Когда Шу Цинь вернулась в комнату отдыха, она была полупустой. Часть деливших с ней комнату учениц отсутствовала, поскольку ещё не вернулась, будучи в третьей и последней группе, проходящей испытания. Несколько человек из тех, кто не осилил испытание, собирали свои вещи, готовясь покинуть секту. На девушку, чьи результаты оказались в тройке лучших, смотрели с плохо скрываемой завистью и злобой, словно это она была виновата в их недостаточно обширных знаниях.

Девушке до их настроения не было никакого дела. Она покормила проснувшегося и радостно запрыгавшего при её появлении лисёнка, и задумалась о последнем, решающем испытании, которое наступит уже завтра — День Поединков. Навыки обращения с оружием всегда были важны в мире, где никогда не затухают войны и конфликты. Мастера секты будут смотреть их боевые навыки, и по результатам поединков, всех учеников будут делить на несколько групп в зависимости от показанных возможностей. Самые умелые бойцы попадут в перспективную группу, с ними будут заниматься лучшие наставники. Самых отстающих соберут в слабую группу, из которой через несколько месяцев отбракуют учеников с самыми низкими результатами.

Остаток дня Шу Цинь провела, исследуя Пещеру Великого потока энергии, вместе с двумя другими победителями, сыном купца и неизвестным ей скрытным типом, холодно взирающим на всё вокруг. Она запомнила его имя, Ни Хай Ке, но оно ни о чём ей не сказало. Единственное время, когда его взгляд слегка теплел, было тогда, когда этот Ни Ке смотрел на неё саму, но заговорить не пытался.

Зато Лиши Цзя постоянно пытался заговорить то с ней, то с их загадочным спутником, и безразличные ответы его нисколько не пугали. Он же первым напомнил увлёкшимися упражнениями ученикам о том, что наступило время ужина, который должен быть для них бесплатным.

В небольшом красно-золотом дворце, украшенном мозаикой из бирюзового нефрита, расположившемся на одном из зелёных островов посреди утреннего густого облачного океана, покрывающего все низины и ущелья, окрашенного рассветным вставшим солнцем в яркий оранжево-золотистый свет, сидел на вид молодой мужчина. Его длинные белоснежные, как снег, волосы были распущены, а прядями играл свежий рассветный ветер, доносивший также запахи диковинных небесных цветов. Тёплый яркий встававший над всеми мирами диск окрашивал его бледное-розовое прекрасное лицо, без единого дефекта, и бело-красные лёгкие одежды, играл на блестящих мокрых от утренней росы конусных трёхъярусных покатых крышах, покрытых чёрной черепицей.

Он спокойно, задумчиво пил хризантемовый чай из небольшой бирюзовой полупрозрачной пиалы.

— Небесный повелитель войны Гуанди, — молодой человек в белых одеждах и бело-серых доспехах, с забранными высоко на темени в хвост серой блестящей заколкой, с белым мечом на поясе, встал на колено и сложил в почтении перед собой руки, поклонился. — Ийнинь Ницай, так и не возвращался во дворец Танцующего ветра.

— Очень любопытно. Этот крылатый никогда так надолго не покидал своей обители уже многие столетия, — ответил ему седовласый молодой, но мужественный на вид господин нежным бархатным баритоном. —… Что-то происходит. В Святых людских сектах без изменений?

— В них недавно прошёл набор новых последователей, повелитель Гуаньди, — ответил небесный воин.

— Это, наверняка, как-то связано с долгим исчезновением Ийнинь Ницая, — встрепенулся с надеждой длинноволосый седой господин.

— Что прикажете делать? — спросил небесный воин.

— Наблюдайте дальше за дворцом Танцующего ветра. В Святых светлых людских сектах у меня есть свои шпионы. Кто не знает, как правильно использовать шпионаж, не сможет выиграть ни одной войны… Будем ждать их ответа, — улыбнулся Гуанди. Его глаза ожили, озарённые надеждой и воодушевлённые приятными воспоминаниями.

Солнце нещадно палило с небес, вытапливая из цветов и зеленеющих растений всевозможные чудесные ароматы свежести и запахов благоухающих бутонов. В звенящем утреннем ещё прохладном воздухе смешались дыхания горной камелии, пиона, лотоса, жасмина и просто чистого нежного зелёного листа. Даже откуда-то доносился запах стоячей воды и рыбы. Но сейчас новоиспечённым последователям святой секты Жёлтой Змеечерепахи было совершенно не до них. Одежды учеников этой светлой секты выдали сегодня только лучшим поступившим студентам. Шу Шу Цинь вошла в их число. Остальным придётся ещё доказывать своё право примкнуть к ним, показав, что они чего-то стоят.

— Меня зовут старейшина Чжень Му Пань, — вещал седовласый, но на вид очень сбитый и собранный жилистый старик с ближайшей к арене открытой веранды. — Эти бои, что пройдут сегодня, покажут ваши навыки и умение приспосабливаться к ситуации, а также ловкость, расторопность, стойкость и решимость. Вы будете разделены на группы по вашим способностям. Студентам из самой отсталой группы придётся очень сильно потрудиться, чтобы добиться каких-то результатов и остаться в секте.

Ян Дин Дао, как заметила Шу Цинь, сидел на этой же веранде и молчал, оглядывая собравшуюся молодёжь, а этот старичок, скорее всего, был его правой рукой, раз говорил от его имени. Его сын, Ян Фэн Мин, был рядом со своим отцом, так же, как и другие старейшины и мастера секты Жёлтой Змеечерепахи.

— Вы будете сражаться на этой арене с мастерами и старейшинами нашей секты, — продолжал пожилой Чжень Пань, — После они вынесут свой вердикт, в какую группу вас отнести и каковы ваши навыки, чтобы мы могли найти подход к каждому ученику, дабы последующим обучением увеличить его силы. У каждого из вас есть шанс проявить талант и стать мастером.

Бывшая непоседливая травница опустила глаза на арену. Это было круглое, довольно большое в диаметре каменное возвышение, ограждённое незначительным оранжевым верёвочным забором. Во всю круглую площадку яркими красками бросалась в глаза нарисованная жёлтая Змеечерепаха, символ это святой секты, которая теперь должна была стать её второй семьёй на всю жизнь, а наставники вторыми родителями. На них, также как и на родителей, распространялось послушание, сыновнее и дочернее почитание в буквальном смысле.

— Трудитесь усерднее и ответственнее, совершенствуйте свои знания и навыки. Тогда, может быть, кто-нибудь из вас добьётся больших высот в культивации энергии Ци, развитии меридиан, сосуда души, и в итоге, познав истину, сможет стать бессмертным, — проговорил с места сам глава секты.

По рядам поступивших прошёл трепетный и восхищённый ропот. Если не все, то как минимум, каждый второй уже подумал, что это именно он способен на то, чтобы стать бессмертным.

— Вы можете и атаковать, и защищаться, — снова заговорил Чжень Пань. — Не бойтесь, здесь никто не умрёт, это битва не на смерть. Старейшины и мастера всегда предотвратят несчастный случай, а также ваши учителя решат, когда бой будет закончен.

Первыми были бои с тремя лучшими учениками первой группы вчерашнего испытания. Против них вышли три старейшины, каждому вручили деревянные мечи Дао, сделанные из бамбука, вложенные в бамбуковые ножны — обычное оружие для тренировок в секте. Бои шли по очереди, распорядитель переворачивал песочные часы, и в течение пяти минут, пока сыпался песок, ученик сражался с представителем секты. Мастер, который проводил бой, имел право остановить сражение в любой момент, как только ему становится ясен уровень сил противника. Старейшины и мастера, наблюдающие за боем, могли вмешиваться лишь при угрозе смерти или физических увечий одного из поединщиков.

Шу Цинь успела рассмотреть всех троих во время их поединков, не продлившихся долго ни у кого из них. Каждый находился в значительно более худшей физической форме, чем сама девушка, и лишь один из них обладал зачатками навыков обращения с оружием, остальные двое размахивали мечами, словно пытались отогнать разъярённого пса, а не победить умелого противника. Видимо, их сильной стороной был разум и развитие энергии Ци, а не боевые качества, потому они и отличились на предыдущих испытаниях. Девушка понадеялась, что у них окажется достаточно способностей, чтобы усовершенствовать боевые навыки.