Мне требуется секунда, чтобы понять, где Илана на экране. Она стоит в центре подъездной дорожки к дому Ксавье, вытянув руки перед собой. Я узнаю входную дверь, и вид на океан слева от нее запечатлелся в моей памяти.

— Я человек из Найт-Крик, которая родилась и выросла в этом месте, и я готова внести изменения, необходимые этому городу, чтобы мы продолжали расти. Дерек Монтгомери сделал все, что мог на посту предыдущего мэра, но я готова к тому, что мы будем развиваться. Мы должны сосредоточиться на наших детях, поскольку они — наше будущее. Помня об этом, я хочу обратиться к жителям этого города с просьбой помочь мне найти моего любимого сына Ксавьера Найта и его дорогих друзей Хантера Эшвилла и Тобиаса Холмса.

Убирая с лица выбившийся локон, она остается воплощением заботливой матери, и меня чертовски раздражает, когда она пытается исказить лицо, чтобы придать себе грустный вид, но весь этот ботокс затрудняет это.

— Они жизненно важные члены нашего сообщества, наследие семей-основателей и столпы нашего будущего. Их никто не видел с тех пор, как они были освобождены из исправительного учреждения Холмс, и наша первоочередная задача — убедиться, что они в безопасности. Если кому-либо известно об их местонахождении, пожалуйста, свяжитесь с местными правоохранительными органами. Мы также внимательно следим за мисс Иден Грейди и мисс Чарли Джеймс. Дети, если вы видите это, пожалуйста, вернитесь домой. Найт-Крик — безопасное место для вас, и мы хотим быть уверены, что о вас позаботятся.

Она машет в сторону экрана, и злобный блеск в ее глазах едва заметен, прежде чем она исчезает, поскольку новостной канал возвращается к репортерам в студии, прерывая прямую трансляцию. У меня пересыхает в горле, когда Ксавье поворачивается, чтобы посмотреть на меня, его карие глаза мрачны и полны решимости одновременно. Все, о чем мы только что говорили, внезапно кажется еще более важным, чем несколько мгновений назад.

— Это самое близкое, что она когда-либо делала, к тому, чтобы так публично обнародовать наши личные дела. Она действительно не валяет дурака, — заявляет он, сплетая пальцы вместе и кладя их на макушку, пока стоит неподвижно.

Похоже, Илана Найт просто решила перейти на новый уровень и совершить неожиданное, сделав публичное заявление. Однажды мы будем на шаг впереди нее, а не наоборот.

Семнадцать

ИДЕН

Город Бишоп намного симпатичнее, чем я ожидала. Магазины, бары и рестораны выглядят гораздо более винтажно, чем я привыкла. Здесь сплошь причудливые витрины и нет крупных сетевых магазинов, что является полной противоположностью Найт-Крик.

Единственная проблема с маленькими, причудливыми городками заключается в том, что все буквально друг друга знают, настолько, что то, как люди продолжают смотреть на меня, говорит мне, что они знают, что мы не из города. Я не могу избавиться от мурашек, пробегающих по затылку, когда сворачиваю в следующий проход с Лу-Лу и Хантером, наша тележка наполняется закусками и угощениями по ходу дела. Я наивно надеюсь, что кто-то из них двоих придумывает настоящие блюда, потому что это точно буду не я.

— Мороженое, нам нужно все мороженое, — кричит Лу-Лу, заставляя нас остановиться перед морозилкой, заполненной Ben & Jerry's, и складывает руки на груди, разглядывая ассортимент перед нами.

Магазин невелик, в нем, возможно, десять рядов товаров первой необходимости, и внутри он выглядит довольно современно по сравнению с остальной частью города, благодаря высококачественным системам наблюдения, на которые указал Хантер.

— Я никогда по-настоящему не пойму девушек и их потребность в мороженом, — говорит Хантер со вздохом, но когда я смотрю на него, он понимающе улыбается мне. Кажется, Хантеру нравится выводить меня из себя, особенно когда он знает, какой ответ получит от меня.

— Это потому, что ты не понимаешь важных вещей в жизни, мой друг, — замечает Лу-Лу, даже не оглядываясь через плечо. Я улыбаюсь, но горячий блеск в глазах Хантера, когда он смотрит на меня, заставляет мой рот мгновенно пересохнуть. Сегодня он тоже надел бейсболку задом наперед, серые шорты и простую белую футболку, и это возбуждает меня еще больше.

Я больше не знаю, кто эти гребаные парни. Я видела их холодными, расчетливыми и свирепыми, но то, что они обожают меня, ощущается как вне телесный опят. От одного его взгляда мне хочется наброситься на него, как паукообразной обезьяне. Я хочу сказать, что это все мои гормоны, но я знаю, что это, черт возьми, не так. То, что я чувствую к ним, росло с самого начала, даже вопреки моему здравому смыслу.

Лу-Лу прочищает горло, отрывая меня от напряженного взгляда Хантера, и от того, как она приподнимает бровь, бросая на меня острый взгляд, мои щеки почти горят. Мне нужно взять себя в руки. Мой клитор, требующий внимания, даже когда мы находимся в общественном месте где присутствуют люди, немного выходит из-под контроля.

Хантер хихикает, обнимая меня за плечи, в то же время другой рукой он лезет в морозилку. Холодный воздух никак не успокаивает мое тело, когда он достает упаковку мороженого с шоколадной помадкой брауни. Мой мужчина, блядь, знает.

Мы небрежно идем позади Лу-Лу, позволяя ей идти впереди и наполнять тележку. Она постоянно проверяет, не решила ли я случайно, что мне чего-то хочется, но даже когда я говорю "нет", она на всякий случай бросает в корзину еще шоколада и сладостей. Она добавила четырнадцать пакетиков шведских рыбьих хвостов, даже не посмотрев в мою сторону, помня о моей любви к ним, и это заставляет меня улыбнуться.

Когда мы подходим к кассе, молодая блондинка смотрит на нас сверху вниз, ее носик пуговкой морщится, а губы растягиваются в усмешке, когда мы начинаем все выгружать, и это мгновенно поднимает мою защиту. Я просто хотела ненадолго выйти из дома, я ненавижу чувствовать себя взаперти, но я бы предпочла не сталкиваться с ненужной враждебностью, пока я этим занимаюсь.

Что меня не устраивает, так это тот факт, что это просто похоже на отпуск, а не на то, что мы спасаемся бегством. Я имею в виду, что у нас нет никаких наших обычных гаджетов и технологий, мы не находимся в состоянии повышенной готовности и не дрожим от страха, как в Найт-Крик.

Вместо этого мы валяемся у озера, смотрим фильмы по вечерам и заскакиваем в местный городок перекусить. Часть меня чувствует, что мы теряем бдительность слишком быстро и слишком легко, но другие непреклонны в том, что с нами все в порядке. В полной безопасности и под надежной защитой.

Я надеюсь на это.

Мужчина в очереди перед нами берет свои сумки и покидает магазин, и когда мы подходим к кассе, девушка медленно разглядывает Хантера, не торопясь оглядывая его со своей милой ухмылкой с головы до ног, пока он загружает все на ленту конвейера.

Я стискиваю челюсть, разминая пальцы, наблюдая, как она это делает, даже когда его рука опускается на меня, но мне каким-то образом удается держать рот на замке. Ее взгляд встречается с моим, и жар, бурлящий под поверхностью, быстро угасает, когда она смотрит на меня.

Убирая волосы с лица, она выгибает спину, чтобы казаться выше, и в то же время делает ее ложбинку более заметной, и мне хочется шлепнуть эту сучку. Рука Хантера сжимается вокруг меня, но я не расслабляюсь и не отвожу от нее взгляда.

— Вы, ребята, здесь новенькие, — комментирует она, медленно начиная просматривать наши товары, и Лу-Лу, к счастью, удается вежливо ответить, искоса поглядывая на меня. Видимо, моя ревность довольно заметна. Кто знал?

— Да. Мы просто остановились у семьи на несколько дней в соседнем городе, но были проездом и решили захватить кое-что из вещей, — небрежно говорит она, кивая Хантеру, чтобы тот помог ей упаковать вещи, пока кассирша продолжает разглядывать нас. Обыскивая ее униформу, я нахожу маленький черно-белый бейдж с именем, почти скрытый расстегнутым воротом ее рубашки — Кимми.