– Он вырвался.

Тьма Бериала совсем рассеялась, и сейчас он походил на совсем обычного взволнованного человека.

– Сначала этот мерзавец присосался к моим силам, словно пиявка, – продолжил Бериал. – А теперь Зверь.

– Где эта тварь?

– В Блэкмунде, но тюрьма осталась без присмотра. Скоро тысячи и тысячи душ снова наводнят этот мир.

Фрея прижала ладони ко рту. Её глаза заблестели, и вскоре по щеке скатилась слезинка, которая, упав, превратилась в маленькую звёздочку.

– Я помогу тебе Бериал, но нам нужен Гелиос.

Бериал оскалился, показав заострённые зубы:

– Нет времени искать его. Он далеко, за границами Астрада и тебя не услышит, Фрея.

– Время уходить, – произнесла она. – Арнелия, я найду тебя, когда придёт время.

Девушка слабо кивнула, улыбнувшись богине. Фрея протянула Бериалу руку, но он, освободившись от её звёздных пут распрямился и посмотрел в мою сторону:

– Мгновение, сестра, я должен выполнить обещание.

Фрея удивлённо проследила за его взглядом и только сейчас заметила меня. Её удивление стало ещё больше, когда Бериал подошёл ко мне и сказал:

– Ты выполнила свою часть сделки, теперь моя очередь, – на его губах появилась недобрая усмешка.

После всего увиденного я просто хотела оказаться рядом с Вэй или Маджи. Мне хотелось убежать или закричать, но ноги словно приросли к земле, а крик так и застрял в горле. Как бы я хотела отмотать время назад, когда ещё не было ни этих чёрных глаз и холодных, как смерть, рук, которые теперь сжимали мою руку. Всё плыло перед глазами, я чувствовала его холодное дыхание. Вокруг пахло смертью, пахло кровью, я слышала тысячи стонущих голосов, вопящих от боли и через всю эту вакханалию на меня смотрели чёрные глаза.

– Знаешь, почему на всех изображениях я держу сердце в руке?

Я могла лишь слабо качнуть головой.

– Бедная девочка, – откуда-то послышался голос то ли Арнелии, то ли Фреи.

Бериал продолжил:

– Мне очень понравилось, как это было написано в одной из старых людских книжек: «… И вырвал он своё сердце, и окутал его Тьмой, ибо Тьмой был он сам».

Последнее, что я почувствовала – это бешеный удар моего сердца, а затем меня наполнила оглушающая пустота. Чуть позже появилась боль, будто бы во мне разливалось горячее железо, наполняющее меня жаром с ног до головы. Я видела глаза Бериала, и как что-то трепыхалось в его руках, словно птица в клетке.

Это было моё сердце. Мысль, пронёсшаяся у меня в голове, не вызвала во мне никаких эмоций. В груди было так пусто и так холодно, что единственное о чём я могла думать, так о том, как бы согреться.

Бериал внимательно наблюдал за мной. Затем он сжал моё сердце и проговорил:

– Страдание – это та цена, которую мы платим за любовь, Лили. Отныне и навеки, ты в моей власти и я, Бериал, принц Ночи и хозяин Блэкмунда, дарую тебе часть своей силы. Используй её, чтобы карать тех, кто посмеет усомниться в моём могуществе, кто живёт по звериным законам и не страшится кары Фреи и света Гелиоса. Да будет так.

Он разжал ладонь, в которой вместо моего сердца виднелся чёрный уголёк. От него тёмными щупальцами исходило фиолетовое сияние. Он бережно вложил его обратно в мою грудь и сделал пару шагов назад.

Без биения сердца было пусто и тихо, но его место тут же заняло совершенно новое чувство. Всем телом я ощутила, как через меня проходят магические токи, становясь частью меня. Теперь уже не магия была частью меня, а я была её частью. Моя кожа вибрировала под этими тонкими потоками, струящимися от меня к Бериалу. Он взял моё лицо в свои руки и проговорил:

– Наслаждайся.

Не говоря больше ни слова, он отступил и направился к Фрее. Как ошалелая, я глядела на них и не могла вымолвить ни слова. Мир вокруг меня преобразился настолько, что я не знала, куда девать свой взгляд. Облики Фреи и Бериала при этом совсем не походили на то, что я видела до этого.

– Пригляди за ней первое время, – бросила Фрея Арнелии и растворилась в золисто-серой дымке.

Как только они покинули поляну, энергия во мне будто взбесилась, ища своего хозяина. В ладони что-то закололо. Я подняла её, чтобы посмотреть, что с ней не так, но меня вдруг резко отбросило назад. Удар был настолько сильный, что я тут же потеряла сознание.

Последнее, что я успела увидеть – взволнованное лицо Арнелии.

Вэй держала меня за руку. Мы вместе готовились выйти на сцену под бурные крики толпы. Маска закрывала верхнюю часть её лица, но она как всегда улыбалась мне. У меня в груди что-то ёкнуло, когда я посмотрела на её руку и в ужасе отбросила её в сторону. Серая с длинными ногтями, она была в точности как у Бериала.

Мгновение и маска куда-то делась, а вместо неё я увидела перекошенное лицо сестры с пустыми глазницами. Она протянула ко мне руку прохрипев:

– Ты обманула меня, Лили!

– Вэй, я обязательно вернусь, – в ужасе прокричала я, но она, продолжала:

– … Бросила меня одну в этом гнилом театре!

– Я всё исправлю, Вэй, пожалуйста, перестань!

Вокруг нас послышался шум тысячи голосов. Я завертела головой по сторонам и поняла, что мы были на сцене. На нас были направлены факелы, и по всему периметру подмосток стояли люди в масках. Они жадно тянули ко мне свои руки, тихо шепча что-то. Вэй подходила ко мне всё ближе, бормоча одно и то же «Обманщица! Обманщица! Обманщица!». Толпа начала вторить ей. Кольцо вокруг меня сжималось всё сильнее, точно так же, как около шатра, когда я встретила Бериала.

Я сжалась, словно хорёк, закрыв уши, но звук всё равно проникал сквозь пальцы, и тогда я закричала, так громко, как это было возможно. Волна от моего голоса раскинула сжимающую меня в кольцо толпу. Вэй отбросило в сторону, и она обмякла рядом с одной из балок.

– Вэй!

Уже кинувшись ей на помощь, я остановилась, поскольку на меня надвигалась другая фигура. Из тени закулисья вышел Маджифуоко, в отличие от всех остальных на нём не было маски. Однако, на его лице застыла печальная, даже трагическая гримаса. Присев рядом с Вэй, он провёл пальцами по её побелевшей щеке.

– Зачем ты убила свою сестру, Лили? – Он осуждающе покачал головой. В его глазах промелькнула тень недовольства, и Маджи уставился на меня.

Стало тяжело дышать, а ноги снова приросли к полу. Судорожный комок встал поперёк горла, я только и смогла, что выдавить:

– Это неправда…

– Посмотри, – он показал мне на побелевшую Вэй, словно отчитывая меня за сломанную игрушку, – разве можно так поступать со своей сестрой? Ты убила её.

– Нет, нет, – я завертела головой, но горячие слёзы уже выступили у меня на глазах, – я не хотела, Маджи.

Вместо привычного рабочего костюма на нём был длинный холщовый балахон, словно у монаха. Он подошёл ко мне, но вместо привычного запаха гари, сопровождавшего его, мне в нос ударил сладковатый дух разложения.

– Ты погубила Вэй и погубишь нас всех. Ты опасна, Лили.

При этих словах он достал из своего рукава тонкий кинжал и направил его мне в грудь. Не веря в происходящее, я прошептала:

– Прошу тебя, Маджи, не делай этого.

Он усмехнулся, и его лицо начало меняться прямо на моих глазах. Я застыла, словно заворожённая, наблюдая, как улетучиваются знакомые черты, и вместо них появляются мягкие и тонкие очертания нового лица. Передо мной стоял совершенно другой человек, которого я сразу же узнала. Леопольд со вздохом сожаления сказал:

– Слишком поздно, Лили.

И вогнал в меня кинжал. Шатёр наполнился криком, а моё тело разлетелось на миллионы маленьких звёздочек, которые теперь должны были стать частью Фреи.

…Я вскочила с постели, чувствуя, как холодный пот стекает по моей спине. Вокруг меня были мраморные стены Золотых Ворот с узкими бойницами, я лежала на старой кровати, от которой пахло затхлой соломой. Чья-то ладонь легла на моё плечо. Арнелия испуганно гладила меня по руке, Брауни сидел чуть поодаль. На их лицах отражалось беспокойство, а слабые отблески от свечи придавали их лицам осунувшийся и усталый вид.