— Ладно, спи так, — прошептал Кю. — Спи.

Но, полежав совсем чуть-чуть, этот живой труп восстал и на нетрезвую голову решил, что с него хватит. Не заботясь о предосторожностях, Пелагея сделала шаг, поворот, шаг, поворот — и обернулась летучей мышью, причём вместе с платьем, ибо платье на ней было родное, вручную сшитое.

Кю тем временем возился на встроенной кухоньке, и потому видел превращение лишь краем глаза. Но ему хватило с лихвой.

— Это что такое было? — поморгал он. — Почудилось? Я тоже перепил и у меня глюки? Брр… Больше капли в рот не возьму.

Он подошёл к кровати, куда собственноручно поместил свою сердечную занозу пятью минутами ранее. Вмятина от Пелагеи осталась приличная, а вот сама она словно испарилась. В туалет пошла? Но нет, в туалете её не было. Тогда, может, к бассейну, освежиться? Но и в аквапарке, где теплились фонари и пели сверчки, не оказалось ни души.

Господин Сарам позаботился о том, чтобы снять на сутки целый отель, и расставил повсюду свою охрану. Столь щедрый жест влетел ему в копеечку, зато никто из посторонних по зоне отдыха не бродил, а значит, версию о похищении Пелагеи также можно было исключить.

Но всё-таки, куда же она запропастилась? Неужели та летучая мышь Кю не примерещилась?

Так ведь и в психушку загреметь недолго.

В отсутствие Пелагеи Юлиана заскучала от безделья и взяла напрокат самолёт. Лицензия пилота у неё имелась, а рассекать небо над Нимерией позволялось любому, кто подтвердит свои навыки на специальном экзамене.

Юлиана сдала экзамен на пять с плюсом, получила ключ от аккуратного спортивного биплана, выкрашенного в сине-белую полоску, и направилась на аэродром.

— Кекс и Пирог, — велела она, — за мной!

Она застегнула под подбородком ремешок кожаного авиационного шлема, надела ветрозащитные очки (о, сладкое мгновение!) и, обмотав шею длинным бахромчатым шарфом, открыла дверцу кабины, чтобы усадить своих бестолковых питомцев на кресло второго пилота.

Кекс и Пирог виляли хвостами и, высунув языки, капали слюнями на вельвет сидения. Юлиана тщательно обмотала их ремнями безопасности, пригрозила, чтобы не шалили, и взгромоздилась на переднее кресло. Самолёт был тесноват.

Но неудобства отодвинулись на задний план, как только биплан взмыл ввысь. Юлианой овладели радость и азарт. Прощай, земля! Здравствуй, небо! Лети-и-и-им!

Она собиралась совершить опасный трюк, именуемый в авиации мёртвой петлёй, но ей неожиданно помешали. Какая-то наглая птица камнем упала под сидение Кекса и Пирога. Псы всполошились и зашлись лаем. Горлица!

Юлиане пришлось совершить экстренную посадку.

— Из-за тебя, — сказала она нарушительнице спокойствия, — я едва не угробила эту чудесную машину. Ты почему здесь? Где остальная команда?

Горлица подняла на неё измученный взгляд. Она целую ночь неслась над морем в облике летучей мыши. Ближе к утру она присела отдохнуть на трубу проплывавшего поблизости лайнера, где приняла свою дневную ипостась. А потом четыре часа без устали летела к берегам Нимерии. И всё зачем? Чтобы выслушивать упрёки?

— Ну извини, — сказала Юлиана. — Как будто ты меня не знаешь… Только не вздумай сейчас становиться человеком! Дотерпи до дома. Вот… Полезай в мой рюкзак.

На выходе из учебного центра ей вздумалось с рюкзаком поболтать.

— Тебя кто-нибудь видел, когда ты превращалась?

— Не уверена, — пискнула горлица. — Я выпила какое-то зелье, и у меня в голове стоял туман. Я за себя не отвечала.

— Зелье? Ясно, понятно. Ты отведала их отравы алкогольной. А помнится, давала зарок, что к спиртному не притронешься. Что ж, всё случается в первый раз.

Они добрались до гостиничного номера, Юлиана запустила внутрь Кекса с Пирогом, заперла дверь и расстегнула рюкзак. Оттуда вылезла помятая горлица, которая тут же превратилась в Пелагею — ещё более несчастную и потрёпанную.

— Я бы ничего такого не учудила, — попыталась оправдаться она, — если бы Кю со своей любовью меня не допёк.

Юлиана подскочила, словно её плетью хлестнули.

— Стоп, погоди. Похоже, я что-то пропустила. Кю? Любовь? Ты серьёзно? Я-то полагала, ты заботишься о нём из милосердия, а вы друг в друга втрескались!

— Говори тише…

— Да-да, твои чувства понятны, ты замужем, поэтому не хочешь всё усложнять. Но признай: если бы ты не носилась с Кю, как с писаной торбой, едва ли дело дошло бы до твоего побега с шоу, где тебе, между прочим, платят деньги.

На «деньгах» Юлиана сделала особенное ударение, после чего всплеснула руками, взялась за голову и принялась нарезать по комнате зигзаги. Мелодрама. Мыльная опера. А в главной роли та, на кого ни в жизнь не подумаешь.

— Ай-яй-яй, подружка, — в конце концов покачала пальцем она. — Ты выбрала провальную тактику. Не беги от него. Пусть он бежит от тебя. Надо с ним что-то делать. Погибает ведь парень. Не удивлюсь, если он и в пьянство ударился по твоей вине. Знала, что о нём в прессе пишут?..

Не завершив очередной зигзаг, Юлиана замерла, чтобы прислушаться к голосу разума. И её мозг мгновенно выдал идею.

— Так, кажется, у меня созрел гениальный план. Что если мы выпросим у директора Хаджимана отпуск и возьмём Кю к тебе в лес? Покажем ему настоящую тебя. Ну? Что скажешь?

— Ничего себе план, — пробормотала Пелагея. — Ты полагаешь, он убоится?

— Убоится — не убоится, а прозреет наверняка.

— А обязательно показывать ему настоящую меня в лесу?

— Всенепременно! Там же твой дом и твой кот, в глазах которого можно навеки сгинуть. И комната на втором этаже, в которой нет стены. А если наш метод не сработает, в запасе всегда есть орудия убийства. Ладно. Шучу.

— Слушай… — замялась та. — А не могла бы ты кое-кому позвонить? Вот прямо срочно.

Участники проекта, который спонсировал господин Сарам, с самого утра не находили себе места. Пелагея пропала! Пелагеи след простыл! Кю не стал никому признаваться, что видел её превращение в летучую мышь, а то ведь его ещё психом, не ровён час, сочтут.

Господин Сарам рвал и метал. Как это его золотую Пелагею из-под носа умыкнули? Что значит исчезла? Найти! Вернуть! А иначе головы с плеч!

Всю эту вакханалию одним звонком прекратила Юлиана, когда связалась с продюсером по номеру, который ей продиктовала подруга.

— Пелагея, — сказала она в трубку, — у меня. Нет, какой выкуп? Вы о чём? Я не похититель. Я её менеджер. У неё возникли в Нимерии срочные дела, поэтому она была вынуждена улететь пораньше. А? Компенсация? Ничего не знаю, все вопросы к директору Хаджиману.

Юлиана завершила вызов и перевела дыхание.

— Ну как? Я убедительно врала?

Пелагея печально улыбнулась и кивнула.

— Не слишком-то радуйся, — предупредила Юлиана. — Тебе ещё от директора Хаджимана влетит. Ты же умотала на два дня раньше положенного! Мне тут уже обмолвились о компенсации. Чую, грядёт буря.

Она снова прошлась по комнате туда-сюда, и Кекс с Пирогом, её верные соратники, потрусили за ней следом ровно по такому же маршруту.

— Из-за тебя уже врать приходится. Что будет дальше? — нравоучительным тоном произнесла она. — Кстати, а твой Ли Тэ Ри в курсе событий? Нет?

— Не рассказывай ему! — взмолилась Пелагея. — Я заберу Кю в лес и покажу ему настоящую себя. Сделаю всё, что ты посчитаешь нужным…

— Да, надо бы скорее разгрести этот бедлам, — согласилась Юлиана. — Но, если мы хотим нормальный отпуск недельки эдак на три, нам придётся выбивать его у директора потом и кровью. И, видимо, попозже. Следующий концерт группы уже не за горами. У меня в расписании… э-э-э… всё расписано.

Не успели они договорить, как в номер без стука и ключа ворвался Ли Тэ Ри. Как и большинству северных эльфов, ему была доступна магия вскрытия замков любой сложности. Утешало одно: его заострённые эльфийские уши хотя бы не улавливали звук на расстоянии, поэтому подслушать тайную беседу он не мог.