– У меня? – наигранно изумляется Диман. – Нет.

Жопой чую, что претензии есть и до хера.

– А у кого? – я снова теряю терпение. – У Истоминой?

– Ты про дочь Федоровского?

– Нет. Что? У него нет детей… – а у самого сердце долбит в грудак.

Пожалуйста, пожалуйста. Пусть у него будет дети. Хотя бы одна дочь.

Если инфа правильная, то я еблан, но хотя бы дышать будет не так больно. У меня и так по венам течет яд.

– У него нет, – руинит меня Диман, – а у его жены есть. Нельзя настолько не интересоваться делами собственного отца. Федоровский – его партнер, – сыплет мне соль на рану брат.

– О… Заткнись! – не выдерживаю я, в красках представив самодовольную рожу Димана. – Где она? С тобой?

Я поворачиваю ключ в замке зажигания, готовый рвать туда, где сейчас заноза.

– Кир, ты притащился с Линкой, и она испортила мне вечер, – медленно с расстановкой произносит брат, не спеша указать мне направление. – С какого хера я буду тебе помогать?

– Я просто хотел позлить отца. Тебе не кажется, что это твое дело донести до Лины, что вечеринка окончена? Разберись со своей бывшей, а я буду разбираться со своей настоящей, – блядь, меня уже утомляют эти дебильные переговоры. – Она моя, ясно?

В любом другом случае, я бы уже бросил трубку, но, во-первых, мне надо знать где Истомина, а во-вторых, если она с ним, то пока Диман треплется со мной, он не распускает руки в сторону заразы.

– И где ж ты был, когда твоя настоящая убегала от Конева?

– Что? – сиплю я, потому что дыхалку перехватывает.

– Я смотрю, у тебя сегодня это, блядь, вопрос вечера.

– Что ты сказал? – ору я, а у самого перед глазами всплывает образ мерзкой лапищи на плече Ольки в тот вечер, когда эти ебланы притащили ее ко мне с завязанными глазами.

– То и сказал. Какого хера ты оставляешь свою девчонку без пригляда? Какого, блядь, сука хера? Я уверен, он не за синими глазами и аппетитной задницей рвался, а чтоб тебе насолить. Этой Истоминой повезло, что я рядом был…

Черт! Я ведь видел ублюдка среди гостей, но как всегда не подумал ни о чем. А он трогал мою девочку. Напугал ее. По мне словно наждачкой проводят вдоль всего тела.

Я сам хорош.

Сука, бесят нравоучения Димана, особенно потому что он прав.

А еще брат смотрел на Олькину задницу. И от этого кулаки сжимаются. Козе нужна паранжа.

– А ты у нас выходит герой? – пылю я, внутри сгорая от стыда.

– Я – да, а ты – мудак. Но это не новость.

С удовольствием сейчас разбил бы ему рожу.

Делаю паузу, чтобы вдохнуть поглубже:

– С ней все в порядке? – на секунду задавливаю в себе желание обматерить брата.

– Насколько это возможно. У нее крепкая нервная система. Хотя, она знакома с тобой, так что это не удивительно, – продолжает меня жалить он.

– Мне надо ее увидеть. Где она?

– Я не уверен, что она захочет с тобой разговаривать, – полосует меня Диман. – Когда я назвал свою фамилию, реакция была достаточно однозначная.

Это хлещет кнутом.

Пиздец. Я реально облажался.

На фоне того, как крупно я это сделал, я даже не могу обвинить Ольгу, что она с этим Саньком трется.

Взвинченный до предела, я с нихуя обвинил Истомину черте в чем, наговорил дерьма, бросил ее одну и не помог, когда Конев к ней полез. И Линка, приехавшая со мной, – вишенка на торте.

Красавчик, блядь.

Вот, что ей стоило объяснить, что Федоровский – ее отчим? Лучше б треснула, ей-богу. Как теперь с ней разговаривать? Я уже чувствую, что сивая попьет мне кровушки за мою выходку. Да уже всю выпила.

– Ты мне скажешь, наконец, она с тобой? – скриплю зубами. – Ник видел, как вы уезжали.

– Домой отвез, – милостиво отвечает Диман.

– Ее там нет. Соседка из общаги сказала.

Меня снова накрывает отчаяние. А если она с Сашком этим сраным?

– Ты тупеешь на глазах, Кир. Домой. Не в общагу.

– Адрес, – требую я.

– Хрен тебе, – ласково отвечает братишка. – Спрашивай у своей девушки.

И вешает трубку.

Пиздец.

Злость снова поднимает голову. Так. Надо дозвониться до занозы.

Но ее телефон по-прежнему выключен.

Отведя взгляд от удивленно приподнявшего брови Ника, я хочу поблагодарить своего спасителя и отпустить его с миром, но он не торопится покидать мое общество. Ручкается с отчимом, но косится куда-то в сторону.

Проследив за направлением его взгляда, я вижу спускающуюся со второго этажа Лину.

Змеища рыщет по толпе гостей глазами. Мало ей Ахметова всандалила. Ей пошли бы пара проплешин. Бальзамом на мое самолюбие становится перекошенное лицо сучки, когда она замечает, что я держу под руку Диму.

Понятно, почему у нее взгляд голодной гиены.

Аппетиты у Лины ого-го! Кирилл, Саша, Дима…

Дима, кстати, делает физиономию кирпичом и отворачивается.

Почему-то я уверена, что стоит он рядом со мной, что-то показывая Лине. И вот сто пудов, это не варик Беснова, когда он терся вокруг меня, чтоб Ахметову побесить и заставить ревновать. И ведь Зарина ревновала, и еще как! Огонь-девица. Не хотела бы я ей дорогу перейти.

А тут, похоже, наоборот. Дима вывешивает знак «Стоп».

Лина кривится, но что она может сделать? Закатить безобразную сцену?

Поэтому ей ничего не остается, кроме как раствориться в толпе гостей. Небось теперь Кира ищет. Я вот даже взглядом не ищу. Чувствую, что его тут нет.

И хорошо.

Видеть его не хочу. Ненавижу, придурка.

Ненавижу Дикаева!

Кирилла Дикаева, если быть точнее. Другой Дикаев, разговаривающий с отчимом, меня не бесит.

Ловлю на себе вопросительный взгляд мамы. О, я его знаю. Именно так она смотрит на меня каждый раз, когда видит рядом со мной мальчика. Прямо начиная с седьмого класса, когда у меня выросла грудь.

Делаю ей глаза: «Нет, это не то, что ты думаешь».

Мама строит расстроенную рожицу, мол, зря, парень хорош.

Ой нет. Хватит с меня Дикаевых. Тот тоже умеет прикидываться нормальным, а на самом деле мерзавец и гад. Какие гарантии, что Дима не такой?

– Мам, я домой, – стучу ноготком по циферблату ручных часиков, показывая, что время повинности истекло.

– Ладно, – сдается она. – Но к дому сейчас такси, наверное, не прорвется…

О нет! Она это говорит для Димы, и тот послушно отзывается:

– Я на машине. Отвезу, – и представляется маме. – Дмитрий Дикаев.

По маминым глазам вижу, что она все про него у отчима выведает.

Демонстративно отпираться глупо, да и вроде как родители знают, с кем я уехала.

Пока мы забираем свою одежду, сверлю Диму взглядом.

– Что? – не выдерживает он.

– Не пойми меня неправильно, – завожу я, – я тебе очень благодарна, но что это за аттракцион невиданной щедрости и частного извоза?

– Свалить хочу, – хмыкает он. – Вечер испорчен, а это отличный предлог. Или предпочитаешь моему обществу мерзнуть в одиночестве на углу, ожидая такси?

– Нет. Просто уточнила. Ты же… ну… не имеешь никаких видов…

– На тебя?

– Ну да.

– Нет, просто отвезу домой. Я даже не знаю, как тебя зовут.

Упс. Не очень вежливо с моей стороны.

– Оля.

– Поехали, Оля. Тут кое-кто прожжет сейчас мне спину взглядом, – командует Дима и, не давая мне повертеть головой, ведет меня к машине.

И все равно, меня напрягает этот Дикаев.

Вот Кир, когда меня забрал у придурков в ночном клубе, тоже строил из себя, что я ему не интересна, а целоваться полез, поэтому я всю дорогу до дома жду от Димы подвоха.

Однако он мирно подвозит меня, не посягая ни на что.

– Спасибо, – благодарю я. – Оказывается, у вас в семье есть адекваты.

– Это смотря с кем ты меня сравниваешь, – ухмыляется он.

– С Кириллом, – поморщившись, я подтверждаю то, о чем Дима и так догадался.

– А он стал неадекватным? – удивляется Дима.

– А был другим? – отвечаю я вопросом на вопрос. – Припадочный.