Вовнутрь вошел еще один жевун, за ним еще один и еще. Вскоре вокруг костра вместе с Питером плясали уже с десяток тварей. Макс же при всем желании не мог оторвать взгляд от этого зрелища. Как завороженный он смотрел на то, как Питер с жевунами то трясли головами в едином такте, словно подчиняясь лишь им одним слышимой музыке, то резко останавливались и замирали на пару секунд, чтобы потом начать двигаться в противоположную сторону. Макс же не мог пошевелить и пальцем, точно кто-то ввел его в транс. Он вдруг почувствовал странное желание присоединиться к этим танцам и уже было слетел вниз, как вдруг Питер резко остановился и тень, которую он откидывал на стену, выросла почти вдвое и превратилась в нечто бесформенное, непрестанно шевелящееся, с вытянутой пастью и загнутыми рогами.
— ТЫ. ОПОЗДАЛ.
Громкий голос, звучавший будто бы отовсюду, вывел Макса из оцепенения. Проклятье, это что, какая-то магия?! Как он мог в своем уме хотеть отправиться на верную смерть?! Питер прикончил бы Макса не раздумывая, а если бы вожак мальчишек замешкался — Макса бы разорвали на части жевуны. Твари тем временем припали к земле, поскуливая, словно нашкодившие собачки, увидевшие хозяина. Питер же ответил:
— Произошли непредвиденные проблемы. Кто-то из сопляков предал нас и…
— МНЕ. ПЛЕВАТЬ.
От голоса этого у Макса по спине прокатились мурашки, во рту пересохло, сердце ушло в пятки. Незнакомец выговаривал каждое слово так, словно бы человеческий язык был для него в диковинку, делая небольшую паузу между словами и прожевывая слоги.
— КОГДА. ТЫ. ДОСТАНЕШЬ. КОМПАС?
— Как только, так сразу, — в голосе Питера засквозило раздражение. — Повторюсь — моим планам помешала одна ма-а-аленькая загвоздка. От всех бойцов у меня осталась в лучшем случае треть, да и то…
— ОПРАВДАНИЯ. ОПРАВДАНИЯ. ОПРАВДАНИЯ.
Тень выросла в размерах и теперь занимала едва ли не всю стену. Неужто это и был тот самый вендиго? Да уж, Макс и представить боялся, как выглядит существо, обладающее такой тенью…
— ОСВОБОДИ. МЕНЯ. ДО. СЛЕДУЮЩЕГО. ПОЛНОЛУНИЯ, — тем временем продолжило чудовище. — ИЛИ. НАШЕЙ. СДЕЛКЕ. КОНЕЦ. ТЫ. НИКОГДА. БОЛЬШЕ. ЕЕ. НЕ УВИДИШЬ.
— Да, Хозяин, — Питер склонил голову; Максу показалось, или в голосе главаря потерянных мальчишек звучал неприкрытый страх? Но чего же он боялся: вендиго или того, что оно откажется выполнять желания Пита? Да и про какую-такую «ее» идет речь? — Я сделаю все, чтобы выпустить вас на волю. Но мне понадобятся силы куда большие, чем раньше.
— ОНИ. У. ТЕБЯ. БУДУТ.
Далее вендиго начал произносить какую-то тарабарщину, похожую на недавние песнопения Питера. Тот же запрокинул голову назад и закатил глаза. Тело его мелко-мелко затряслось, жевуны заверещали уже в полный голос, Питер начал медленно приподниматься над землей… И потом рухнул на спину. Костер вмиг потух, словно кто-то вылил на пламя ведро воды, тень же начала таять, словно воск, сбираясь внизу «стены» в бесформенную лужу. Следом этот темный сгусток стрелой пролетел к коробке, крышка сама собой захлопнулась — и наступила тишина.
Один за другим жевуны побрели к выходу, все еще тихо поскуливая, Питер же, похоже, потерял сознание. Максу, который боялся лишний раз даже вдохнуть, сложно было сказать, сколько прошло времени. Судя по тому, что снаружи начало светлеть — как минимум несколько часов. Макс уже было подумал, что Питер отдал концы, как вдруг он слабо шевельнулся — а потом кое-как поднялся на ноги. Сняв с себя череп, он повесил его обратно на стену, аккуратно положил коробочку обратно в яму, забросал ее землей, немного потоптался сверху ногами, поднял колпак, нацепил на затылок и не спеша побрел к проходу, пошатываясь, словно пьяный.
Макс же, выждав на всякий случай еще немного времени, спланировал вниз, вытащил кинжал и уже вскоре вертел в руках заветный коробок. Выглядел он совершенно обычно и спокойно умещался на ладони. Услышав снаружи какой-то шорох, Макс убрал коробочку в карман, по-быстрому зарыл ямку, поднялся обратно на ветвь, протиснулся сквозь узкое дупло и уже вскоре летел прочь от ужасного места.
***
Куст стоял на небольшой круглой площадке, находящейся почти на самой вершине скалы, которая временно — как он надеялся — приютила мальчишек, дымил самокруткой и смотрел на рассвет.
Как давно он на Небыле? Сложно сказать. Ему казалось, что всю жизнь. Разумеется, когда-то у Куста был и дом, и друзья, и нормальное имя, вот только… Вспомнить все это он не смог бы при всем желании. Иной раз во сне он видел какую-то улыбающуюся женщину, что стояла у скворчащей сковороды в переднике, заляпанным мукой, пока он, еще совсем маленький, сидел на стуле, грыз яблоко, болтал ногами и что-то рассказывал. Иногда в воспоминаниях мелькал высокий мужчина, от которого пахло табаком и машинным маслом. Кто были те двое? Мать и отец Куста? Или же он и вовсе все это придумал?..
Зато Куст хорошо помнил свою первую встречу с Питером. Куст вроде бы сбежал из дома — причину он не помнил, но, видимо, была она довольно серьезной, во всяком случае, для него — и заночевал в каком-то подвале, когда вдруг в нем прорвало трубу. Вода, по счастью, оказался холодной и Куст не сварился заживо, но кто-то закрыл дверь в подвал на ключ, так что участи его все равно сложно было позавидовать. Он уже стоял на цыпочках по шею в воде, готовясь утонуть, когда дверь вдруг с грохотом раскрылась — и Куст увидел в проходе рыжего парня в чудном наряде, что самодовольно улыбался, упирая руки в боки.
Спустя время Питер попросил нового знакомого о помощи — необходимо было разобраться с парочкой подонков, которые кое-что сперли у Питера и не желали отдавать украденное подобру-поздорову. Благодарный до глубины души за спасение Куст, естественно, тут же согласился — и уже вскоре с восхищением оглядывал раскинувшийся пред его глазами Небыль.
Тогда Куст не заподозрил ничего дурного, но спустя время, чуть получше узнав Питера, начал думать о том, что вся та история уж как-то дурно пахнет. Вот только высказывать свои размышления вслух Куст, разумеется, не стал и поделился ими лишь с одним человеком, с которым успел хорошо подружиться. Он тоже по какой-то причине точил зуб на Питера и предложил приятелю провернуть одно дельце…
— Зачем? — раздался тихий голос.
Куст вздрогнул от неожиданности и оглянулся на невысокую фигуру, что стояла в тени, прислонившись плечом к камню и скрестив руки на груди.
— А, это ты, — с облегчением выдохнул Куст.
— Зачем ты выпустил Макса? — повторил Ух, отлип от стены и шагнул под лунный свет; лицо его, казалось, было высечено из камня, в глазах же читалась не то грусть, не то досада; а может, и то и то вместе взятое.
— Так это… он же мне жизнь как-никак спас, — Куст сделал быструю тяжку.
— И что? — возразил Ух. — У нас был план — свалить все на новичка, подождать, пока Питер чуть поуспокоится, выждать удачный момент, проследить за ним и выкрасть тень. А потом — связаться с Крюком, найти Источник и свалить с этого проклятого острова.
— Получив тень, Крюк нас на лоскуты порежет… — пробормотал Куст.
— Получив компас, Питер сделает то же самое, — возразил Ух. — Ему плевать на всех, кроме самого себя — и Источника, разумеется.
— А ты-то чем лучше, раз готов ради него ни в чем не повинного паренька погубить?
Брякнув это, Куст тут же пожалел, что вообще открыл рот. Губы Уха сузились в нитку, в глазах заплясали молнии, ноздри раздулись от гнева. Казалось, еще пара мгновений — и он бросится на Куста с кулаками. Однако Ух глубоко вдохнул, выдохнул — и снова стал старым-добрым Ухом, спокойным и рассудительным.
— У меня просто не было выбора, — произнес он. — Ты либо принимаешь местные правила и играешь по ним, либо довольно скоро твои кости гниют в ближайшей канаве. Если ты думаешь, что мне плевать на Макса, то глубоко ошибаешься. Он действительно хороший парень. Но на Небыле нет места для хороших парней. Они здесь попросту не выживают.
Куст молчал, глядя на Уха и пуская дым.
