Прошло несколько дней, заполненных тренировками и подготовкой к последующим испытаниям. Шу Цинь, как и многие другие, следила за ходом отбора, и наконец, поняла, почему большинство стремилось попасть на испытание в первый день. Уже на второй день отбора, из-за невероятного наплыва желающих, управляющие секты ужесточили правила приёма, указывая на дверь тем, у кого была медная звезда без потенциальной золотой. Ян Мин следил за подругой детства и иногда перебрасывался с Цинь-Цинь парой слов, но старался не компрометировать Шу Цинь, как она и просила, их знакомством. Шу Шу Цинь, как и остальные претенденты в ученики секты Жёлтой Змеечерепахи, каждодневно тренировалась, отрабатывая навыки, ловкость, силу, реакцию, развитие и упрочнение меридиан и сосуда души. Она вставала с восходом солнца, и когда большинство уже устало наслаждались спокойствием, пищей и беседами, Шу Цинь тренировалась и медитировала, пока не наступала глубокая ночь. Соискатели места в одной из Великих святых сект начали расценивать молодую травницу-алхимика, как серьёзную соперницу. Шу Цинь же мало с кем контактировала, ей было не до этого, но из-за такого поведения многие считали её пустышкой и выскочкой:

— Зачем так много тренироваться, — говорили они, — значит, она не уверена в своих силах, но возможно, будет применять подлые хитрости, если так хочет победить.

Наконец, настал день следующего отбора. Объявили, что сегодня будут проверять знания и чистоту стремлений.

Шу Цинь пришла на место испытаний одной из первых. Главная центральная площадь секты Жёлтой Змеечерепахи обладала достаточными размерами, чтобы вместить сотню человек. Вчера, ученики и ученицы весь день только и обсуждали предстоящее испытание, поэтому девушка уже знала, как всё должно происходить. Некоторые претенденты, как оказалось, пытались попасть в секту не первый раз, год за годом приходя сюда снова и снова с завидной упорностью, после провала очередной последующий год совершенствуя свои навыки и боевые техники.

Объявили: что всех кандидатов будут пускать тремя крупными партиями по сотне человек, заранее упорядоченными по спискам, висящим на ближайшей стене; претенденты должны будут расторопно расположиться за столиками, стоящими на центральном дворе на расстоянии три чи друг от друга; по команде каждый возьмёт задания и письменные принадлежности, уже приготовленные заранее на столе; распорядитель зажигает палочку благовоний, после её догорания, даёт команду отложить письменные принадлежности и подняться, чтобы сдать свои работы, приложив личную табличку, что выдали им вначале; после, задания сразу проверяются старейшинами секты.

Те из будущих учеников, кто имеют маленький прогресс развития и хотя бы одно не решённое задание, сразу исключаются; те будущие ученики, что покажут наиболее выдающийся результат, будут занесены в отдельный список, а также, им предоставят для тренировок и медитации доступ в Пещеру Великого потока энергии и бесплатное питание в трапезной. После оглашения результатов все претенденты должны будут уйти с экзаменационной площади через другую дверь, чтобы не иметь возможности подсказать оставшимся. Те, кто был исключён, собирают свои вещи и покидают Святую гору.

Проносить с собой подсказки категорически запрещается под угрозой недопуска и исключения. Никто не знал, как будут оценивать ответы, гадали, какая именно часть учеников после этого испытания будет отсеяна.

«Наверное, хотят избавиться от малых бронзовых звёзд, что в большом количестве набрали в первый день, изначально не зная, что претендентов окажется слишком много», — мысленно усмехнулась Шу Цинь.

Когда началось испытание, ворота во двор, где собрались все претенденты, закрыли на ключ. Некоторым стало не по себе, но большинство готовы были принять вызов с решимостью. Шу Шу Цинь относилась ко вторым. Первая партия начинающих культиваторов уже прошла испытание, и теперь настал черёд их группы. После них испытание будет проходить ещё одна группа.

«Одна палочка для благовоний — это полчаса, плюс минут пятнадцать на проверку листов. Думаю, для быстрого вынесения результата, в осмотре листов с ответами участвует много старейшин и мастеров, иначе бы проверка длилась слишком долго», — размышляла Шу Цинь.

«Она где-то здесь… Я это отчётливо ощущаю!» — радостно думал Ницай, быстро обходя и оглядывая столпившихся в одном месте людей. — «Часть моей души… я чувствую, что она здесь!… Жалко, что пришлось ждать так долго, но было необходимо прийти в предпоследний день, чтобы как можно более надёжно запечатать свои настоящие силы, насколько это возможно… А временные мужские и женские комнаты расположены на противоположных концах от входа. Хорошо, что по спискам мы попали в одну группу, иначе я смог бы её увидеть только завтра, во время Дня Поединков».

Наконец, его глаза встретились с глазами той, что он искал, но она не обратила на Ницая никакого внимания и отвела взгляд в сторону.

«Как она внешне похожа на своё предыдущее воплощение! Значит, она уже молодая девушка, а не подросток?… Почему так поздно начали проявляться её силы?… Цинь-эр не помнит меня? Почему она отвернулась?» — его сердце защемило, то ли от волнения и тревожности; то ли от реакции его сосуда души на встречу со своим кусочком, что был надолго оторван и потерян в потоке перерождений…

Из глубины текущих мыслей её вырвало неприятное и непонятное ощущение в сосуде души, она положила ладонь на солнечное сплетение. Такое же было, когда она покидала отчий дом на орле небесных молний, но сейчас оно было еле заметно. От изучения этого ощущения её оторвал голос молодого человека, стоящего прямо перед ней:

— Эй, красотка в красном платье, не хмурься, ты ведь такая милая и привлекательная.

Девушка пригляделась и узнала его — это был тот парень, который воспользовался услугами занимателя очереди через человека перед ней:

«Богатенький сынишка какого-то купца из столицы,… если память не изменяет… Лиши Гэй Цзя», — Шу Цинь презрительно фыркнула и отвернулась.

— Ну вот, ты опять на меня фыркаешь, — улыбнулся парень и обошёл девушку, опять встав перед ней. — Между прочим, это не очень культурно. Ты же травница?

— Что ты имеешь против травников? — холодно спросила девушка.

— Ничего, — улыбнулся Лиши Цзя. — Я просто из добрых побуждений подошёл тебя поддержать. Не бойся, уровень прогресса твоей культивации высок… так что ты пройдёшь испытание, тебя не исключат. Не бойся допустить ошибки, — он фамильярно похлопал Шу Цинь по плечу.

Девушка возмущённо посмотрела на молодого человека и ударила его кулаком, в котором был зажат меч, в верхнюю часть груди:

— О себе побеспокойся! Ты так много болтаешь, судя по этому, кто здесь нервничает, так это ты. Глупость выдаёт себя болтовнёй, ум — молчанием. Поэтому найди такого же и поутешайте друг друга вместе. Я же уверена в своих знаниях.

Парень ухмыльнулся и намекающе произнёс:

— Гордыня до добра не доводит. Сосна погибнет от жары, но к воде не спустится?

— Когда женщина берется за мужское дело, семья процветает; когда мужчина берется за женское дело, семья разоряется, — усмехнувшись, парировала в ответ Шу Цинь.

Ийнинь Ницай, наблюдающий за разговором, уже было хотел решительно подойти, но группу, в список которой они входили, пригласили для испытания.

После того, как прозвучал гонг и помощник зажёг палочку благовоний, Шу Цинь не торопясь развернула первый свёрнутый трубочкой лист бумаги, лежащий на столе. На нём поспешным почерком были начертаны две задачи.

" Фазан стоит 5 монет, курица — 3 монеты, а цыплята идут по три штуки за монету. Сколько фазанов, кур и цыплят окажется в сотне птиц, купленных ровно на 100 монет?

В клетке сидят утки и кролики. У них вместе 35 голов и 94 ноги. Сколько уток и кроликов в клетке? "