— Нам нужны вы, графиня Градиент

— Ого, а с чего вы взяли, что я графиня Градиент? — спросила я, а сама начала думать, кто же предал?

— Поверьте, у нас надёжные источники

И тогда я решила «ткнуть пальцем в небо», что называется, — Зачем ганзейцам Корцианская графиня?

— Меня предупреждали, что вы умны, и теперь я вижу, что ещё и весьма сообразительны. Раз уж вы поняли кто мы, позвольте представиться — полковник Шольцер, Бруно Шольцер. Я буду сопровождать вас Любек, где вам предстоит стать супругой короля.

— А почему именно в Любек, что в других государствах Ганзы не нашлось подходящих кандидатур?

— Сие мне не ведомо, так решил Совет королей, мне же выпала честь осуществить их волю.

— Вот как? Ну а моё мнение учитывается?

— Сожалею, графиня, — тоном, совершенно безо всякого сожаления, произнёс этот упитанный полковник и продолжил— всё уже решено, но вы сможете выбрать фасон свадебного платья

Прекрасно — уже про себя подумала я и решила помолчать и подумать. Зачем я нужна Ганзе это понятно, единственная наследница королевской крови, для них шанс заполучить Корцию в Ганзу и выход к морю, это то, чего им так не хватает, но интересно, а вот как они собираются протащить меня через полстраны?

Судя по тому, как ганзейцы себя вели, они явно чего-то или кого-то ждали, значит, немного времени у меня есть. В голову пока ничего не приходило, а связанные руки сильно затекли, и я позвала: полковник, развяжите мне руки, мне больно. Ганзеец сначала подозрительно на меня посмотрел, а потом лишь немного ослабил верёвки. Ну ничего себе у меня репутация, боятся, значит, шанс вырваться есть. Постаралась устроиться поудобней на жёсткой лавке и откинув голову на стену, прикрыла глаза.

Так прошло пара часов и вдруг всё пришло в движение, ганзейцы что-то загалдели на своё лающем языке и забегали, топая сапожищами. На меня внимания никто не обращал.

— Brennt, brennt, sie haben ihn angezündet* (Горит, горит, он подожгли его — нем)

Из их криков я поняла, что что-то горит, а вот что, мне пока было непонятно. Откуда-то пошёл дым, с улицы были слышны крики, звон сабель и выстрелы пистолей. Я всё это время выпутывала руки из ослабленных верёвок и мне уже удалось от них избавиться, теперь как-то надо подобраться к подполу и выпустить Фредерика и остальных.

На всякий случай я сползла с лавки на пол, если будут стрелять, больше шансов не быть подстреленной. Под столом обнаружился чей-то пистоль — Хо-хо — «теперь у меня есть автомат» вспомнила я «крепкий орешек» и в этот момент кто-то остановился перед столом. Теперь мне моя позиция уже не казалась выигрышной, и я, как когда-то в тюрьме начала думать и говорить про себя, — вы меня не видите, не видите, меня здесь нет…

— Is ze echt weggelopen* (неужели сбежала — нидерл) — судя по голосу, это был полковник

…уф, подействовало — выдохнула я, когда поняла, что полковник ушёл и я аккуратно выбралась из-под стола, в зале трактира, похоже, никого не было из живых, потому как у выхода лежало двое в кафтанах, судя по всему, мёртвые.

Держа заряженный пистоль в руках, я прошла к подполу и попробовала сбить замок ногой, но только отшибла пятку, всё-таки подошва у меня на сапожках не очень толстая. Тогда я крикнула, — Эй, там внизу, отойдите, я попробую отстрелить замок, на всякий случай ещё раз крикнула, досчитала до трёх и выстрелила. Почти сразу же дверца подпола откинулась и оттуда выскочил Фредерик с бешеными глазами— Иза, Иза-а, выдохнул он, хватая меня за руки, жива-а.

— Конечно, я жива, — сказала я, перезаряжая пистоль, на что Фредерик глядел ошарашенно

— Ну что за женщина! — вдруг услышала я голос Георга, — её чуть не убили, а она всех освободила и стоит спокойно пистоль перезаряжает.

— Это не я всех освободила, — решила не брать на себя лишнюю ответственность — надо посмотреть, что там, снаружи, похоже, там до сих пор идёт бой. Меня тут же задвинули в дальний угол, отобрали пистоль и выбежали наружу. А в дом ворвался радостно улыбающийся Ганеш, который стал мне что-то пытаться рассказать. Потом пришёл Скандр и уже вдвоём они и поведали мне историю, как всё произошло.

Оказалось, что Ганеш первым пришёл в себя, и он же развязал верёвки. На моё замечание— Как ему это удалось, он презрительно оскалился, мол, разве эти ганзейцы умеют завязывать верёвки?! Скандр же лишь умилительно посмотрел на Ганеша, но подтвердил, что, если бы не Ганеш, ничего бы не получилось.

Так вот, Ганеш освободил и помог прийти в себя Скандру, Скандр остался в комнате на случай, если ганзейцы попытаются проверить как они там, чтобы сразу не обнаружилось отсутствие одного из них. А Ганеша на простынях спустили со второго этажа, и он побежал навстречу основному отряду, чтобы предупредить о засаде и о том, что случилось.

К тому моменту, когда отряд подъехал к трактиру, на поляне перед трактиром они обнаружили флюгшиф, летающий корабль, это изобретение ганзейцев и их монополия на производство и использование, и недолго думая этот флюгшиф и сожгли. Вот же варвары! И потом уже превосходящими силами разгромили противника. Как сказал Скандр, большего всего они боялись, что противник снова начнёт прикрываться мной, но я молодец, спряталась.

Когда всё закончилось, я вышла из трактира и первое, что бросилось в глаза — это был остов небольшого дирижабля, так вот, что они называют флюгшиф, — подумала я — значит, и здесь уже родились братья Цеппелины.

Посередине двора кучкой сидели связанные ганзейцы, всё-таки хорошая у меня охрана, действуют без лишних жертв. Было решено отправить пленных под охраной из четырёх человек в Корцию, к маршалу Конрад, чтобы было что предъявить Ганзе. Всё-таки, попытка похищения аристократки соседнего государства, это скандал!

Мы же решили продолжить путь, чтобы переночевать уже в Брандте. Здесь я оставаться ни в какую не хотела, мне уже хотелось вдохнуть морского воздуха.

В Брандт мы прибыли поздно ночью, и как только меня разместили в гостинице, сил хватило только на то, чтобы помыться и уснуть, к счастью, здесь был водопровод и спать я легла чистая и довольная. Строго приказала меня не будить, пока сама не встану. Плевать на дела, я девушка, мне можно.

Проснулась сама, солнце уже во всю светило, распахнула окно и с удовольствием вдохнула морской воздух. Горничная, которая ночевала тут же, видимо, уже сидела, ждала, когда леди проснётся, помогла мне привести себя в порядок и принесла завтрак. Оказалось, что господа уже позавтракали и ждут только меня. Подождут, им полезно, а то вчера Фредерик смотрел на меня виновато, нет чтобы подойти и поцеловать, я, может, перенервничала, мне от него не извинения нужны, а что-нибудь более приятное. А то, они на пару с Георгом расстроились, что их так легко захватили и я чуть не пострадала. Ну не пострадала же, подумаешь небольшая царапина на горле, вот с утра уже и следа не осталось, с моей-то регенерацией.

Первым пунктом у нас было поехать найти метрику Альберта, она должна быть в одном из храмов Брандта. Как выяснилось, храмов в Брандте было три. Начали мы с самого большого, но это оказалось стратегической ошибкой, потому как в самом большом храме мы ничего не нашли, да и не могло там ничего быть, потому что храм считался главным в городе и расценки там были соответствующие. Ну откуда у одинокой незамужней девушки с ребёнком деньги на такой храм. И тогда мы поехали в самый маленький, храм располагался близко к порту и там, в отличие от большого храма не было помпезной публики в дорогих одеждах, ступени к храму были потрескавшиеся, да и сам храм явно нуждался в ремонте. Настоятель был очень, очень старый, но выцветшие глаза смотрели ясно, и в них светился ум и доброта́. Я ещё подумала, что довольно редко можно встретить такое сочетание — ум и доброта́.

На нашу просьбу о событиях почти двенадцатилетней давности настоятель отреагировал совершенно нормально и отправил служку в архив, искать записи. Мы хотели предложить помощь, но настоятель отказался, попросил нас подождать в храме.