Добравшись до четвёртого этажа, Крюковолк увидел валяющееся на полу дешёвое зеркальце, вделанное в пудреницу. Судя по всему, оно было сделано из пластика, из-за чего и оказалось неподвластно силе Птицы-Хрусталь. Подхватив его стальной конечностью, оборотень высунул зеркало в окно, пытаясь обнаружить члена Бойни в отражении. Та мгновенно среагировала на движение и обрушила вниз стеклянный шип, разрушая стену здания. Вот только Крюковолк заранее предполагал такой исход, так что его ядро в этот момент находилось в дальней части комнаты. Не теряя времени, он прыгнул вперёд и на этот раз на самом деле посмотрел в небо. Второй стеклянный шип обрушился вниз, но Крюковолк успел отдёрнуть себя в сторону благодаря заранее зацепленным за пол стальным полосам.

Третьего шипа не было видно, и оборотень посчитал этот момент подходящим для атаки. На этот раз он не стал выглядывать наружу, а подобрался к частично обрушившемуся потолку и залез на чердак, где начал высматривать противника через дыры в шифере. Птица-Хрусталь нашлась всего в десятке метров от него. Подобравшись, Крюковолк резко распрямился, кидая своё тело вверх и вперёд.

Крыша разлетелась подобно разбитому стеклу. Злодейка слишком поздно среагировала на атаку. Она попыталась уклониться, оттолкнулась ногами от скопления стекла, чтобы отлететь в сторону и… попалась прямо в телекинетические «тентакли» Руны, которая внезапно выскочила из-за крыши соседнего здания.

Крюковолк перелетел через улицу и рухнул на крышу, чуть не провалившись на пару этажей. Выбравшись из крошева строительного мусора, он подошёл к Птице-Хрусталь, отчаянно пытающейся вырваться из хватки Руны. Увы, все её усилия были напрасны. Более того, стоило девочке приложить каплю силы, как повелительница стекла вскрикнула, теряя концентрацию. Её левая рука хрустнула и сложилась напополам, оголяя кость.

– Попалась, чурка тупая. – Усмехнулся Крюковолк.

Сейчас он извлёк из своего ядра только голову и лёгкие, так что мог говорить. А чтобы не рисковать, остатки его тела находились внутри «туловища волка», прикрытые толстым слоем металла.

– Какого хера Девятке от нас надо? – Задал он вопрос. Ответ его не особо интересовал, но всё-таки стоило спросить, прежде чем свернуть это черномазой дуре шею.

– Не Девятке. Мне. Я тут одна. – Гордо высказалась Птица-Хрусталь.

Её тон не понравился Руне, и та немного надавила на правую руку, заставив пойманную дичь вскрикнуть от боли.

– Как дерзко. – Усмехнулся Крюковолк. – И как глупо. Так что тебе от меня надо? – Перефразировал он свой вопрос, сделав ударение на словах «тебе» и «меня».

– Я ищу новых членов для Девятки. Я умею подмечать тех, кому место среди нас, и пятеро из тех, кого я нашла, уже пополнили наши ряды. Я долго и тщательно размышляла, перед тем как остановиться на тебе. Так что отказ меня никак не устроит.

Судя по патетичному тону, эту речь Птица-Хрусталь заготовила уже давно. А уж её окончание и вовсе говорило о том, что она слабо понимает, в каком положении находится.

– Отказ тебя не устроит, значит? – Притворно вздохнул оборотень. – Что ж, придётся тебе сдохнуть неудовлетворённой. Или ты думала, что я брошусь тебе в объятья, стоит только услышать это предложение? Руна, покажи ей, как мы относимся к предложениям всяких черномазых тварей.

Птица-Хрусталь закричала и задёргалась, а потом у неё одновременно сломалась правая рука и обе ноги. Пока это были только предплечье и голени, так что ломать её ещё можно было долго. Стеклянные осколки ринулись со всех сторон, пытаясь достать Крюковолка и Руну, но всё было бесполезно. Вот теперь в её взгляде появился страх.

– Мы поможем отомстить Кризису! – Выкрикнула она, из последних сил сдерживаясь, чтобы не орать от боли.

Крюковолк вскинул руку, и Руна прекратила пытку.

– Мы? Или ты? – Уточнил он.

– Мы. Девятка. Если ты пройдёшь… испытание, то станешь… одним из нас, и мы поможем тебе… отомстить. – Голос Птицы-Хрусталь срывался от испытываемой ею боли, а лицо было перекошено.

– Вот как? – Усмехнулся Крюковолк. – Вы настолько уверены, что сможете справиться с ним?

– У нас есть Сибирь… и Краулер. – Выложила она совершенно очевидные козыри.

– А Кризис расправился с Губителем. Не подскажешь, когда хоть кто-то из членов Девятки дрался с Губителем? Или вы зассали? Если вы боитесь выйти против Губителя, то откуда у вас возьмётся смелость, чтобы выйти против Кризиса?

Птица-Хрусталь открыла рот, но так и не смогла озвучить ни одного аргумента.

– Ха-ха! Ну, я так и подумал. – Рассмеялся Крюковолк. – Кончай её. – Кивнул он Руне.

– Нет. Стойте! Мы убьём Кризиса! – Выпалила жертва истерическим голосом.

– Убьёте? – Крюковолк поднял руку, давая знак Руне остановиться.

– Да, я могу повлиять на своих товарищей. Если я останусь в живых, то смогу убедить их в том, что Кризис мешает нам. Кроме того, перед тем, как идти сюда, я оставила им инструкции. Если я не вернусь, то они найдут вас и уничтожат всё, что вам дорого. Убьют всех ваших людей, а затем и вас.

– Тупая пизда! Ты уже убила всех моих людей! – Вызверился Крюковолк. – Остались только мы двое. Что ж, ладно, я дам вам шанс. Три дня. Вы должны открыто напасть на Кризиса в следующие три дня. Если вы переживёте это нападение, то я присоединюсь к Девятке. Но если вы струсите, то я найду вас и убью одного за другим. Если получится, я даже добавлю ваши головы в качестве новых трофеев на Аллее Отрубленных Голов. Помогу Кризису в его нелёгкой работе. Не уверен, правда, останется ли от вас хоть что-то достойное того, чтобы насадить на пику. А теперь вали отсюда.

Крюковолк кивнул Руне, и та отбросила Птицу-Хрусталь в сторону. Злодейка сразу же использовала свою силу, чтобы свалить прочь на максимальной скорости. Она даже обернуться побоялась, чтобы не замедлять свой полёт.

– Уверен в этом? – Тихо спросила Руна, глядя ей вслед.

– В том, что они наберутся смелости и нападут на Кризиса? – Усмехнулся тот. – Сомневаюсь. Но если они это сделают, то про Девятку можно будет забыть. А если они струсят, то я опубликую в интернете текст нашего сегодняшнего разговора. Посмотрим, как они отреагируют на это. Джек-Остряк гордится тем, что никогда не прогибается перед другими. Слова Птицы-Хрусталь – это и его слова. Если он покажет себя слабым, то весь мир будет смеяться над ним. Как минимум, после этого он убьёт Птицу-Хрусталь, и сделает это с такой выдумкой, что смерть от оторванной головы покажется ей чудесным избавлением. В любом случае, мы ничего не теряем. Кроме того, стоит подумать о том, чтобы навредить Девятке ещё больше. Они убили наших товарищей и будут страдать за это.

Девушка в красной шапочке и красных резиновых сапогах шла по ночному городу, напевая мелодию, которую слышала в наушниках. Её походка была легка и весела. Она часто перепрыгивала через лужи и качала головой в такт музыке. Кто-то мог бы сказать, что она была беззаботна, но… это было не так.

Время от времени девушка останавливалась и начинала озираться по сторонам, дрожа от охватывающего её ужаса. В такие моменты она ощущала на себе чей-то тяжёлый взгляд. Взгляд хищника. Взгляд голодного волка, готового выскочить из кустов и растерзать её на куски. Но спустя несколько секунд наваждение рассеивалось, и девушка продолжала свой путь, пытаясь скрыть страх за внешней беззаботностью.

– «Убить, расчленить – твой голос зовёт. Порвать на куски и сжечь! Сегодня пойду, во имя твоё, рубить нахуй головы с плеч». – Доносились слова из наушников.

Несмотря на не самые мирные слова, они, казалось, успокаивали девушку. Она выкрутила громкость на максимум и попыталась отгородиться музыкой от окружающей действительности.

– «Твой ангельский лик сияет во тьме, даруя мне путь в небеса. А тем, кто не хочет увидеть тебя, я вырву слепые глаза».

Девушка закрыла глаза, раскинула руки и закружилась на месте, разбрызгивая дождевую воду из лужи под ногами.