Я думала и о девочках, оставшихся в пансионе-темнице, и надеялась, что даже если он больше никогда не захочет видеть меня, то у него хотя бы хватит совести, чтобы сдержать обещание. Но в душе теплилась надежда, что придёт и мы…к чёрту…почему я вечно думаю о расставании?

В его отсутствие я хорошо поняла одну вещь — разойтись не получиться. Кто бы там у него ни был, я не хочу забывать его. Не хочу, чтобы он исчез из моей жизни.

Да, может, ничего не получиться, может, мои чувства не взаимны, но так пускай откроет грёбанный портал и скажет мне это в лицо! Хватит!

Домой я ехала бодрая, в решительном расположении духа. Какая же я дура, что вот так отпустила его, не сказала, как сильно любит. Он ведь поцеловал меня! Поцеловал, а я спихнула всё на что? На вежливость? Сентиментальность момента?

Если подумать, то после произошедшего на Форосе, я вела себя, как неопределившаяся истеричка. Напридумывала невесть что, и сама же расстроилась. А вдруг он тоже меня любит…любил.

Вдруг…

Не в силах пойти в спальню, я снова заснула на диване в гостиной. В последнее время это случалось непозволительно часто. Казалось, что мебель до сих пор хранит его запах. Эта мелочь не давала угаснуть надежде, что он вскоре вернётся.

Ночью, точно демон услышал мои мысли открылся портал. Я сразу же проснулась. Пусть сонная, но готовая сказать заветные слова, которые я силилась произнести ещё в нашу первую ночь, единственную ночь. Я вспомнила жар и тяжесть его тела, кровь прилила к щекам. Пора исправлять ошибки.

Нинель начала лаять. Собака куда раньше меня поняла, что мой гость не тот, кого я желала видеть. Незнакомец закрыл портал и только после этого обратился ко мне.

— Раиса Журавлёва? — он пророкотал моё имя, и на миг я снова оказалась в школе, когда учитель вызывал к доске, а я забыла домашнюю работу.

Я кивнула, встретившись с такими же, как у Дарио, зелёно-голубыми глазами. Присматриваясь к нему, я всё больше узнавала своего демона. Те же резкие, аристократичные черты лица, густые тёмные брови, однако у этого господина волосы были не белого, а скорее пепельного оттенка, и он был менее…накаченным. Тоже большим, но не таким широкоплечим, как Дарио.

— Меня зовут Жевон Лону Грандиэль, и я прибыл по приказу брата, чтобы сопроводить вас к нему. — говорил он быстро и отрывисто, но на русском языке. Значит, обладал артефактом Чужеземца. Я прислушалась к неравномерному биению сердца. Я так хотела увидеть Дарио, так почему же медлю? Почему не лечу на крыльях любви в объятия к родному демону.

— Сколько я пробуду там? — я бросила взгляд на не унимающуюся Нинель. Она продолжала лаять, но не покидала лежанки. Наверное, собака всё понимает и так радуется…

— Брат не сообщал таких подробностей, он лишь просил сопроводить вас к нему.

Почему Дарио сам не пришёл за мной?

Он повторяет одно и тоже, как заведённая кукла.

Однако желание увидеться с Дарио было сильнее любых сомнений. Я кивнула уже себе, словно этот кивок добавлял моим действиям решимости. Последний раз посмотрела на Нинель, на полки с книжками по «саморазвитию». В сознание всплыло воспоминание. Как Дарио вслух читал советы из «Слишком притягательная: как заставить мужчину думать о вас 24/7» и вставлял саркастичные комментарии. Я тогда злилась, а потом согнулась от смеха.

Улыбнулась. Дотронулась до локтя неожиданного гостя, и вошла в тёмно-фиолетовое свечение портала.

Я проснулась от ужасной рези в горле. И от ещё более отвратительной головной боли. Казалось, что следующего выдоха не будет, я вот-вот умру и навсегда исчезну. Вспомнились, безмолвные клятвы, что я давала во дворце султана после нападения Жиннар. Как это обычно бывает, ни одну из них я не сдержала.

Я силилась открыть глаза. Но тело не слушалось. Пыталась отвлечься на мысли и вспомнить, как оказалась здесь, как адская боль не давала сконцентрироваться. Я оказалась в ловушке.

Кажется, эта агония длилась вечность. А яркий свет, ударивший в лицо показался долгожданной кончиной. Но вместе со светом пришли голоса. Сначала, ещё оставаясь в бреду, я решила, что голосов очень много. Сотни, а может и тысячи.

Но постепенно слух становился всё острее, и я различила лишь три. Все разговаривали на демоническом языке, но я его не понимала. Даже в таком состоянии я поняла, что у меня забрали артефакт Чужеземца. Бросили на произвол судьбы.

Вместе с браслетом у меня забрали подарок Дарио. Я пыталась нащупать прохладные металл цепочки и шарик в виде планеты.

— Ку…лон… — прошептала я пересохшими губами. Новый приступ боли накрыл всё тело, заставляя биться в судорогах. Яркий свет затмевали три тёмные фигуры, столько же, сколько голосов.

— Уже проснулась? — кто-то дал мне пощёчину, с такой силой, что шея хрустнула. Но как ни странно я испытывала благодарность, нет, во мне не проснулись мазохистические наклонности, просто картинка перед глазами разом прояснилась.

Три мужчины. Все в синих мантия, среди них я безошибочно узнала Жевона, брата Дарио.

— А мой брат не сильно волновался на твой счёт, — задумчиво протянул Жевон. Я чувствовала, как меня бьёт мелкая дрожь.

Я не должна, не смею…верить ни единому слову этого…этого…

Место, где я оказалась больше походило на складское помещение, чем на роскошные комнаты дворца. Хотя это лишь мои представления о том, как должна выглядеть Империя. Не помню, чтобы расспрашивала Дарио об архитектуре Лоогаса. Вдруг у них по последнему писку моды принято оставлять комнаты пустыми, в пыли, и с кристаллами на тонких металлических цепочках по свечению напоминающие флуоресцентные лампы.

Двери комнаты резко открылись. Я увидела демона в доспехах, он поклонился и снял шлем. Воин быстро-быстро заговорил на демоническом. И, боже, какое же удовольствие наблюдать, как мерзкая улыбочка сползает с лица Жевона. Он сначала пнул воздух, а потом, словно вспомнил, что у него есть я, ударил меня в живот. Я согнулась. Казалось, кто-то придавил меня тяжёлым молотом, перекручивая органы.

Я не разбирала ни слова, но не нужно быть гением, чтобы понять, что у брата Дарио дела шли не очень. Во время дискуссии, Жевон то и дело бросал на меня быстрые взгляды. Но двое советников сбоку в ответ качали головой и принимались тараторить ещё быстрее.

Вдруг цепи с рук и ног спали, растворившись в воздухе. Жевон потянул меня за шкирку, зацепив волосы. Я зашипела, но вряд ли стоит просить его обращаться со мной поласковее.

Меня, точно дикое, бешенное животное поволокли по коридорам. Всё вокруг размывалось, превращаясь в разноцветные кляксы. Первобытный ужас затопил от макушки до кончиков пальцев. Я пыталась врываться, но Жевон держал крепко, точно от меня зависела его жизнь.

Я поняла, куда он ведёт меня, когда искусственный свет сменился на дневной свет. Мы всё ближе подходили к прозрачным балконным дверям. Шаги его становились жёстче, а хватка походила на тугие кандалы.

Боже, он выбросит меня.

Выкинет прямо с балкона, чтобы насолить брату.

Я не знаю, почему Жевон так ненавидит Дарио, но похоже он готов на многое, чтобы насолить брату. Жаль, он не знает, что Дарио мало интересует моя жизнь. Это я люблю его. Я готова сделать всё что угодно, ради спасения демона, но не он. Ему всё равно.

Наверное, перед смертью нужно думать о других вещах.

Просить прощения у богов за грехи.

Извиняться перед теми, кого ты волей-неволей обидел.

Злиться из-за того, что конец твой пришёл слишком быстро.

Но не вспоминать нежные прикосновения единственной ночи с любимым. Не думать о том, как это грустно — расставаться навсегда. Интересно, будет ли Дарио, хоть изредка думать обо мне? Вспомнит ли наше путешествие?

Между чередой битв и настоящей семьёй, нянчась с детьми и целуя жену…вспомнит ли глупую землянку, что помогла ему вернуться домой?

Свежий воздух тронул кожу. Я вдохнула химическую смесь очень схожую на кислород, раз ещё могла дышать. Недавний удар по животу продолжал отдаваться болью, а щёку, наверное, теперь украшал красный след от пощёчины.