После отдыха в ванной, я сразу направился спать, отрубившись почти моментально и проспав до самого утра. Тёплая ванна настолько меня разморила, что вставать в то время, в какое я обычно встаю, а это семь утра, было невероятно тяжко. Впрочем, скорее всего, виной тому послужила адская тренировка от Льва Семёновича, к таким это тело не привыкло и вряд ли когда-то привыкнет. Слишком у меня большие сомнения насчёт нашего учителя. Может, он тоже в прошлой жизни был Звероловом? Слишком он на Бертольда по характеру походит. Не удивлюсь, если и его сюда перекинул Покровитель.

Впрочем, как бы сильно я ни устал, проснуться мне пришлось, так как очнулся по утру я не от пения птиц и не от равномерного дыхания жгучей красотки, лежащей рядом. Такого в апартаменты, к несчастью, не завезли. Моё пробуждение произошло от звука журчащей воды из ванной комнаты. Я испугался, что забыл закрыть кран, когда уходил и подскочив с кровати, ринулся туда, боясь увидеть вселенский потоп, но, к моему удивлению, обошлось.

Оказавшись в ванной комнате, я сразу почуял приятный аромат одноразового диффузора с запахом табака и ванили. Вчера я тоже на него поглядывал, но не открыл, решив сделать это позже, в другой обстановке, когда не буду таким уставшим. Да и кран я, вроде, закрывал, без сомнения. Так, какого же хрена происходит?

Сделал два шага вперёд, посмотрел вглубь и обомлел, охренев от увиденного. В доверху заполненной пеной ванне нежился Пакость. Голова его была укутана в белое полотенце для рук, на глазах дольки огурцов, а за шеей массажёр, который он заставил меня купить, на выбитые с дуэлей пять тысяч. Свою долю я так и не решился тратить, посчитав покупку костюма нерациональной тратой средств, да и стоит хороший порядком больше, чем мои сорок пять тысяч, а вот Пакость откладывать покупку такой важной вещи не стал. Достать её удалось при помощи местного барыги-студента, который и занимается поставками всего, что угодно, в стены академии. Другие, более официальные доставки, сюда попросту не работают. Переживал, что черныш эту свою хотелку пару раз использует и забьёт, а нет, во всю кайфует.

— Пак! — широко улыбнулся и сделал ещё два шага вперёд, а засранец в мою сторону даже не взглянул. Да чего уж там, дольки огурцов на его веках даже не шевельнулись, но он меня точно услышал. Ухо дёрнулось, значит, не спит. — Ты чего тут забыл? Я думал, ты местной шпане «уроки» преподаёшь, а ты, как я погляжу, уже и в джакузи устроился. Когда успел?

— Хозя ни мишай… — прошептал черныш и улыбнулся. — Пакасть кафует…

Понятно, он на самом высоком уровне блаженства сейчас, и вытянуть его из этого состоянии едва ли кто-то сможет.

— Смотри, долго не лежи, а то шерсть слезет, — ответил я со вздохом и пошёл на выход. — И воду за собой выключить не забудь, и не сломай тут ничего. Если я из-за тебя лишусь этих апартаментов, тебе жопа.

Пакость что-то произнёс в ответ, но я его уже не слушал. В нём я уверен, он здесь не нагадит. Однажды дорвавшись до удобств, этот гад никогда и ни за что не понизит свой уровень комфорта, а значит, и бедокурить не станет. Он за джакузи и массажёр мать родную продал бы, будь она у него. Кстати, а есть у него семья? Никогда не видел, но почему-то уверен, будь она у него, в мире творился бы сущий кошмар. Надеюсь, я не доживу до момента, когда Пакость начнёт плодиться. Пускай мир справляется с этим Пакокалипсисом без меня.

Сегодняшний учебный день обошёлся без практики. Пары были теоретические, и насколько я понял, в этом корпусе прогул пар не предусмотрен, хотя система дуэлей сохранилась, и даже свой «ДДПОД» есть, но за два дня, я ни разу не видел, чтобы кто-то дрался. В обычном корпусе за такой немалый срок произошло бы уже порядка десяти дуэлей, и это только тех, что на моих глазах. Здесь почему-то было затишье, и оно напоминало затишье перед бурей.

Лев Семёнович оказался нашим единственным учителем, приставленным к группе намертво. И на лекциях я стал понимать, почему ему не требуется замена, а мысли мои всё больше уходили в сторону того, что он не тот, за кого себя выдаёт. Кажется, будто он знал всё и обо всём. Возможно, в прошлом он был Истребителем, но печатки на его пальце не наблюдалось. Эх, такими темпами, я в Нику превращусь со своими теориями, но одно мне ясно точно — у этого мужика стальные яйца! Ведь чтобы заключить договор с фамильяром, нужно иметь именно такие, а лучше всего титановые.

В прошлом мире я слышал про таких отчаянных, кто решался на подобное. Через пару лет их находили разодранными в клочья или высушенными досуха, в зависимости от типа фамильяра, которого они пытались приручить. Вся суть в том, что подобные договора заключаются на время, и, если забыть продлить такой контракт или не удовлетворить требования прислужника, можно здорово поплатиться. В особенности, если магу хватает дерзости заключить пакт с намного более сильным существом, чем он сам.

Я бы никогда на такое не решился, хотя всё же веду деловые-дружеские отношения с Пакостью. Впрочем, он совсем другой случай, и его даже в статистику заносить нельзя. Таких, как он, больше нет, а если есть, то не найти. Но фамильяр Льва Семёновича — это что-то с чем-то. Пускай он и не показывается на глаза, но я точно знаю, что он очень сильный, и боюсь представить, сколько силы в нашем учителе, раз он смог заключить с ним контракт. Ещё и поддерживать его на протяжении пары лет, а он с ним точно не первый год. Слишком хорошо его контролирует для начального уровня. Возможно, он с ним уже лет пять, если не больше, и это приводит меня в шок.

Пары у нас были интересные, и учились мы на них похожим вещам, что и остальные студенты академии, но курс был более углублённый. Я ощутил это сразу, ведь даже со знаниями Сергея я не мог до конца понимать, о чём идёт речь. Приходилось вникать и напрягать мозги, что я не очень любил делать, но как говорил мой один хороший товарищ: «Ученье — свет, а неученье — тьма». И я с ним, пожалуй, соглашусь. Всё-таки мозг тоже можно считать мышцей, просто своеобразной, и она так же требует подкачки, как и всё остальное тело.

К моему счастью, учёба закончилась намного раньше, чем вчера, и свободного времени образовалась уйма. Хотел поначалу попытаться заговорить с Волковой, но она так быстро улизнула, что мне ничего не оставалось, кроме как отправиться наружу, попутно написав Олегу, что нас с ним ждёт тренировка. Благо, хоть Лев Семёнович не стал меня допытывать, как на вчерашней практике и я отделался лишь устным предупреждением о том, что впереди экзамен, и я не должен об этом забывать, ведь он касается всех, в том числе и экспериментальную группу.

Про экзамен я знал мало, но планировал обсудить это с Олегом, и уже через полчаса, когда мы встретились с ним на поляне, он сам вдруг завёл этот разговор, чем сильно меня удивил.

— Слушай, Серёга, — стоя в своей излюбленной позе, в которой он призвал уже пару батальонов кроликов, Олег скосил на меня косой, выпытывающий взгляд. — Что планируешь с экзаменом делать?

— В каком смысле? — изобразил из ладони козырёк, закрываясь от солнца, и посмотрел на Олега. — Сдавать, как ещё?

— В одиночку?

— А можно как-то иначе?

У Олега от удивления с руки сразу три сгустка сорвались, из которых появилось сразу три ушастых, разных мастей. Один вышел неказистым, потрёпанным и вдруг задёргался, упав плашмя. Так и помер. Олег скосился на него, выругался и подсел рядом со мной.

— Ты хоть знаешь, в каком формате экзамен будет проходить?

— Не-а, — ответил без утайки, хоть и было немного стыдно, что не интересовался этим вопросом ранее. — Вот, не поверишь, сегодня хотел у тебя об этом поинтересоваться.

Олег одарил меня таким взглядом, что мне стало как-то не по себе.

— Всё время забываю, что у тебя с памятью проблемы, — он горько выдохнул и посмотрел на небо. — Но нам об этом, вообще-то, рассказывали перед вступлением. На первом курсе академии, проводится сразу два годовых экзамена. Первый по окончанию первого семестра, и второй в конце года. Тот, что зимой — он может быть как групповым, так и одиночным, зависит от того, найдёшь ты себе команду или нет. Тот, что летом, может быть только одиночным. Вот я и спрашиваю, один будешь сдавать или с кем-то?