— В отличие от тебя, Виктор, — заговорила дрогнувшая голограмма полноватого мужчины с редкими короткими волнистыми волосами русого цвета и мелкими хитрыми глазками, посаженными на широкое квадратное лицо. Принадлежала она Кудрявцеву, второй голове «Эдема». — Мы привыкли серьёзно относится к делам гильдии, а не вести дела с посредственными личностями и надеяться, что пронесёт.

— Бросьте, Кирилл Робертович, — Виктор отмахнулся. — Мои дела с Красновым несут прямую пользу для гильдии. К тому же, не забывайте, что показатели моих отделов на порядок выше Ваших. Как и дела моих отрядов. Что касается моего настроения, оно всегда идёт в контрасте с моей серьёзностью, и Вы, как никто другой, должны это понимать. Или Вы забыли, кто помог вытащить Вашу жену из лап похитителей? Боюсь, не вмешайся я, Вам бы сейчас не осталось ничего, кроме как искать себе новую партию и утешать детей на поминках. Сколько уже прошло? Год, кажется?.. Быстро Вы забыли мою доброту.

— Да как ты⁈ — не будь Кудрявцев за полторы тысячи километров от Виктора, он бы точно чем-нибудь в него кинул, но пришлось сдержаться. — Как ты смеешь⁈ Я — второй номер в гильдии!

У Гулясина гнев «коллеги» вызвал лишь усмешку. Все остальные следили за этой перепалкой с поддельным интересом. Всем и так было ясно, чем это закончится. Никто в гильдии не желал спорить с Виктором, а те, кто решались, сильно потом об этом жалели.

— Номер? — Гулясин усмехнулся, потягивая сигару. — О каком номере идёт речь? Если ты забыл, Кирюша, мы тут все на равных правах, а если ты будешь и дальше тыкать мне своим номером, я могу и не сдержаться. Ты ведь не хочешь со мной ссориться? Может, ты хочешь, чтобы я наведался в Московский филиал? Или лучше сразу к тебе домой? Кстати, как часто ты бываешь дома и оставляешь детей одних почти без присмотра?

— Виктор, ты перегибаешь, — в разговор вмешался Чернов Алексей, шестая голова гильдии, так же проживающий в Москве. Его голограмма выглядела как молодой, подтянутый мужчина с тёмными прямыми волосами, зализанными назад, и гладко выбритой кожей. — Кудрявцев не прав, но не стоит трогать его семью. Все мы здесь связаны одной целью, и я надеюсь, никто не забыл, какой именно. Предлагаю отложить в сторону все распри, закопать топор войны и…

— И откопать гранатомёт! — весело произнёс Урусов и громко хрюкнул, после чего рассмеялся. — Ну… все же поняли шутку?

В помещении повисла тишина, прерываемая лишь чьим-то покашливанием и неловким стуком пальцев по столешнице. Наконец-то её решил прервать старичок с седым зачёсом в бок и клетчатом пиджачке на дряхлом с виду теле. Никто иной, как Алексеев Фёдор Дмитриевич, четвёртая голова «Эдема». Один из самых уважаемых членов гильдии и не только из-за своего возраста, но и из-за статуса в обществе, состояния и слухов, которые о нём ходят.

— Господа, я вас всех отлично понимаю. Ваша кровь кипит, вам кажется, что у вас ещё полно времени, но давайте уже перейдём к сути. Мы и так терпим обряд Гулясина с этими вонючими сигарами. Давайте не будем ещё больше усложнять себе жизнь и обсудим то, ради чего мы все здесь собрались.

— О каком таком времени ты говоришь,обладатель шести новых сердец? В тебе осталось хоть что-то от настоящего тебя, или всё уже давно заменили и выкинули в урну? — сухо произнёс Гулясин. — Уверен, ты нас всех ещё переживёшь.

Алексеев тяжело вздохнул, решив не вступать в дальнейший конфликт с Гулясиным. Он явно был больше не в духе, чем обычно, что странно, ведь совсем недавно его дочь вышла замуж и укатила на медовый месяц со своим мужем. Да и новая сделка с Красновым обещает ему большую прибыль. Однако никто не хотел лезть в его дела, ведь Виктор был единственным из всех голов, помимо главы, кто в прошлом действительно был Истребителем. И он привык решать все вопросы своими руками в то время, как остальные, прибегают к помощи посторонних лиц.

— Давайте уже успокоимся, — произнёс Захар Геннадьевич и посмотрел на пустующее место первой головы «Эдема». — Глава сегодня снова не почтит нас своим присутствием? Когда последний раз он присутствовал на собрании? Уже и не вспомню.

— Ему и не нужно здесь быть, — спокойно ответил Гулясин. — Он занят делами гильдии.

— Он посвятил ТЕБЯ в свои дела? — с удивлением произнёс Кудрявцев. — С каких пор вы стали с ним так близки?

— С тех самых, друг мой, — Виктор затянулся сигарой и выдохнул в воздух едкий густой дым. — Когда буквально перед нашим носом замаячил «Генезис». И сейчас мы как никогда близки к тому, чтобы его заполучить.

— Что? — Кирилл Робертович встрепенулся. — Вы хотите сказать, что его местоположение уже удалось установить? Я считал, что наша авантюра с Мышецким младшим провалилась и мы не смогли выманить его отца.

— Так и есть, — Виктор кивнул, отложил сигарету и тыкнул дважды на планшет, выехавший перед ним из столешницы. Прямо по центру стола появилась голограмма со множеством текстовой информации, которая только с виду казалась бессмысленной кучей ненужной «макулатуры». — Однако уже в нескольких местах были замечены следы «Генезиса». Слышали, что случилось с Волковым Юрием?

— Тем «S»-ранговым, потерявшим руку и работу в подземелье? — Алексеев хмыкнул. — Слышали, и что с того?

— Наши аналитики считают, что руки его лишил никто иной, как Мышецкий Владимир, отец Сергея. Похоже, что «Генезис» и в самом деле находится в его руках или находился какое-то время. Никак иначе объяснить блуждающие по ассоциации Истребителей слухи невозможно. Более того, даже там уже начинают прорабатывают подобную теорию.

— Но как он мог лишить руки «Эску»⁈ Этоневозможно! Владимир, в отличие от своей сестры, никогда не отличался высокими показателями силы или маны. Он едва дотягивал до ранга «C»! Он бы не справился с Волковым, будь тот даже в дюпельпьяный! — выпалил Захар Геннадьевич. — Уж я-то в этом разбираюсь, как никто другой!

Виктор устало перевёл на коллегу взгляд.

— Боюсь, Вы плохо ознакомились с данными по «Генезису». В отчётах указано, что он из себя представляет и какое влияние может оказывать на человека. Не исключено, что он способен поднять уровень сил любого далеко за пределы человеческих возможностей.

— Но если это действительно так, как мы с ним справимся? Едва ли среди «Эдема» есть те, кто способны будут с ним справиться. Если даже Волков не смог…

— Эта информация уточняется. По официальным данным, «Генезис» охраняется Мышецкой Анастасией и находится в академии. Сейчас сбором данных занимается наш человек. Если информация о пропаже подтвердиться, будем прорабатывать свежий план и придумывать способ противостоять тому, с чем столкнёмся.

— Наш человек? О ком идёт речь? — удивлённо спросил Алексеев, явно непосвящённый в это дело.

— К сожалению, эту информацию я вам раскрыть не могу. Сами понимаете, конспирация. От анонимности нашего человека зависит успех операции, — спокойно произнёс Виктор и начал медленно подниматься со стула. — Впрочем, я уверен, вы и без меня это понимаете. Теперь прошу меня простить. Меня ждут важные дела. До скорых встреч, господа.

Он ушёл с широкой улыбкой на лице, оставив всех присутствующих сомневаться в их положении. Всё шло точно так, как задумал Виктор, и, если всё случится так, как он хочет, в скором времени количество ненужных голов «Эдема» отпадёт само собой.

По прошествии двух недель Пакость так и не узнал ничего нового про Тихонова. И тут два варианта, либо он оказался умнее и догадался, что за ним будет вестись слежка, либо я действительно ошибся на его счёт. Всякий раз в абсолютное время суток и разные дни Пак следил за Егором, но всё, в чём он смог его уличить, это безобидные вещи, которыми занимается любой студент. Ни секретных звонков, ни тайных разговоров, совсем ничего, что могло бы его как-то скомпрометировать.

В конечном счёте, слежку пришлось прекратить и начать доверять Егору, хоть и не до конца. Печальный опыт прошлой жизни несколько раз мне доказывал, что доверять лучше как можно меньшему количеству народа, а лучше только самому себе и то не всегда. Впрочем, выбора другого у меня всё равно нет. Если я хочу воссоздать в этом мире братство Звероловов, мне требуется окружить себя сильными соратниками, которым я смогу довериться, как самому себе. Пока что такими людьми для меня полноценно стали только Олег, Ника и, пожалуй, тётя, а всем остальным только предстоит показать мне, из чего они слеплены. Время само собой расставит всё по своим местам.