Покинув лагеря, они направились вслед за Умником и примерно через полчаса он привел их на небольшую полянку, на которой действительно валялась раскрытая наплечная сумка. А возле стояло дерево, чья кора в одном месте была стерта, точно наждачкой. Питер склонился к отметине, поизучал ее какое-то время, а потом произнес:

— Умник, ты не умник, ты дебил. Какие к хренам жевуны? Это какая-то зверюга шкурой терлась.

Мальчишки с облегчением выдохнули и даже Умник ничуть не расстроился собственному промаху.

— А куда тогда Куст делся? — спросил он.

— Я почем знаю, — хмыкнул Питер, выпрямившись. — Быть может, он от тебя сбег, чтоб байки твои не слушать?

— Не, Пит, тут все равно дело нечисто, — ввязался в разговор Длинный и шмыгнул носом. — Если б Куст заблудился там или еще че — сумку бы в жисть не бросил.

Остальные мальчишки дружно закивали головами.

— Не могу поверить, что впервые за весь день услышал хоть одну дельную мысль. А мытье котлов идет тебе на пользу. Что если ты будешь чистить его не три дня, а три месяца? Глядишь, станешь настоящим умником, а не как этот зазнайка… Шучу, шучу! — закатил глаза Питер, глядя на вытянувшееся на глазах лицо Длинного. — Боги, понабрал зануд… Ладно, разделимся. Тихий, Звон, Джамбо, Умник — вы со мной, остальные с Грюмом. Далеко не расходиться, встречаемся на этом же месте, как только солнце садиться начнет. Если что не так — орите.

Произнеся это, Питер направился прочь, все еще ворча на Умника. Макс же вместе с Длинным направился вслед за Грюмом.

— Длинный, — прошептал Макс и, когда парень оглянулся, спросил: — А кто такие жевуны?

— Чуды, — столь же тихо ответил он. — Наверное, наихудшие создания из тех, что можно встретить на Небыле. Силы у них как у диких зверей, а хитрости и злобы — как у самых злостных пиратов.

— А как они выглядят?

— О, этих засранцев ты ни с кем не перепутаешь, — хмыкнул Длинный. — Ростом они примерно с нас, но лапищи до земли, волос нет, коже бледнющая и…

Грюм застыл на месте, оглянулся и его взгляд без всяких слов заставил Макса с Длинным умолкнуть. Чуть позже, запутавшись в кустах, Макс чуть отстал от спутников и, завидев меж стволов мелькнувшую спину Длинного, поспешил за ним. Однако его с Грюмом и след простыл. Какое-то время поблуждав по лесу, Макс вдруг понял, что, похоже, заблудился. Быть может, попробовать закричать? Но что если эти самые жевуны где-то поблизости, а у него с собой только бесполезная деревянная игрушка… В этот самый момент перед Максом замаячили два огонька — один ярко-голубый, а второй кислотно-зеленый. Макс потер глаза — но огоньки не исчезли. Мало того — один из них вдруг произнес писклявым голосом:

— Че, громила, заплутал?

— А вы еще кто? — осторожно спросил Макс, не зная, следует ли ему опасаться огоньков или нет.

— Новенький что ль? — пропищал зеленый огонек. — Я его вродь раньше не видел.

— А хрен его знает, — сказал первый. — Для меня эти увальни все на одно лицо.

Огоньки застыли в воздухе напротив лица Макса и он наконец-таки смог разглядеть своих новых знакомых. То были малюсенькие человечки — каждый размером едва ли с указательный палец — одетые в аккуратные штаны и курточки, которые, похоже, были сшиты из листьев.

— Вы — феи? — в восхищении протянул Макс, разглядывая человечков.

— Нет, крокодилы, — ответил первый фей. — Просто хвост отвалился и пасть сплющило. Разумеется мы феи, идиот.

Макс озадаченно поскреб пятерней затылок. Откровенно говоря, при слове «фея» в голове всплывал образ некой улыбчивой женщины с волшебной палочкой, а не гопники-недоростки. Но жизнь вносит свои коррективы.

— Вы можете помочь мне найти друзей? — спросил Макс. — Кажется, я действительно заблудился.

— Можем… — кивнул первый фей.

— …но не будем, — закончил второй.

— Почему? — спросил Макс.

— А с какой стати мы тебе помогать должны вдруг, большеног? — хмыкнул первый фей.

— Ага, — поддакнул второй. — От вас, верзил, одни проблемы — то шумите на весь остров, спать мешаете, то деревья рубите, а мы на них, между прочим, живем. Точнее, влачим жалкое существование, так как с такими соседями не жизнь — пытка.

— Так что если хочешь помощи — плати давай, — первый фей подлетел почти вплотную к Максу и потер друг о друга указательный и большой пальцы. — А если платить нечем — катись колесиком.

— У меня с собой ничего нет, но я могу отдать вам что-нибудь после того, как вернусь в лагерь, — попытался договориться Макс.

— Веришь ему, Пик? — сощурил глазенки первый фей.

— Не-а, Вик, — ответил второй, скрестив руки на груди. — Брешет. Мне как-то раз один из громил пообещал два наперстка яблочной бормотухи за щепоть пыльцы. До сих пор жду.

Макс начал судорожно размышлять, как ему уговорить несговорчивых фей, как вдруг откуда-то издали раздался чей-то пронзительный вопль. А через секунду — еще один.

— О, кажись, это один из твоих дружков, — приложил ладонь к уху Вик.

— Ты б поспешил, а то его там походу на части режут, — хихикнул Пик. — Бывай, дурилка!

Феи, посмеиваясь, улетели прочь, Макс же помчался в сторону крика. Продравшись сквозь густые заросли он выскочил на широкую поляну. И тут его ждали разом две новости — хорошая и плохая. Хорошая новость — Макс отыскал Куста, который на первый взгляд вроде был цел и невредим. Плохая — это могло измениться в любую секунду, так как покуда Куст, не прекращая истошно орать, висел на прогнувшейся под его весом ветви, в паре метров под ним бесновался огромный кабан, который, судя по всему, всерьез решил взять дерево на таран.

И у него бы это с блеском получилось, так как с каждым ударом зверя дерево шаталось все сильнее. И чем громче трещала древесина, тем пронзительнее становился ор Куста. Макс же, увидев перед собой подобную махину, на миг потерял дар речи. Немудрено. Он, конечно, подозревал, что кабан размерами превосходит простую свинью, но не настолько же! Почти полтора метра в холке и весом, наверное, под две с половиной сотни килограмм — такая зверюга на полном ходу и машину в лепешку размажет, а от человека и вовсе мокрого место не оставит.

Под ногой Макса предательски хрустнула какая-то веточка — пропади она пропадом! — и кабан, перестав терзать жалобно стонущее дерево, повернулся к новому противнику. Глядя в мелкие злобные глазенки зверя, что копал копытом землю, Макс с шумом сглотнул, а через миг и сам не понял, каким образом он сумел отпрыгнуть в сторону — огромная туша ракетой пролетела мимо в каком-то волоске, чуть не вспоров Макса здоровенными загнутыми клыками. Не успел он подняться на ноги, как ему вновь пришлось проявить чудеса недюжинной ловкости, чтобы увернуться от зверя — и снова в самый последний момент.

Разъяренный кабан издал оглушительный рев, а Макс же сделал то, что сделал бы любой другой вменяемый человек на его месте — развернулся и дал деру. Топот копыт был уже совсем близко и в нос Максу ударила резкая вонь немытой шкуры, когда он резко свернул направо и перепрыгнул через плоский валун. Кабан, не успев сообразить, куда делась его добыча, еще какое-то время по инерции бежал вперед — но после злобно рыкнул и вновь понесся вслед за Максом, с каждой секундой неумолимо сокращая дистанцию.

Бегать он никогда не любил, однако ничто так не заставляет с воодушевлением передвигать ногами, как несущийся за тобой во весь опор огромный злобный зверь. Думается, физрук в школе Макса, увидев его сейчас, пустил бы скупую мужскую слезу. Макс мчался как ветер, ловко перепрыгивая через коряги и камни. Вот только кабан не отставал и вскоре Макс, у которого уже закололо в боку, подумал о том, что погоня может закончиться куда раньше, чем он рассчитывает. Можно было бы, конечно, попробовать повторить трюк Куста — однако кабан уже почти дыша Максу в спину, не давая ему и шанса вскарабкаться на ближайшее дерево.

В конечном итоге Макс выскочил из кустов и сердце его оборвалось и ушло в пятки, так как он оказался на краю обрыва. Глянув вниз, он с шумом сглотнул — до земли было метров пятнадцать, не меньше, и думать нечего было о том, чтобы выжить, спрыгнув с такой высоты. Развернувшись, Макс скорее от отчаяния выставил перед собой деревянный кинжал, сжав его двумя руками. Кабан же, грозно рыкнув, уже было помчался в атаку, как перед ним вдруг приземлилась невысокая тень.