– Это есть, – в глазах мужчин мелькнул алчный огонёк и они придвинулись поближе. Я зловеще улыбнулась, смакуя каждое слово, – парочка ведьминских проклятий. Весьма ценная вещица. Вряд ли где вы ещё такое найдёте. С кого начнём?

По их лицам можно было догадаться, что они пришли в тихий ужас от моих слов. Их лица побелели, а губы задрожали, будто мужчины были готовы вот-вот расплакаться. Мне даже стало немного жаль позеленевшего Брауни, когда тот попытался взять кружку, но вместо этого случайно опрокинул её. Хозяин таверны тут же подскочил и убежал за тряпкой, чтобы остановить растекающуюся в разные стороны лужу.

Я не торопилась и наблюдала за ними, с нарочито скучающим видом подперев щёку рукой. Когда первое смятение прошло, Брауни был первым, кто заговорил:

– Ты, наверное, нас не так поняла… Я имел в виду, если у тебя есть возможность как-нибудь отблагодарить нашего доброго друга, который так вовремя решил нам помочь…

– Мне ничего не надо, – торопливо перебил его хозяин таверны. – Считайте это моим душевным порывом… Знаком нашей крепкой дружбы, да.

Брауни прожёг его угрюмым взглядом и недовольно поджал губы. Возникало ощущение, будто он готовился плюнуть ему прямо в лицо.

– Вы очень любезный человек, – улыбнулась я. – Так что насчёт Арнелии?

– В лесу недалеко от лагеря пару дней назад видели девушку. По описанию на неё похожа. – Процедил Брауни и многозначительно умолк на мгновение. Молчание не было его отличительной чертой. Я бы могла поклясться, что даже во сне он затыкался разве что, когда храпел. Вот и сейчас можно было наблюдать, как в нём борются два желания: сохранить свою маску обиды и негодования против того, чтобы высказать всё, что он думает по этому поводу в нескончаемом монологе. Но каким-то чудом в этот раз ему удалось найти компромисс. Достав из кармана серебряник, он кинул его хозяину таверны. – Прежде чем мы отправимся в путь, старина, будь добр, услужи.

– За что мне всегда нравился Брауни, – мужчина грузно встал из-за стола и похлопал его по плечу, – так это за правильный подход к делу! Мгновение, сегодня мы как раз подаём нашу фирменную ячменную кашу с луком и морковью!

Через минуту у нас на столе стоял огромный горшок с наваристой кашей, овощами и даже пшеницей! К ней подали тёплый ломоть ржаного хлеба и слегка подогретый кисель. Еда оказалась настолько вкусной, что я проглотила всё в два счёта. Брауни смотрел на меня, как на дикарку, но заканчивать с трапезой не спешил. С наполненным желудком моё настроение немного улучшилось. Я заёрзала на месте, жадно смотря на то, как Брауни неторопливо поглощает завтрак.

Когда с трапезой было покончено, мы собрали вещи и двинулись к стойлу. Солдатов внизу стало намного больше, или, по крайней мере, движения людей приобрели суетливую, путанную манеру. В этой толпе нам с Брауни также удалось разглядеть несколько Печальных Братьев, которые выделялись на фоне солдат не только цветом своих плащей, но также размеренными, неторопливыми движениями.

Эта суета играла мне на руку, ведь в толпе можно было легко затеряться, а, значит, и шанс быть замеченной был намного ниже. Брауни отвязал лошадь, помог мне забраться на её спину, а затем залез сам.

Мы выехали из стойла и направились в сторону леса. Сначала лошадь шла медленно, объезжая людей и повозки, но стоило нам отдалиться от Ворот, как Брауни припустил её галопом. Мне пришлось вцепиться в его спину, отчего пальцы заболели почти мгновенно, но я всё равно продолжала подпрыгивать от движений лошади и была уверена, что ещё немного, и я точно свалюсь.

Капюшон давно слетел с моей головы, а растрепавшиеся волосы лезли в глаза и рот, отчего я жмурилась и фыркала, словно лошадь.

– Перестань гнать, я сейчас упаду! – Заорала я Брауни в самое ухо.

– Ещё немного, – отозвался он, – держись крепче.

Брауни взмахнул вожжами, и лошадь припустила ещё быстрее. Пейзаж смазался и превратился в размытые цветные линии. Я могла отчётливо видеть только точку впереди лошади, в то время как всё вокруг неслось цветным хороводом. Мне стало плохо, и я попыталась закрыть глаза, но мир вокруг завертелся ещё сильнее. Я простонала:

– Брауни, мне плохо.

Он сбавил скорость, и постепенно лошадь перешла на рысцу, а затем и шаг. Ничего не видя перед собой, я старалась справиться с поднимающейся волной тошноты.

– Приехали!

Брауни помог мне слезть с лошади и я сделала несколько глубоких вдохов, приводя себя в порядок. Когда я пришла в себя, то заметила, что мы стоим на опушке перед самым лесом. Левее, упираясь в лес, стояло несколько домов со своим хозяйством.

– Отсюда по тропинке идти недолго, – сказал Брауни присаживаясь около дерева и облокачиваясь на его ствол, – потом налево и там будет опушка. Если не соврали, то твоя Арнелия должна быть там.

– Ты не пойдёшь со мной? – Удивилась я.

– Зачем мне? Это ты её искала, а я лошадь без присмотра оставить не могу.

– Тогда до встречи. – Бросила я и, не дожидаясь ответа, ринулась в указанном направлении. Сзади раздался окрик Брауни:

– Удачи!

Я снова оказалась на лесной тропинке, но в этот раз лес уже не пугал меня. Он укрывал меня от чужих взглядов, и чем дальше я углублялась, тем сильнее во мне нарастала какая-то лёгкость. Я шла по тропинке, представляя, как совсем скоро обрету магию, и мы с Вэй и Маджи убежим из этого злосчастного театра.

Тут же промелькнула мысль об Арнелии. Интересно, зачем Бериалу могла понадобиться простая девушка? Неужели, она так же, как и я, заключила с ним сделку, но не смогла выполнить свою часть и ей пришлось бежать?

Мешочек на моём поясе подскакивал в такт моим шагам. Что-то тяжёлое ударялось о мою ногу, и я на ходу заглянула внутрь котомки. Ну, конечно, как я могла забыть о найденном амулете! Он светился всё так же, как когда я нашла его. Но вместе с тем, мне показалось, что его свет стал чуть более ярким и шёл какими-то рваными толчками. Взяв амулет в руку, я внезапно ощутила одуряющий приток магии, от которого я чуть не полетела на землю. С удивлением я уставилась на медальон, который в моих руках вспыхнул ещё ярче.

Я шла и шла, переступая через упавшие ветки и обходя лужицы, пока наконец не вышла на поляну. Амулет в моей руке вибрировал, словно разъярённый улей. В первый раз в жизни после прикосновения Бериала, я чувствовала такой сумасшедший, необузданный поток магии.

Когда я вышла на опушку, то замерла на месте от удивления. Вся поляна была усыпана луговыми цветами, над которыми жужжали пчёлы. Их гул отдавался эхом, словно отскакивая от верхушек елей. Если бы на дворе не стояла ранняя весна, то я бы ещё могла подумать, что в этом году цветы распустились раньше обычного. Но даже в самых южных провинциях, они распускались только на второй весенний месяц и то, были довольно мелкие и уж точно не цвели в таком буйном количестве, словно летом.

Земля была мягкой из-за густой травы, которая усеивала всю поляну точно ковёр. Не удержавшись, я присела и провела по ней рукой. Вокруг витал тонкий цветочный аромат. Мне так хотелось заморозить это мгновение, остаться в нём навсегда, и забыть о театре, Варраваре и Печальных Братьев. Забыть о Леопольде и его возможной сделке с мистером Хейлом, но амулет в моей руке продолжал настойчиво гудеть. Будто бы я поймала одну из летающих здесь пчёлок. Нехотя я двинулась дальше.

На опушке и правда стоял домик с небольшим деревянным кривым заборчиком. Поначалу дом показался мне заброшенным, пока я не увидела тонкую струйку дыма, выходящего из потемневшего дымохода. Я остановилась перед самой дверью – что я ей скажу? Ещё крепче сжав амулет, так что его края впились мне в ладонь, я постучала и замерла.

Никто мне не открыл даже после трёх стуков. Тогда я присела на лавочку, стоящую рядом с окном, и заглянула внутрь. Печь была растоплена, на столе стояла посуда, но никого не было. По стоявшему в угле веретену и развешанным над печкой травами я окончательно убедилась, что в доме точно жила девушка.