— В каких местах они у тебя?
— Да практически везде. На груди, на руках и на плечах, на спине...
Он вздохнул.
— Ладно, посмотрим. Закончим с главным делом, и...
Закончить фразу он не успел. Его прервал звонок в дверь. Какой-то неуверенный звонок, подумала она, поднимая голову с его бёдер и усаживаясь на диване. Саша нахмурился. Поднялся с дивана, нашарил свои шлёпанцы, вбил в них ноги и поспешил в прихожую.
Она не стала выходить. Кто она такая, чтобы Сашиным гостям представляться? Никто. Такой же гость. Выйти не вышла, но состоявшийся между Сашей и его гостем разговор слышала полностью. Начался он нейтральным приветствием со стороны Саши.
— Здрасьте! Вам кого?
Ответил ему тяжёлый мужской баритон. А может, это и басом называется...
— Тебя Сашей зовут?
— Сашей...
— А как твоя фамилия?
— Кузнецов...
После короткого молчания мужчина спросил:
— Ты когда-нибудь бывал в Магадане?
— Я там родился и жил до октября позапрошлого года. А что?
— А прозвище «Спаситель» тебе о чём-нибудь говорит?
— Говорит кое о чём...
Повисло молчание. Его прервал мужской голос.
— Можешь объяснить?
— Могу, но сначала вы. От кого вы о Спасителе узнали? От Петра Анисимовича?
Короткая тишина и снова Сашин голос:
— Понятно... Вот ведь неугомонный старик...
Голос мужчины.
— Знаешь меня?
Саша немного помолчал, прежде чем ответить.
— Знаю... Вы Сергей Варфоломеевич Попов. Архиепископ Иркутский и Читинский Виталий... Да вы заходите, заходите! Не через порог же разговаривать...
Хлопнула входная дверь. Голос Саши:
— Раздевайтесь, Сергей Варфоломеевич. Я вас чаем напою. Только я не один. Воздержитесь, пожалуйста, от других вопросов, пока я свою гостью кое о чём не предупредил...
— Погоди, отроче младо! Ещё на один вопрос ответь. Может и не нужно будет мне раздеваться...
Саша молчал и мужчина продолжил. Услышанное заставило её усомниться в адекватности Сашиного гостя.
— Знаешь, зачем я к тебе пришёл?
Саша помолчал, а потом негромко ответил:
— Нет, не знаю... Но вы и сами этого точно не знаете. Хотите удостовериться в том, что это правда, что люди обо мне говорят, но не знаете, как к такому деликатному делу подступиться. Если желаете об этом поговорить — давайте поговорим. Полчаса для разговора я смогу выделить. Извините, но я уже говорил, что у меня гостья.
— Спасибо, сын мой! Давай поговорим. Можешь называть меня владыко.
— Пальто вон в тот шкаф повесьте!... Да, туда!... Владыко, говорите? А правильно ли это будет, если я себя по отношению к вам в подчинённое положение поставлю? Владыко — это ведь, как ни крути, повелитель, а все живые существа, у кого хотя бы зачатки интеллекта имеются, меня именно так и называют — повелителем. Я имею в виду животный мир. Вы подумайте над этим, а я пойду чайник поставлю...
После этих слов Саша появился в комнате. Брови нахмурены, но не чересчур. Увидел её, понял, что она всё слышала, и кивнул в сторону кухни:
— Нужно поговорить! Пошли, поможешь мне с чаем?
На кухне он быстро набрал в чайник воды, включил его в розетку и заглянул в фарфоровый заварочный чайничек. Поморщился:
— Умеешь чай заваривать?
— Угу, давай заварю. Где у тебя заварка?
— В центральном шкафчике. Делай покрепче.
— О чём хотел поговорить? — спросила она, открывая навесной шкаф.
— О молчании. Я тебя уже предупреждал, но сейчас хочу повторить: ни слова о том, что здесь услышишь или увидишь! Я очень рассержусь, если узнаю, что ты не сдержалась и проболталась о моём сегодняшнем госте.
Гость, о котором Саша говорил, появился в дверях кухни. В рясе, но без головного убора. С золотой цепью на шее. На цепи небольшая овальная иконка с изображением Божьей Матери и Младенца. Изящная вещица. На ногах у гостя валенки. Галоши он снял и оставил в прихожей.
Саша показал на неё взглядом и сказал:
— Познакомьтесь, Сергей Варфоломеевич — это Вера Ненашева. Дочка первого секретаря здешнего обкома партии. Она у меня в гостях. Мы с ней не друзья, а просто знакомые. Я принимаю в ней определённое участие. Только что я ей сказал, что она должна держать язык за зубами. Не думаю, что она будет болтать о том, что видела вас здесь. Но даже если такое случится, я найду возможность исправить нанесённый вам ущерб. Наше знакомство с Верой на этом закончится.
— Да поняла я уже! Чего ты сто раз повторяешь? — рассердилась она.
— Того! Это не шутки! Если бы твой папа был простым инженером или лётчиком, как папа твоего друга, я бы и не ёрзал! Слишком уж много вреда твой отец может Сергею Варфоломеевичу причинить. Не забывай, что они в некотором роде идеологические противники! И не злись!
— Не злюсь я! Просто не люблю, когда мне, как маленькой, по сто раз одно и то же повторяют!
Саша кивнул:
— Ладно, проехали! Ты чайник промыла?
— Нет ещё! Когда бы я успела?
Саша снова кивнул и обратился к своему гостю, который так и остался стоять в дверном проёме, с интересом присматриваясь к ним двоим.
— Проходите в зал Сергей Варфоломеевич! Кухня тесновата, чтобы втроём здесь находиться. Вы голодны?
— Нет, спасибо. Я действительно в комнате побуду...
Воспользовавшись тем, что проход освободился, она с заварочным чайником выскочила из кухни и метнулась в туалет. Выбросить старую заварку и промыть чайник ловчее всего было бы там...
***
Ещё накрывая на стол в зале, Саша сообщил своему гостю:
— Вера знает обо мне совсем немного: что я умею хорошо танцевать, что я умею лечить некоторые болезни и то, что я неплохо плаваю. Её отец знает обо мне значительно больше. Я думаю, даже больше, чем знаете обо мне вы. Его прошлой весной предупредили, что мы с тётей Мариной и её дочерьми некоторое время будем жить в вашем городе, ну и рассказали немножко о нас.
Во время его речи старый священник гладил свою наполовину седую бороду. Когда Саша остановился, он кивнул и прогудел:
— Желаешь, чтобы твоя гостья и дальше оставалась в неведении?
Саша пожал плечами:
— Мне всё равно! Вера показалась мне девушкой серьёзной. Не думаю, что от неё кому-нибудь вред будет. Но я уже сказал, если что — я сумею выправить ситуацию. Того, что произошло в Магадане, больше не повторится. За последние полтора года я значительно повзрослел. Так что можете говорить без опаски. Эта квартира не прослушивается. Точно так же, как и наш дом на набережной...
— Кем не прослушивается, Саш? — не удержалась она.
— Никем не прослушивается... — пожал плечами Саша. — Наливай! Уже заварился! Я, кстати, тоже чаю захотел.
— Почему я? Ты же хозяин!
— Ты единственная женщина в доме, значит, за столом именно ты хозяйка.
— Странные какие-то у тебя установки! — фыркнула она, поднимаясь со своего места, чтобы разлить чай.
— Послушала бы ты моего наставника! — рассмеялся Саша. — Вот у кого установки! Он может усадить за стол красивую женщину только для того, чтобы украсить ею этот стол! Вместо букета, так сказать!
— У тебя есть наставник? — это спросил священник.
— Имеется... — кивком поблагодарив её за чай, Саша закончил, — О чём ещё вы хотели поговорить, Сергей Варфоломеевич? Не пришли же вы только для того, чтобы удостовериться в том, что я не галлюцинация?
— Действительно, не для этого... — согласно наклонил он голову. Замолчал, подвинул к себе блюдце с чашкой чая и потянулся за сахарницей. Продолжил он только после того, как бросил в свою чашку два кубика сахара. Размешивая чай, поднял глаза на Сашу и как-то неуверенно начал:
— Говорят, ты уже давно появился... Уже несколько лет. Это правда?
Саша хмыкнул:
— Давно? Если от момента рождения считать, то да, уже давно. Почти шестнадцать лет. О своей силе я узнал недавно. Три года. А что вас беспокоит?
— Почему таишься? Почему людям не помогаешь? Мы все тебя очень давно ждём.
— Не уверен, что именно меня вы ждали, но это ладно. Я и сам точно не знаю, почему был избран именно я. Знаю только, точнее, предполагаю, что цели и задачи у нас с тем, за кого меня принимают, совершенно разные. Его задачей было объединение. Объединить как можно большее количество людей под крылом единой веры и дать им нравственные ориентиры, а моя задача — служить гарантом жизни на земле. По крайней мере мне так кажется.
