— Если они были такими тупыми и слабыми, то нам просто не надо повторять их ошибки. Нужно всего лишь рассказывать людям о последствиях, чтобы они знали, что не нужно никуда бежать… — попытался возразить Лоренс, которого позже все будут называть просто Ларри.

— То есть ты предлагаешь идти этим же провальным путём? И ты надеешься, что у них были просто небольшие препятствия, которые можно было легко обойти?

— Ну как бы да…

— А ты думаешь они были реально настолько тупыми, что никому не рассказывали про последствия?

— А они говорили?

— Естественно, говорили! Но это работает только в первые разы, а потом люди устают слушать — им нужны дела, а не слова. Если они хотят получить красивую беззаботную жизнь, то они пойдут ради неё на подвиги, глупости и предательства. Мы не были бы успешным биологическим видом, захватившим целую планету, если бы не были такими упрямыми, упёртыми и недоверчивыми. Если ты хочешь поспорить и с этим утверждением, то посмотри в зеркало. И второй момент, не менее важный, мышление людей соответствует окружающей действительности, они каждый день жили в таких условиях, которые побуждали их собрать вещи и уйти. А каждодневная действительность всегда выше любых слов. Ясно?

— Что-то как-то вы усложняете, я начинаю путаться… — тихо ответил Лоренс, у которого уже не было уверенности в собственной правоте.

— Очнись, Ларри! Только до восстания можно было говорить, что наша идея — это банальное выживание. Но мы уже прошли этот этап и нам нужно идти дальше.

Из соседнего отделения поднялся другой коренастый и потёртый жизнью человек со шрамами по всему лицу и оторванной рукой до самого локтя (борода лопатой, взгляд кувалдой), он поддержал речь Лейна и дополнил её своим криком.

— Правильно! Нельзя сидеть на острове и ни хера не делать! Нужно объединиться и прибить этих чёртовых упырей! Эти гады не оставят нас в покое — либо они нас, либо мы их!

— Вот, смотрите! Натаниэль Крюгер говорит абсолютную правду. Каждое его слово верно. И этой идеи действительно достаточно для того, чтобы завоевать Тартар. Второе поколение повстанцев было объединено одной простой идеей — свергнуть тиранию бандитов, которые уже всех достали. Они разожгли великий бунт сразу на нескольких островах, пролились реки крови, но народ в своей массе поддержал восстание, так как ему обещали полную свободу.

Крюгер смутился и задал ответный вопрос.

— Но ведь великий бунт закончился катастрофой и повстанцы проиграли?

— Теперь вы понимаете, что самая важная наука — это история? Теперь вы понимаете насколько вы слепы? Великий бунт действительно закончился катастрофой, но не потому что повстанцы проиграли. Если вы ещё не догадались, то их лидером был некто по имени Дэвид Дракс.

— Что?! — выпучил глаза Крюгер. — Как это так?

— После долгой кровопролитной войны они стали повелителями всего Тартара. И у них опять не было никакой идеи. Они вообще не задумывались как организовать общество и поэтому невольно создали тоже самое. Как жить бывшим солдатам в этих землях? Их ведь кто-то должен содержать, а сами они работать не умеют или не хотят, потому что это грязный крестьянский труд. Поэтому бывшие повстанцы сказали, что простые люди как и раньше должны заниматься сельским хозяйством и добывать провизию, а они, как управляющие, будут их организовывать и улучшать им жизнь. Я не буду долго расписывать детали, но надеюсь вам понятно, что Драксы и их воинское братство прогнило. Шаг за шагом они просто стали новыми князьями. И ты, Натаниэль, тоже хочешь стать новым Драксом?

— Ни за что! Мы ведь хорошие люди, и с нами такое не случится.

— Так. Стоп! — Лейн едва удержался от того, чтобы ударить кулаком по трибуне. — Ты сейчас где был всё это время? Я только что минуту назад сказал, что окружающая действительность определяет мышление людей. Общественное бытиё определяет общественное сознание, ясно? Драксы были хорошими, и когда они говорили, что собираются освободить людей, то говорили это от чистого сердца и, чёрт возьми, они действительно сделали это. Я даже больше скажу, первое поколение Драксов работало вместе со всеми, и они в самом деле пытались улучшить жизнь в Тартаре. Но уже тогда они заложили бомбу с часовым механизмом, они возродили феодальную экономическую систему: есть каста воинов, у которых всё оружие и власть, и остальные, которые должны на них работать. В таких условиях «знать» всегда будет жить лучше, они будут плодиться как кролики, у них будут расти аппетиты и это всё неизбежно приведёт к угнетению крестьян. А ведь крестьяне тоже размножаются, в отличие от их продовольственной базы, что ещё сильнее ухудшает ситуацию… Неважно кто создаст эту систему — Драксы или мы с тобой, Натаниэль. Она может начаться очень хорошо, но потом всё скатывается в затхлый кошмар.

Лейн остановился, посмотрел на притихшую толпу и выдал простую, но важную мысль.

— Поэтому, может быть, мы не будем повторять ошибки прошлого? Может быть не стоить выбирать путь, который уже провалился?

С лавочки снова поднялся Ларри и задал, как ему казалось, хороший и атакующий аргумент.

— Если ты такой умный, то скажи, что нужно делать!

Уильям Лейн не колеблясь сразу же парировал.

— Прежде чем дать человеку истину, нужно показать, что он заблуждается. Уже скоро я вам дам простую и понятную идею, которая нас всех объединяет, но прежде я бы хотел услышать ещё один голос.

Лидер повстанцев недвусмысленно посмотрел в мою сторону. Я, естественно, мог бы отбрехаться по-быстрому, но это был не тот случай, так как здесь чувствовался элемент вызова. Лейн уже слышал, как я заявлял про свой богато поганый опыт, и поэтому решил пощупать меня на предмет интеллекта. Я поднялся и ответил вопросом на вопрос.

— И в чём, собственно говоря, вопрос?

— Что ты скажешь про идею построения справедливого общества?

— Я много путешествовал и видел, как крепкие люди, вроде тебя, пытались построить утопию. У некоторых даже получалось, но не надолго. Колесо Сансары продолжает крутиться: плохие времена создают сильных людей, сильные люди создают хорошие времена, которые порождают слабых, создающих плохие времена.

— Житейским мудростям не свойственна точность, а в данном случае погрешность даже преступна. Историческое развитие — это не бег по кругу, никакой военный и экономический кризис не возвращает нас в исходную точку, и поэтому так называемые «сильные» люди не начинают всё сначала. В прошлой жизни, ещё до Кабала, мы неоднократно уничтожали капитализм, но после него не возникало средневековье, не возрождались феодалы или рабовладельческие государства. Словно как по волшебству люди возводили в кратчайшие сроки самое лучшее из того, что знали. И тоже самое касалось предыдущих формаций. В этом есть хитрость и сила человеческого общества: с одной стороны мы адаптируемся к окружающей действительности, но в тоже время мы по инерции продолжаем и развиваем предыдущий опыт, причём как на уровне индивидов, так и на уровне крупных коллективов. Идея, осевшая в массах, тоже становится материальной силой и вносит вклад в эту окружающую действительность, она заставляет людей думать, действовать и целеполагать в одном русле. К сожалению или к счастью, но идею всё-таки можно победить, потому что адаптируемость у нас превыше всего, но даже Кабалу пришлось изрядно попотеть и создать экстремальные и исключительные условия ради этого. Так вот, если мы дорастём до нового «лучшего» состояния, то оно будет новой нормой общественного сознания, оно крепко осядет в умах людей и станет новой стартовой точкой для будущих поколений.

— Громко сказано, и надеюсь твои слова не основаны на неуместной уверенности в собственной правоте. Многие люди уже пытались сотворить утопию и потерпели поражение, что же такого нового могут предложить повстанцы?

— Первым делом то, что мы как раз опираемся на опыт и достижения тех самых многих людей. Наука позволяет накапливать знания и продолжать общее дело. Мы последователи классиков, мы развиваем идеи диалектического материализма и теории самоорганизации, наши идеи проверены на практике и не содержат никакого наивного идеализма. Если кто-то хочет ознакомиться с трудами великих, на которых мы опираемся, то я с радостью дам литературу на любой интеллектуальный уровень. К счастью, предки постарались разжевать и упростить научные идеи для всех. То что мы делаем — это очередной шаг в построении нового общества, кто-то из нас или наших последователей преодолеет критическую точку и, наконец, создаст тот самый новый мир.