Так что прежде чем залезть, потупил на крыльце, помялся. Машка даже успела обнять, прижать к груди в прощальном порыве. Пустить слезу и тут же оттолкнуть, мол, иди уже. Не береди душу.

Пошел, забрался, сел на лавку. Всмотрелся в спину горбатого кота. Если людины на санях стояли, раскинув руки в стороны, то этот как сидел, сгорбившись, так и продолжал сидеть, только лапу с когтями вперед вытянул.

— Заве...

Зеленоватое свечение тут же охватило его фигуру, как когда-то Макара. Сани раз-два дернулись натужно и поехали себе вперед. Магия. Как же она работает? Очень надо в ней разобраться.

До лицея добрались без происшествий. Ну разве что я успел пирог с капустой умять полностью. Облизывал когти, жевал последний кусок и чуть не подавился, когда увидел к какому зданию мы приехали. Что ж. Монументально подошли к вопросу.

Центральное строение в готическом стиле из шести этажей, с вытянутыми узкими окнами и центральной башней. На шпиле тот самый знак — двуглавая змея в разные стороны смотрит. От центрального здания в стороны вытянулись пристройки поменьше. В одной точно что-то вроде оранжереи или даже зимнего сада: огромная застекленная стена недвусмысленно намекает. В общем, капитально здесь к учебе подошли, я смотрю. Вокруг парк, степень ухоженности из-за снега не оценить, но деревья стоят ровненько, да и дорожки между ними протоптаны, почищены.

Когда сани остановились, хвост мой снова напряженно дернулся. Чувствительный он у меня. Тем самым местом чует неприятности: чужой изучающий взгляд. Окинул взглядом здание, задержался на окнах третьего этажа. Не знаю почему, но между лопатками на спине пробежал холодок. А в голове появилась странная тяжесть, будто кто-то попытался забраться вовнутрь. Попытался. Да только хрена с два у него получилось!

Но ощущение неприятное, да.

— Из саней вылазь. Постой тут. Позовут. — Сгорбленный кот с саней тоже соскочил. Постоял, поплевал в сторону, что-то пробурчал под нос и пошел ко входу. А я остался стоять как сказали.

Лицей, значит. Ну все, Игорь, готовься. Как в первый день себя покажешь, так и относиться будут.

Походил кругами, осматриваясь по сторонам. Поражаясь, все-таки, как снег и мороз не беспокоят тело — босиком, почти раздетый, в одной форме ходишь и хоть бы хны. Ни ветер не задувает, ни холод не беспокоит. Чужое пристальное внимание и то больше напрягает. За время пока ждал еще пару раз чувствовал на себе пристальный взгляд, но голову больше не давило.

***

В кабинете ректора присутствовали трое. Сам ректор: высокий, рано начавший седеть мужчина с короткой стрижкой и военной выправкой. Его собеседник: растрепанного вида бородатый старик с лысой головой, кустистыми бровями и следами мела на щеке и лбу.

В дальнем углу в кресле сидела молодая женщина: волосы убраны в строгий пучок, темное платье с высоким воротником. Она предпочитала не ввязываться в чужой разговор и старалась держаться в тени. Впрочем, кошачьи уши на голове все равно выдавали ее с головой.

— Что скажете, профессор? — Ректор снова бросил взгляд в окно, у которого стоял. Новенький ходил кругами и пинал снег.

— Не знаю, господин Стрелицкий. Парнишка не пустой, но... что-то странное...

— Странное? — Ректор в задумчивости подкрутил ус. — Не заставляйте меня думать, что «Эксперт по Дио» — это самопровозглашенное звание и даже профессор...

— Обижаете. Просто с ним не все так просто. — Старик оттер вспотевшую лысину рукавом. С удивлением посмотрел на белый след, оставшийся на ткани. — Я бы посоветовал ритуал провести не сразу...

— Поддерживаю, профессор. — Подала голос женщина. — Я тоже не чувствую. Парень пострадал в Прорыве, могло повлиять...

— Ой, темните вы, Василиса Пална, ой, темните! — Ректор улыбался приветливо, но в тоне мужчины читалась угроза. — Какие-то соображения у вас определенно есть. Иначе не имели бы мы чести лицезреть вас с утра пораньше в моем лицее. — Он выделил слово «моем», будто по старинке метя территорию.

— Я бы попросила, господин Стрелицкий!.. — Тон женщины стал резче. Она поднялась и отступила к двери.

— Слушал бы и слушал ваши просьбы, Василиса Пална. — Ректор по-прежнему улыбался. Теперь в голосе сквозила насмешка. — Хоть целый день. О чем же в этот раз вы бы хотели попросить?

— Известить вовремя о времени проведения ритуала для мальчика. — «Хам» читалось на ее лице, но женщина сдержалась. Она прекрасно знала отношение к ней и к ее должности. Господин Стрелицкий еще был сама вежливость. Ей было с кем сравнивать.

— Понятия не имею почему вас так интересует этот мальчик, — Теперь тон ректора стал серьезным. — Но если вы настаиваете...

— Настаиваю. — Ее глаза сверкали гневом, но голос оставался ровным. Одному Дио было ведомо скольких усилий ей это стоило. — Всего доброго, господин Стрелицкий. Рада была увидиться, профессор Альбрехт. Не провожайте, я сама.

В дверях она едва не столкнулась с сутулым котом. Тот резко отступил в сторону, давая раздраженной женщине пройти мимо. Уважительно склонился еще ниже, чем был. Василиса бросила мимолетный взгляд в сторону вошедшего и недовольно цыкнула. Вид у Завелия был потрепанный и неухоженный. Хотя занимал он в лицее не последнюю роль: выполняя работу не только дворника и кучера, но и заведующего по хозяйственной части.

— Доброго дня, Василиса Павловна.

— И вам, Завелий. Прощайте, господа. — С этими словами женщина вышла прочь, раздраженно цокая когтями по полу под узким тяжелым платьем.

Пока ждал пошел снег. Сперва небольшой, а затем вокруг закружили крупные белые хлопья. Из дверей на крыльцо вышла молодая женщина. Чем, признаться, ввела меня в состояние шока. Разве лицей не только для парней? Как там говорил покойный Прохор...

Кроме того... прежде чем она успела приладить шляпку и завязать ленты, я заметил кошачьи уши. Держалась очень уверенно. Молодая, да, с точки зрения моего «настоящего» возраста в другом мире, но все-таки не институтка. Кто-то из преподавателей?

Мысли табуном пронеслись в голове. Во-первых, я вдруг до дрожи, до судорог в необутых лапах осознал, что совершенно ничего не знаю про этот мир. Чужой, незнакомый. Его общественный уклад, например. Все то, что, как мне казалось, я понял — могло быть ошибкой. Заблуждением. Невольно проведя ассоциацию с дворянским дореволюционным обществом, я мог загнать сам себя в ловушку.

Лицей. С чего я решил, что здесь будут одни парни?

«Раз парень, а не девица, то стало быть, в лицей при Магической академии надобно», — говорил ваше благородие. Говорил, ведь так?

Женщины. Отчего подумал, что их роль в общественном строе невелика? Возможно ли, что в этом мире матриархат? Тогда мысли мои и выводы из поведения в усадьбе Логиновой неверны? И мне, как собачонке, указали место «у параши» не из-за расовой принадлежности, а по половому признаку? Да не, быть не может. Машку, вон, полотенцем охаживали же.

Во-вторых, глядя как легко и грациозно ступает женщина, вдруг отчетливо понял, что испытание не выдержу. А кто бы выдержал? Если здесь есть девочки-кошки, миловидные создания с кошачьими ушками... мне хана. Потому что сопротивляться обаянию пушистых искусительниц я не способен абсолютно. А рядом, как на зло, ни жены, ни сковородки... Ох...

Тем временем, женщина в шляпке явно шла в мою сторону. Когда приблизилась вплотную, порывисто обернулась, посмотрела на окна, будто опасаясь слежки.

— Вида! Приветствую. — Ее «р» перекатывалось во рту мягко, на французский манер. Я застыл у саней, нелепо пялясь и пуская слюни. — У нас нет времени. Возьми!

После первых её слов снежная завеса укрыла наши фигуры от возможных наблюдателей. Накрыла белым покрывалом. На автопилоте я протянул руку и принял на когтистую ладонь цветное стеклышко размером с фалангу пальца. С удивлением уставился на осколок, похожий на кусок цветного витража.

— В день, когда будет назначен ритуал определения Дио, разбей его. — С этими словами она прошла мимо меня и уселась в сани. Делая вид, что поправляет перчатки, кутается в меховой ворот шубы, завязывает ленты шляпки. В общем, занята своими женскими делами и совершенно не замечает моего присутствия.