Как Вид поспешно увел Фака. Подальше и от котов, и от людин.

Как перешептывались между собой зрители. Их бледные и удивленные лица. Их глаза, в которых читался не страх, а скорее восхищение. Восторг.

Понял, что с силой сжимаю кулаки и медленно разжал их, с удивлением замечая капли крови, стекающие с когтей.

— Вот это бой! Ух ты! — раздалось совсем рядом.

Разговаривали людины, шептались между собой. Им понравилось? Им все понравилось? Этого они хотели?

— Следующий бой. Афай Стрельцов против Афилиса Королёва.

Голос профессора Тимофеева прозвучал радостно, даже весело. Словно всё идет по плану. Словно то, что происходило минуту назад на арене — лишь часть намеченного выступления. Шоу должно продолжаться во что бы то ни стало, так?

Я сглотнул вязкую слюну и направился прочь. Туда, куда унесли тело и куда увели моего друга.

«Походный лазарет» для участников показательных магических поединков организовали прямо на входе в лицей — в холл перетащили койки из пустых комнат шестого этажа, поставили стол для Вида, принесли бинты и какие-то мази.

Здесь я столкнулся с толпой снующих туда-сюда без дела «зеленых» и причина стала ясна позже. Как только в «лазарет» прибыла группа поддержки — стайка девушек с покровительством Виды, направленная госпожой Пожарской на помощь в лечении раненных котов.

До их появления Вид вполне неплохо справлялся сам. По крайней мере Афой был жив, перемотан бинтами с ног до головы, и уже бодро шипел и матерился сквозь зубы со стороны койки. А на Факе я даже ран не заметил — лишь белый, уже затянувшийся шрам на боку, порванная форма, да напряженный, виноватый взгляд моего друга. Правильно. Чувствует, что заслужил.

— Ну и что ты устроил? Ты хоть понимаешь?

— Д-да, — рыжий прячет глаза, но оправдывается, — не я первый начал же! Ну!

— Но именно благодаря тебе показательное шоу сейчас превратится в бойню! Страшно представить...

Я кошусь в сторону дверей, откуда раздаются крики и свист зрителей. Все верно. Первый бой сразу задал тон сражений. «Бей или умри». Теперь хорошо, если никто серьезно не пострадает.

Повезло, что госпожа Пожарская прибыла в лицей с своими воспитанницами. Как знала.

А вот и они. Щебечут, кокетничают, окружили и провожают в «лазарет» белобрысого кота. Он хоть и тяжело, но идет сам! Афая вон принесли на носилках, как и брата, но до него, кажется, никому и дела нет. Лишь Вид срочно принялся обрабатывать ожоги, щедро вливая ману на самые пострадавшие участки кошачьей шкуры.

— Зараза...

Афилис прижимает лапу к лицу, рассеченному ударом здоровяка, и тут же несколько кошечек старательно, нежно касаясь кожи, принимаются убирать царапину. Они в него столько маны влили уже, восстанавливая былую красоту, что, кажется, блондин сейчас будет светиться как лампочка Ильича! Видимо у белобрысого полно поклонниц, да он и не скрывает, что для него это в порядке вещей.

— Тише, девочки. Тише. Аккуратнее, я ведь пострадал в бою.

Хмыкаю и перевожу взгляд на кошечку, что застыла в дверях. В зеленых глазах беспокойство сменяется злостью и обидой. Она фыркает, разворачивается и уходит, гордо подняв подбородок и пышные юбки. А на Афилиса вдруг падает лоток, полный медицинских инструментов, да так неудачно, что пара крючков и скальпелей впивается в кожу.

— Ай!

На помощь приходит Вид, который отвлекается от лечения Афая и, наконец, обращается к девушкам, призывая их к порядку на своей территории:

— Милые дамы. Ваша помощь бесценна! Но прошу соблюдать осторожность с медицинскими инструментами...

Дальше уже не слушаю, покидаю «лазарет», где моя помощь не нужна и выхожу обратно на улицу. Подлатанный наспех Фак за мной. По его пружинистой походке догадываюсь, что долговязому не терпится снова вступить в бой. Ох уж! Тем более, что сейчас закончатся распределительные сражения среди афнутых и выявится список финалистов, которым предстоит сразится между собой для определения победителя.

Хотел подождать его боя у «арены» и посмотреть чужие выступления, но заметил среди зрителей мужчину, того самого, что был в кабинете Стрелицкого. Который поручил мне зарядить артефакт Зова. Он тоже обратил на меня внимание и махнул рукой в сторону, мол, «давай-ка отойдем».

Киваю. Шепчу Факу: «Я приду позже», хлопаю друга по спине и следую за жестом мужчины. Надо будет хоть при случае узнать, как его зовут. Печенкой чую, его просьба зарядить артефакт Зова — не единичный случай.

— Приветствую.

По привычке в горле перекатывается кошачье «р», но я исправляюсь и перехожу на человеческий.

— Добрый день.

— День добрый. Вижу вы делаете успехи, лицеист Веселов. — Никак не пойму этого мужика, то ли хвалит, то ли ругает — не раскусить. — Защитный барьер по периметру арены — ваша работа?

— Так точно-с. Совместно с еще одним лицеистом. — Не забываю про Зава, все-таки мы вместе старались!

— Похвально. — Вроде приятные вещи говорит, а глаза тем не менее колючие, внимательные, да и лицо такое, словно лимон съел и подавился. Оттого и спина прямая, как жердина. — А как с заданием?

Кусаю конец бинта, развязывая тугой узел на запястье. Разматываю повязку и осторожно, стараясь не сломать ненароком, кладу на крупную мозолистую ладонь сверкающий осколок Зова. Он сияет как прожектор в ночи, заряжен по полной. Как и договаривались.

— Задание выполнено.

О том, что таких осколков за несколько дней я могу зарядить с десяток (надо только к коже примотать) молчу. Меня же не спрашивали, так? А инициатива наказуема. Вдруг меня самого примотают к какой-нибудь турбине для выработки энергии? Не хотелось бы выполнять в этом мире функции тепловой электростанции.

— Благодарю за работу, лицеист Веселов. — Мужчина убирает артефакт и впервые выдавливает на лицо что-то вроде улыбки — она смотрится совершенно инородным объектом — и продолжает. — В ближайшее время господин ректор передаст вам еще несколько... артефактов. Справитесь?

— Так точно-с. — Я все-таки не сдерживаюсь и щелкаю пятками по снегу, выпрямляясь по струнке. Хорошо хоть руку к ушам не приложил, отдавая честь. Есть в этом мужчине что-то по-военному властное, командное. Буду рад, если дальше наше общение будет проходить только через посредников.

Грохот со стороны арены заставляет нас обоих отвлечься. Кажется, коты разошлись не на шутку! Там уже не просто огонь, а настоящие взрывы.

Бормочу извинения и спешу в ту сторону — проверить все ли в порядке с защитным барьером. Все-таки я его ставил и чувствую какую-никакую ответственность. Но нет, барьер-то выдержал.

Противнику Афанасия куда сильнее досталось — его не просто уносят на носилках, а еще и хилят прямо на ходу. Причем исцелением занимается не только Вид, но и парочка кошечек, которые ради такого случая даже бросили блондинистого задаваку. Видно противнику Афанасия неслабо так досталось. Не повезло. Замечаю, что на самом Афанасии ни царапины, только лицо хмурое, словно все эти поединки ему категорически не нравятся.

— Пришло время узнать, кто же из участников все-таки достоин звания победителя!

Быстро они отстрелялись. Профессор Тимофеев заливается соловьем. Дамы начинают скучать и налегать на еду и напитки. На хмельных лицах мужчин азарт и предвкушение.

— Небольшой перерыв, чтобы все участники могли подготовиться к финальному сражению! Следующий бой одновременно между всеми нашими лидерами: Факом Быстровым, Афилисом Королёвым и Афанасием Смирновым!

Хм, значит и Афанасий взял себе фамилию, повинуясь новому поветрию среди котов. Как-то простенько он...

Я покрутил головой в поисках рыжего друга и не увидел его в толпе. Где этого кота опять черти носят? У него же сейчас финальный бой! И судя по тому, как громыхнуло недавно — Афанасий будет тяжелым противником. Как бы мы не старались, кажется, в магических поединках уже есть свой очевидный победитель.

— Где лицеист Быстров? — Профессор Осипов как-то незаметно оказался рядом и озвучил вслух именно тот вопрос, что крутился у меня на языке. В голосе профессора я услышал непривычное беспокойство. Поднял голову, чтобы посмотреть в глаза.