Она всё-таки выучила концертный репертуар, но дело обстояло глубокой ночью. Отработала каждое движение практически без заминки, и тренер, цедя отборные непечатные выражения, поплёлся выключать магнитофон.

Пелагея в изнеможении сползла по глади стенного зеркала, и к ней тотчас бросился Ши с запечатанной бутылкой воды, которую уже где-то успел раздобыть. Открутив крышку, он подсунул ей бутылку.

— Пей.

В процессе он придерживал её за затылок, и Кю это не понравилось. До сих пор стоявший столбиком, как верный страж-оруженосец при королеве, он ринулся спасать Пелагею от нежелательных прикосновений.

Проницательный Ши моментально всё понял и отстранился, едва Кю к нему подлетел.

— Забирай её, — шепнул он, отодвигаясь от Пелагеи. — Накорми чем-нибудь. Она здорово утомилась сегодня. А я разбужу её менеджера.

Когда Ши растолкал Юлиану, в зале, кроме них да Кекса с Пирогом, уже никого не было.

— Твоя подруга в надёжных руках, её накормят и отведут в комнату, — отчитался он. — И ты иди. Пора закрывать зал.

— А, хорошо, ладно, — пробормотала заспанная Юлиана.

— И да, — вспомнил Ши, сияя на неё своими внимательными глазами. — Я договорился кое с кем, чтобы тебя приняли в клубе. Уроки самообороны начнутся завтра. Приходи, как развиднеется, часов в девять. Мой знакомый сказал, что для тебя, как для менеджера звезды, будет бесплатно.

Юлиана фыркнула и пробурчала что-то невразумительное. А этот тип даром времени не теряет. Сказал — сделал. В хозяйстве бы такого заиметь.

Из тихой и лунной ночь за какие-то пять минут превратилась в сущий дождливый хаос. Ветер свищет, деревья гнутся, листва летит, прохожие промокают в лужах. Впрочем, сколько там этих прохожих — раз, два и обчёлся.

Едва Кю с Пелагеей выбрались из фургона, ливень достиг кульминации. Добежать до общежития сухими они, разумеется, не смогли. Вымокли — хоть выжимай.

Ничто не предвещало беды, когда в лифте, пока ехали на девятый этаж, Кю внезапно Пелагею обнял.

— Я не пьяный, учти. Всю репетицию тебя сторожил, — на всякий случай уточнил он.

— Тогда зачем вот это всё?

— Во-первых, тебя нужно согреть, ты можешь заболеть.

— Какая из тебя грелка? — вяло усмехнулась Пелагея. — Сам весь мокрый.

— Подожди, я не закончил, — выдохнул Кю ей в висок. — Во-вторых, есть такая примета. Если обняться, когда идёт дождь, дела наладятся. Например, ты не простудишься. И наш концерт будет иметь успех. И…

Она плохо соображала, когда вдруг ощутила на щеке мягкость его губ.

— Прости, — сбивчиво зашептал Кю. — Не удержался. У тебя такая нежная кожа. С моей всё гораздо печальней. Это из-за косметики. Не пользуйся косметикой вне сцены. А если всё-таки заставят, выбирай бренды подороже.

«Может, сказать ему, что я замужем? — убивалась Пелагея. — Ох, ну почему лифт так долго едет?»

— Давай приготовлю для тебя одно блюдо, — не умолкал Кю. — Недавно по видеороликам в интернете научился. Очень вкусно выходит. Хочешь?

Однако осчастливить её своими кулинарными изысками он так и не успел. Едва створки лифта раздвинулись на девятом этаже, она свалилась без сознания прямо ему на руки.

У, проклятые тренировки!

Врачи из скорой помощи оперативно вкололи Пелагее укол животворящий, после чего прописали покой и витамины. Но покой ей только снился. Она слопала горсть витаминов и уже на следующий день прискакала в зал на репетицию. Инструктор остался в приятном удивлении. В прошлый раз она действительно отменно выучила танец. А сегодня на ней вместо дурацкого платья сидел, как и у остальных мемберов, брючный костюм.

Её короткие вьющиеся волосы цвета воронова крыла были аккуратно уложены, губы подкрашены в нейтральный матовый, глаза самую малость подведены. Скулы с подбородком из-за недавнего переутомления, казалось, ещё больше заострились. Её облик не составлял контраста с наружностью остальных. И, если не присматриваться, в ней почти невозможно было разглядеть женщину.

Директор Хаджиман наведался в тренировочный зал во время обеденного перерыва и также был ошеломлён — в положительном смысле. Согласно его прогнозам, гнев публики после концерта определённо пойдёт на спад. А концерт, между прочим, уже через два дня, так что не расслабляться!

Пелагея не расслаблялась изо всех сил, но уже чувствовала, что одного укола было маловато.

— Ты молодчага, — хлопал её по спине Хёк после завершения репетиции. — Видно, что стараешься. Теперь я уверен, что с тобой наша карьера пойдёт в гору.

Выступление на «Империал-арене» запланировали на вечер пятницы, а сегодня была среда, и у некоторых участников группы постепенно начиналась паника. Нервозность одолела даже Пелагею, которая, казалось бы, состояла сплошь из тишины. Ей вроде как намекнули, что от неё зависит успех мероприятия, и она прониклась — больше, чем следовало. И забеспокоилась.

Когда после обеда на сходку нагрянула Юлиана, она, завидев подругу, вцепилась в неё мёртвой хваткой и поволокла её прочь из зала.

— Простите, извините! — эхом отскакивал от зеркал её командирский голос. — Тут кое-кому срочно нужен морской воздух. Пелагея, ты себя видела? Кожа да кости. До чего ты себя довела?! И вы, ребятки, как призраки. Мертвецы ходячие, а ну всем марш отдыхать!

Проорав последнее наставление, Юлиана покинула помещение и главную солистку утащила за собой.

Море шумело, убаюкивая совесть ушлого осьминога Джеммы и поощряя Кекса с Пирогом на маленькие собачьи шалости.

Они носились по яхте, которая сверкала на солнце своими белыми боками, пока Джемма при сюртуке, котелке и бабочке восседала за штурвалом и дымила трубкой, занимая добрую половину палубы.

— Тебе всё еще нужен покой. Ну хотя бы свежий воздух. А в этом городе нечем дышать, — сказала Юлиана, усаживая Пелагею на скамейке напротив яхты. — Посиди немного, никуда не уходи, слышишь? Я сейчас смотаюсь к ларьку и куплю нам поесть.

— А вот и вы! — воскликнула Джемма и в знак приветствия приподняла щупальцем чёрный котелок.

Юлиана уже занесла ногу, чтобы начать великий забег к киоску с вредной пищей, но пришлось ей обернуться, чтобы хотя бы среди морских обитателей невежей не прослыть.

— Привет-привет. Так и сидишь тут безвылазно? — спросила она.

— Почему безвылазно? Плаваю иногда на глубину. Гоняю вашу яхту туда, сюда. И лодку тоже гоняю. Выручка от казино… Впрочем, давайте опустим детали. А что это за юноша с тобой?

— Это не юноша, а Пелагея.

— Ой, прости, не признала, — Джемма выпустила в воздух облачко малинового дыма и уважительно уставилась на Пелагею. — А ты сильно изменилась.

К тому времени как Юлиана купила в киоске бутерброды и немного вкуснятины для своих ушастых паразитов, на небо наползли тучи. И только она успела подняться на яхту, хлынул дождь.

В каюте под пахучим дощатым потолком мигали гирлянды на батарейках. Самая невозможная тварь на планете — Джемма — с широкой улыбкой готовила для Пелагеи какао, помешивая ароматный порошок ложечкой, зажатой в жёлтом щупальце. Среди бордовых велюровых кресел, принюхиваясь, бродили Кекс и Пирог.

За чашкой какао Пелагея решилась на отчаянный шаг: уволиться из агентства. Ну и что, что человек в ней нуждается. Человек любит её больше положенного. Она на такие жертвы, как взаимность, идти не готова.

— Надо мне всё-таки уйти, — вздохнула она. — Не знаю, как, но я должна. Не для меня эта ноша. И фанаты меня ненавидят, и сил никаких после репетиций не остаётся. Так и помру. Будет меня ждать мой эльф — не дождётся.

— Глупостей не городи, — сказала Юлиана. — Уйдёт она. Ты хоть представляешь, как я тебе завидую? Да любая душу бы отдала, только чтобы оказаться на твоём месте! К тому же, любовь и ненависть фанатов дело переменчивое. Сегодня ненавидят, завтра любят. А ещё, — вздохнула Юлиана, — у тебя будет самореализация.

Она произнесла последнее слово надтреснуто, с нерастраченной страстью и горечью.