажную салфетку, слабо представляя, что делать дальше и чего она хочет от жизни.

— Я надеялась вылечить тебя от любви, но ни один из способов не сработал, — начистоту призналась она.

«А я хотел вас с мужем поссорить, чтобы ты была только моей».

Кю мог бы произнести это вслух, но тогда он рисковал бы нарваться на пощёчину.

— Ты ведь и сам понимаешь, что должен отступиться. Даже не так, не отступиться. У тебя просто нет права настолько вмешиваться в мою жизнь.

— Ты сама меня в неё вмешала.

— Я рассчитывала на результат.

— И он есть. Несмотря ни на что, я привязался к тебе ещё больше. Конечно, ты не этого добивалась, но…

— А не мог бы ты отвязаться? Пожалуйста…

Пелагея прилепила к фразе своё слёзное «пожалуйста» и почувствовала себя полной дурой. Ну кто, скажите на милость, мешает ей сейчас встать и уйти? Из гостиной, из общежития, из агентства? Встать — и раз и навсегда поставить во всей этой истории жирную точку.

Она вздрогнула, когда открыли дверь в модуль, когда раздались весёлые голоса и несколько пар ног громко протопало к гостиной.

— Надо же! — поразился Ши. — Какие люди пожаловали!

Он нагнулся, потрепал главную солистку по волосам и прошёл к умывальнику.

— Ох, ну и тренировочка, — страдальчески прокряхтел Хёк. — А вы чего это раньше времени вернулись? Директор по секрету рассказал, что вы вместе в какое-то путешествие сбежали.

— Считай, мы всё ещё в путешествии, — подмигнул Кю и нащупал в кармане брюк ключ из бездны.

— О, наш алкоголик объявился! — воскликнул Рё. — Гляди, что мы прикупили. Винишко!

— Упьёмся, — подхватил Йе. Они с Рё на пару приволокли тяжеленные пакеты из супермаркета и, отдуваясь, поставили их возле кухонных шкафчиков.

Кю критическим оком оглядел торчащие из пакетов бутылки.

— Странно, вина совсем не хочется. Водички — пожалуй.

— Да ладно, — не поверил лидер Ли, появляясь из дверей. — Ты нас разыгрываешь.

— Вовсе нет, — сказал Кю. — Меня, правда, больше не тянет на алкоголь.

— Может, он заболел? — встревожился Ши. И, подлетев к приятелю, измерил ему ладонью температуру. — Вроде не заболел.

Толстяк Шин попытался решить проблему радикально:

— А если нам в бар двинуть?

— Может, лучше в парке прогуляемся? — невинно предложил Кю.

В этой почти праздничной суматохе Пелагея чуть не забыла, что собиралась уйти. Внутри она тихонько ликовала: хоть где-то наметился успех. Не смогла излечить от любви, зато избавила от пристрастия к спиртному. Значит, не всё потеряно.

По случаю воссоединения ребята из группы накрыли пышный стол. Каждый приготовил по блюду, даже Кю расстарался, поразив мемберов своим кулинарным мастерством.

— У нас двадцатого числа съёмки клипа. Растянутся на несколько дней, — предупредил Ли. — Три недели в запасе. Хорошо, что Кю с Пелагеей раньше приехали. Будет больше дней на подготовку. А после съёмок устроим встречу с фанатами и закатим вечеринку по приглашениям. Как вам идея?

— Горячо поддерживаю! — зааплодировал Шин.

Рё и Йе нетерпеливо заёрзали на своих стульях, ну точно дети малые. Улыбки — до ушей. Ещё бы, целая встреча с фанатами и целая вечеринка. Вот и как от них, таких очаровательных, уйдёшь?

Впрочем, Пелагея не была настроена сдаваться.

— А у вас из шкафов тоже одежда стала пропадать? — крикнул Ши из своей комнаты. — Мой домашний костюм кто-то упёр.

— Это Юлиана забрала поносить, — повинилась Пелагея. — Мы подумали, ты не будешь возражать.

У мецената-праведника отлегло:

— Ну и пусть носит на здоровье. Если моё барахло ворует не полтергейст, остальное неважно.

… Юлиана в костюме Ши себе не нравилась. Она крутилась перед зеркалом в гостиничном номере и горько вздыхала, припоминая, сколько дорогущих брендовых шмоток осталось на яхте и в доме у Пелагеи. Сейчас таких уже не достать: коллекции в бутиках сменились, мода, как сумасшедшая, несётся вскачь. А Юлиана с некоторых пор передумала следовать моде и решила следовать себе.

Яхту надо было вернуть, причём не столько потому, что на ней остались ценные вещи. Не отпускало предчувствие, что грядёт катастрофа и что скоро жить в гостинице будет несподручно.

В последнее время Юлиана редко искала помощи у людей. Перво-наперво она отправилась на пляж, где должна была курсировать её старенькая лодка, переоборудованная в подпольное казино.

Температура воздуха упала до нуля, и люди — мудрые создания — в эдакий холод носа на побережье не казали. Одиноко серел пирс. Волны не накатывали на песок, словно затаившись. Не ходили суда. И только чайки со своим извечным пронзительным «К-кра! К-кра!» неприкаянно носились под покровом туч.

— Джемма! — сложив руки рупором, позвала Юлиана. — Джемма, осьминог ты пропащий!

Прошло, наверное, около пяти минут, прежде чем из недр морских показалось жёлтое головоногое.

— Вызывали? — поинтересовался спрут. На сей раз он был без котелка, без курительной трубки и даже без излюбленного галстука-бабочки. Весь лоск растерял.

— Джемма, родненькая, — заломила руки Юлиана. — Помнишь яхту, что ты мне дарила? Она осталась на родине Пелагеи. Не спрашивай, почему. Может, у тебя есть запасная яхта?

— Запасная? — задумался осьминог. — Запасной нет. Зато денег пруд пруди. Приходи сюда завтра… завтра вечером, ладно? Я всё устрою.

— Рыбка ты моя золотая, — прослезилась Юлиана. — Обязательно приду.

Ближе к вечеру следующего дня, когда репетиция группы «Суп и Пелагея» была в разгаре, агентство потрясли ужасающие известия. В Нимерии случился разгул киллер-вируса, который косит всех направо и налево.

Киллер-вирус передаётся от человека к человеку воздушно-капельным путём, обладает высокой степенью заразности и приводит к летальному исходу в восьми случаях из десяти. Вакцины от него не существует, зародился он буквально на днях, и город, в котором произошла вспышка, уже оцеплён. Въезд, выезд запрещён, карантин строжайший, а толку? Зараза и до столицы-то почти добралась.

Юлиана созвонилась с Пелагеей и велела ей срочно убираться из общежития.

— Я выселяюсь из гостиницы, — сообщила она. — В отелях болезнь подхватить как нечего делать. И ты выселяйся.

— А куда же мы пойдём?

— На пляж для начала. А там видно будет, — сказала Юлиана и положила трубку.

Кю, Ши и другие участники были всерьёз обеспокоены новостями.

— Говорят, вирус поражает лёгкие. Это так страшно, — осиновым листом дрожал Хёк.

— Говорят, молодых он убивает чаще, чем старых, — наводил паники Рё. — А я жить хочу.

— Пока вирус до нашего города не дошёл, сгоняем в последний раз в бар? — умолял Шин.

— В последний раз… — потерянно проронил Ли. — Надо бы.

И парни отправились в бар — свою свободу хоронить. Правда, без отщепенцев не обошлось. Как Кю ни уговаривал Пелагею составить мемберам компанию и хотя бы кофе попить, она не соглашалась.

— Мне, — упорствовала она, — на пляж нужно. С менеджером переговорить. Очень важное дело.

— Так, может, и я с тобой схожу?

— Иди с группой. Заодно проверишь, правда ли ты охладел к выпивке.

— Точно, — поддержал Ши. — Вот мы тебя сейчас на чистую воду и выведем.

Кю уволокли прочь чуть ли не подмышки. Он всё оглядывался на Пелагею, и в его красивых щенячьих глазах сквозило такое отчаяние, словно он теряет её навсегда.

Пелагея не оглядывалась вообще.

У пирса её ждала не только Юлиана. Ли Тэ Ри примчался по вызову сразу же, как смог отпроситься со съёмок.

— Итак, господа, поскольку все в сборе, предлагаю начать совещание, — сказала Юлиана. Деловая до невозможности. И Кекс с Пирогом туда же: обнюхивают тебя, словно ты на таможенном досмотре, важно фыркают и сопят.

— Похоже, в сундуке-из-бездны всё-таки было кое-что ещё, помимо ключей, — резюмировала она. — Ситуация нешуточная. Сами посудите: летальный исход восемьдесят процентов. Симптомы заразы невооружённым глазом не увидишь. Значит, переносчиком может стать каждый. И в местах скопления людей нам оставаться нельзя.