Внутри купели обнаружилось несколько разноуровневых площадок, на которых можно было стоять. С которых можно было, как нечего делать, сорваться — и утонуть.

— Держись за бортик, — сказала Пелагея. — Если нечаянно соскользнёшь, жми на рукоятку переключателя — и вода пойдёт на убыль. Видишь, их там четыре штуки на каждой стороне?

— Ага, — отозвался Кю. — Как же у тебя всё сложно…

— Это поначалу сложно, — сказала она и стала намыливать ему голову одним из брусков травяного мыла. — Закрой глаза, не то будет щипать.

Запахло зверобоем и ромашкой, пошла густая пена. Пелагея зачерпнула воды из купели — и намылила ещё раз, после чего велела осеннему принцу окунуться.

— Дальше ты сам, — добавила она. — Но, если что, зови. Полотенца висят сбоку, за котлом. Твоё — синее.

Как только она ушла, Кю окунулся вновь и, задержав дыхание, открыл глаза. В купели было прозрачно и, казалось, откуда-то сверху в воду проникает неземной свет. Он вынырнул — и свет исчез. Нырнул — и опять был объят нездешним сиянием.

И вдруг почувствовал он, как что-то тёмное и тяжёлое откалывается от души, словно корка застарелой ржавчины. Откалывается, растворяется в прошлом.

И остаётся лишь чистота, свежесть весеннего неба и лёгкость облаков…

Когда он вышел из ванной весь в пару и аромате трав, Юлиана деловито наводила суету.

— Чур, гамак мой! — слышался её звонкий голос. — Пелагея, куда ты подевала одеяла? А моё пончо с капюшоном?

Мимо Кю, бестолково вывалив языки, промчались Кекс и Пирог — «цок-цок-цок» коготками по полу. Кот, восседая на спинке дивана, силой мысли убирал со стола и отправлял грязные тарелки в раковину на кухне, где они сами мылись под струёй воды.

— Пора спать, — сказала Пелагея и, поравнявшись с Кю, чуть не пришибла его пуховым одеялом, которое весило примерно тонну. — Держи, оно твоё. Ещё подушку сейчас выдам, подыщу простыню — и будет полный комплект. А завтра в лес пойдём.

Ему выделили закуток на втором этаже, в комнате, дверь которой была оборудована буквенным замком.

— Пароль, — сказала Пелагея, — «КексПирог». Входи. Объясню, что к чему.

Она вошла первой и поставила на пол керосиновую лампу. Кю несмело перешагнул порог — и сразу понял, почему здесь нет электрического освещения. В нём попросту не возникало нужды: как гигантский ночник, на всю стену здесь распростёрлись космические дали. Мерцали звёзды, лучилась мягким сиянием газовая оболочка планет, ярко светились галактики. Завораживающее зрелище.

— Я привела тебя сюда только потому, что тебе нужна… э-э-э, перепрошивка.

Пелагея не знала, как бы так поприличней выразиться, и весьма неохотно использовала новомодное словечко, которое она подцепила от Юлианы.

— К космосу не подходи и тем более не прикасайся, — проинструктировала она. — Смотреть можно, в иное измерение не угодишь. Но всё же лучше тебе, как следует, поспать.

— Зачем мне перепрошивка? — глухо спросил Кю, раскладывая одеяло на скрипучей койке.

— Ты ведь страдал из-за меня. Или скажешь, я не права?

— Страдал, было дело, — признал он. — Пил, как не в себя, бесцельно тратил время… Кажется, даже смысл жизни потерял. Но уже не из-за тебя. Просто популярность оказалась не такой, как я её себе представлял. Тяжело быть у всех на виду и не иметь отдушины. Понимаешь?

— Ещё бы не понимать, — сказала Пелагея, устраиваясь на полу прямо возле космической стены. — Я же сама через это прошла. Всё ещё прохожу. Не уверена, что меня надолго хватит.

Она расположилась на самом краю комнаты, как бдительный сторож, чтобы Кю гарантированно не подошёл к бездне и в неё, в бездну, не угодил. Похоже, Пелагея решила всю ночь не смыкать глаз.

— А тебе будет нормально там? — с опаской спросил он.

— Если подползу поближе к космосу, могу исчезнуть. Это не картинка, если что. Всё настоящее.

— Да ну, — не поверил Кю.

Он сполз с кровати, подобрался поближе и с озорным блеском в глазах швырнул в стену мягкую игрушку-пингвина, которую подарили ему фанатки и которую он, забавы ради, везде таскал с собой. Бездна проглотила пингвина с хлюпаньем и чавканьем.

— Ну вот что ты наделал! — всплеснула руками Пелагея.

Где-то на краю Вселенной, в далёкой галактике, жителю мирного города прилетело пингвином по темечку.

— А впрочем, ладно. Можешь кинуть туда ещё что-нибудь ненужное. Возможно, утром от бездны нам достанется ответный подарок.

Кю забрался обратно в кровать, и они с Пелагеей какое-то время приглушённо переговаривались в тишине и сиянии звёзд.

— Ты, осенний принц, — бормотала Пелагея, — после сегодняшней ночи станешь совсем другим человеком. Это я тебе, как эксперт, заявляю.

— Эксперт в чём? — бормотал Кю.

— В космических безднах.

— А если я не хочу становиться другим человеком?

— Поздно одумался. Дверь заперта на замок, а пароль я поменяла. До утра отсюда не выйдешь.

— Вот засада, — посмеивался осенний принц. — Не подозревал, что ты такая коварная.

— И беспощадная, — зевала Пелагея.

Они оба отключились ближе к полуночи и в фазе глубокого сна провалялись до самого рассвета.

Утром на умирающем телефоне младшего прозвенел будильник — если бы не это достижение прогресса, Кю так бы и не понял, день сейчас или ночь. В комнате-без-стены не было окон, а космическая бездна мерцала круглосуточно.

— Пелагея, — позвал Кю, — у тебя есть розетка? На телефоне зарядка села.

— Розетка — это что? — спросонок отозвалась та. — А, электричество! Прости, не провели. Ничего, — заметив растерянность на его лице, добавила она. — Ещё пара дней в режиме первобытного человека, и ты вернёшься к себе в цивилизацию.

— А ты?

— И я с тобой.

На секунду Кю утонул в льняном балахоне с вышивкой. Вскоре из горловины показалась его растрёпанная макушка.

— Ой, что это там? — удивился он и ткнул пальцем в сторону бездны. — Раньше сундука не было.

Пелагея приподнялась на локтях и глянула в указанном направлении. Действительно, когда она вчера вечером укладывалась спать, вдоль космической стены не стояло никаких посторонних предметов. Значит ли это, что Вселенная взамен игрушечного пингвина прислала им сюрприз?

— Что ж, мир любит порядок, — вздохнула Пелагея. — Закон сохранения массы, энергии и все дела…

— Давай откроем! — сгорал от любопытства Кю. — Интересно, что внутри.

— Надеюсь, не ядовитые змеи или моровая язва… — косясь на подарочек, пробормотала она. — Слушай, а может, поедим для начала? По лесу прогуляемся? Не нравится мне этот сундук. Кажется, что, если мы его откроем, нам будет несдобровать.

Пелагея выпустила пленника, набрав секретное слово на кодовом замке. Код был прежний: «КексПирог», и Кю не мог удержаться от сарказма. Дескать, до чего честная хозяйка! На обман и хитрости пускается!

Они сошли в гостиную по скрипучей лесенке и тотчас почуяли храп. Храпела Юлиана — у неё к утру всякий раз закладывало нос.

Но почему этот ужасный звук доносится сверху?

Кю задрал голову, однако из-за скверного зрения так и не сумел разглядеть ничего конкретного.

— Юлиана спит над тайной комнатой, в гамаке, — пояснила Пелагея. — Забралась на самую верхотуру, о времени совсем забыла…

Она принюхалась: ноздри пощекотал приятный запах жареного мяса и специй.

— Зато Граф Ужастик весь в работе, — улыбнулась она. — Хоть что-то хорошее.

Граф Ужастик, величественный кот, пожиратель мышей и незваных гостей, снизошёл до того, чтобы позаботиться о горемычных людях. Вскоре к столу под его чутким руководством проплыла целая флотилия блюд — одно другого краше и ароматнее.

Юлиана к тому моменту перестала храпеть, продрала глаза, спустилась и, постанывая, проковыляла к дивану.

— Что-то у меня кости ломит и мышцы болят, — пожаловалась она. — Старость не радость.

— Сейчас, — засуетилась Пелагея, — приготовлю тебе отвар из сосновых и берёзовых почек. Боль как рукой снимет.

Она выскочила из-за стола и нечаянно отдавила Кю ногу.