Когда Мэри наконец вытащил Макса обратно на палубу — он чуть не сорвал голос, пытаясь дозваться старика, который то ли уснул, то ли просто был глух на оба уха — Макс едва мог поднять руку от усталости. Тем не менее, после того, как он перекусил густой кашей, ему снова вручили швабру. То ли пираты привыкли к пленнику, то ли им просто надоело упражняться в придумывании изощренных ругательств, то ли и то, и другое вместе взятое, но обращали на временного «члена команды» внимания не больше, чем на попавшийся под ноги огрызок, что, разумеется, Макса более чем устраивало.

Возюкал тряпкой по палубе он не больше часа, когда к нему подошел Рыжий и предложил — не приказал! — Максу сплавать в деревню, чтобы забрать кое-какие припасы. Он, конечно же, сразу согласился — на корабле он был всего второй день, но уже успел понять, что море явно не его стихия, особенно когда вокруг толпа чокнутых головорезов, садистов и убийц — так что спустя четверть часа они уже погрузились в лодку и заработали веслами.

— В деревне заправляет Святоша, — произнес Рыжий. — Он, мягко говоря, ведет себя иногда странновато, но в целом безобиден.

— По местным меркам это значит — сначала перекинется с тобой парой слов, прежде чем попытается убить, — мрачно пошутил Макс.

Рыжий усмехнулся:

— Не все так страшно. Как-никак, ты пережил разговор с Крюком — а это, между прочим, редкое достижение.

— Боюсь, следующий разговор закончится не так радужно, — сказал Макс.

— Просто сделай, что тебя просят, — в голосе Рыжего слышалось что-то вроде сочувствия, ну или хотя бы его отдаленного эха. — Не нужно играть в героя. Боюсь, никто этого не оценит. Даже… Нет, не так. Тем более Питер.

В словах Рыжего звучала странная горечь. Макс смолчал и остаток пути до острова они проплыли в молчании, слушая лишь плеск весел, шум воды и крики парящих в небе чаек. Когда нос лодки врезался в песок, Рыжий выскочил из лодки, помог вылезти Максу и затащил суденышко на берег. Он же огляделся. Деревня пиратов по сути представляла собой две «улочки» по десяток хижин на каждой, стоящих друг напротив друга. Походили они на жилища, что выстроили мальчишки вокруг дуба: местами косенькие, с прохудившимися крышами, парочка и вовсе пустовали, судя по заколоченным дверям.

Не успели Рыжий с Максом сделать и шага, как к ним подскочил какой-то чудила. Голова круглая, мелкая, как у черепахи. Глаза навыкате, взгляд мечущийся, безумный какой-то. Солидная проплешь, лишь на висках кудрявились седые волосы, хоть мужчине на вид и вряд ли можно было дать больше сорока. Ноги его были босы, одет же он был в некое подобие сутаны с высоким воротником и широкими рукавами, судя по всему, сшитой из куска паруса. Худые пальцы без конца перебирают деревянные четки. Похоже, то и был Святоша.

— Здравствуйте, Николас, — кивнул Рыжий. — Что нового? Все в порядке?

— Кто это с вами, первый помощник? — вместо приветствия произнес Святоша.

— Его зовут Макс, недавно со своими друзьями он пытался проникнуть на корабль, но попался.

— Ах, так вот что за шумиху вы там подняли, — нервно рассмеялся Святоша, но быстро умолк. — А я уж спросонья решил, что небеса-таки решили разверзнуться и обрушить на наши головы огненный дождь. Вы знаете, сколько лет мы будем мучиться в геенне?

— В прошлый раз я услышал цифру в двести тысяч лет, — ответил Рыжий.

— Двести семьдесят одна тысяча, — отчеканил Святоша. — И с каждым днем срок этот все увеличивается, и увеличивается, и увеличивается… Ровно как и наши грехи. И дальше будет только хуже.

— Очень… Познавательная информация, — сдержанно произнес Рыжий. — Однако я приехал забрать припасы. Они готовы?

Святоша, явно не слишком довольный тем, что его прервали, поджал губы, кивнул и крикнул нескольких пиратов, что до того сидели на поваленном бревне возле одной из хижин и латали сети. Пока Рыжий командовал пиратами, таскающими в лодку грубо сколоченные ящики, Святоша не отрывал взгляда от Макса, которому от столь пристального внимания к своей скромной персоне стало, мягко говоря, не по себе.

— Я тебя тут раньше не видел, — наконец прервал гнетущее молчание Святоша.

— Я тебя тоже, — буркнул Макс, искренне надеясь, что чудила отвяжется, но он не унимался.

— Ты знаешь, за что ты попал сюда? — вдруг спросил он.

— В смысле? — недоуменно сказал Макс. — Что значит «за что»? Я просто случайно встретил…

— Ах, — прервал его Святоша, улыбнулся и покачал головой. — Так ты один из тех, кто думают, будто бы это все, — он обвел рукой вокруг себя, — воля случая. Нет, друг мой, каждый, я повторю — каждый из находящихся на острове очутился здесь далеко не просто так, а по воле Его, чтобы искупить все проступки и прийти к согласию с самим собой. Понимаешь? По глазам вижу, ничего ты не понимаешь. Эх! Еще одна заблудшая душа, что будет до скончания веков скитаться по Лимбу, не в силах обрести покой…

С каждым словом глаза Святоша распалялся: глаза его блестели все ярче, голос становился громче, четки же, казалось, вот-вот будут сомнены в труху. К счастью, Макса спас Рыжий, который как раз помог пиратам перенести последний ящик.

— Не хочу прерывать ваши милую беседу, но нам пора, — произнес он, подходя к Максу со Святошей.

— Запомни мои слова и хорошенько их обдумай, — обратился он к Максу. Тот лишь кивнул и уже было направился вслед за Рыжим к лодке, когда их настиг крик: — О, чуть не забыл! У меня есть презент для капитана.

Святоша исчез в одной из хижин и вышел из нее уже сжимая в руках большую банку, запечатанную восковой крышкой с несколькими дырочками. Поначалу Максу показалось, что внутри сидит светлячок — и лишь присмотревшись, он увидел, что то была феечка. Девушка с мизинец ростом, светловолосая, с большим пучком на затылке, из которого торчала щепка. Одетая в платье, сшитое из листьев, излучающая мягкий оранжевый свет, она сидела на дне банки, поджав под себя ноги и скрестив руки на груди, и исподлобья смотрела на глазеющих людей.

— И зачем же капитану понадобилась фея? — хмыкнул Рыжий.

— Не имею ни малейшего представления, — фыркнул Святоша, тряхнул банку, из-за чего фея тихо пискнула, и передал сосуд Рыжему, который отдал его Максу. — Я бы прибил этого бесенка на месте, но Джеймс как-то упоминал, что желает побеседовать с одной из этих тварей лично.

Макс приблизил банку к глазам — фея же надула губы и демонстративно отвернулась, всем своим видом показывая свое отношение к происходящему. Обратно они плыли куда медленней, так как на веслах работал один Рыжий, пока Макс бережно держал на коленях банку с пленницей.

— Обижать фей — дурная затея, — вдруг хмуро произнес Рыжий.

— Потому что они никому не вредят? — спросил Макс.

— Нет, потому что они на редкость злопамятны и никогда не прощают обиды.

Макс в сомнении взглянул на феечку, искренне не понимая, как она вообще может обидеть хоть муху. Впрочем, наверное Рыжему было видней. Не успели они вернуться на корабль, как вокруг Макса тут же столпилась почти вся команда, глазея на пленницу и тыча в нее пальцами.

— Может кинем туда паука или скорпиона и посмотрим, кто кого? — Труляля осклабил рот в щербатой улыбке.

— Ага, хорошая идея, братец, хоть позабавимся, — закивал Траляля и постучал желтоватым обгрызенным ногтем по стеклу. — Ставлю полбутылки бормотухи, что мелкая лярва и минуты не продержится. Эй, ты че там, подохла что ль? Мож подогреем баночку на свече, пусть попляшет?

— Фея нужна капитану целой и невредимой, — произнес Рыжий, обводя столпившихся вокруг матросов взглядом.

Те раздосадовано заворчали, но спорить не посмели. Рыжий же забрал у Макса банку и двинулся в сторону кормы, когда первого помощника остановил голос Мэри:

— У кэпа то ль башка разболелась опять, то ль кишки крутит. Велел не тревожить его до утра просто так.

— Что ж, думаю, тогда ей лучше пока побыть у меня, — произнес Рыжий и оглянулся на Макса. — До заката ты будешь работать в камбузе под присмотром Кока. Ступай.