Это заставило меня призадуматься. Я и не подозревала, что друзей беспокоит отсутствие у меня личной жизни. В отношении любовных встреч они представляли собой два совершенно противоположных типа. Джереми постоянно таскался по свиданиям, а Мария никогда на них не ходила. Они с Дэвидом были вместе с шестнадцати лет. В ее мире джунгли свиданий имели скорее вид ухоженного патио.

Хотя, судя по тому, что я сейчас услышала, мое безнадежное одиночество после достопамятного разрыва их очень тревожило.

— Мы понимаем, как много значит для тебя работа, которая выручала тебя в трудные времена, — ласково произнесла Мария. Я начала работать в агентстве вскоре после смерти папы, и она была права: работа отвлекала меня в самые тяжелые дни. — Но, может быть, перерыв пойдет тебе на пользу. Ты могла бы заняться тем, что тебе нравится. Даже снова начать писать.

После смерти папы ребята пытались заставить меня взяться за сценарии. Они так до конца и не поняли, почему я не смогла вернуться к прошлой версии себя, той девушке, которая не спала ночами, лихорадочно стуча по клавишам, навязывала им свои любимые фильмы, призывала их относиться к диалогу как к искусству. Я так и не нашла правильных слов, чтобы передать им, что сказал мне тот агент. Это было слишком ужасно.

— Нас волнует, что ты совсем не заботишься о себе.

Я занялась новым куском пиццы. Иногда я переживала, что друзья считают, будто у меня нечто вроде задержки развития. Словно я до сих пор не поставила какие-то галочки, чтобы стать наконец полноценным взрослым человеком, таким же, как они: с ипотеками, банковскими счетами и благоразумными установками.

Мария почувствовала, что я огорчена.

— Мы просто хотим внушить тебе, что ты не должна тратить на это свой редкий досуг. Тебе не следует рисковать личной жизнью ради такого типа, как Эго, или даже ради Монти. Это Монти в первую очередь должен заботиться о спасении своего агентства.

Джереми наклонился и погладил меня по голове:

— Мария пытается сказать, дорогая Эви, что мы лишь хотим, чтобы ты знала себе цену. Потому что для нас ты бесценна.

Второй раз за вечер глаза у меня наполнились слезами, и я кивнула, несколько раз сглотнув, прежде чем наконец заговорила:

— Спасибо за заботу. Я очень, очень тронута. Но я сама этого хочу. Я собираюсь получить повышение. Вдобавок, — я усмехнулась, — я готова на все что угодно, кроме «Тиндера».

Друзья притянули меня к себе, обняли, и я крепко пожала им руки.

— Вот и ладно, — сказал Джереми, откидываясь на спинку стула. — Дружеский долг мы выполнили?

— За бдительность, — провозгласила Мария, поднимая бокал.

— Прекрасно. — Джереми подался вперед, взял с дивана свою сумку и вытащил большую свернутую в трубку тетрадь. — Потому что мы составили для тебя список.

Он выложил тетрадь вместе с россыпью цветных маркеров на кофейный столик. На первом листе почерком Марии было написано: «Сарин девичник!»

— Фу… Нет! — Джереми перевернул страницу.

Я почувствовала укол совести из-за того, что мы и не подумали заняться девичником.

— Если ты окончательно решилась, — объяснила Мария, — мы готовы помогать тебе во всем. Ты заставишь этого придурка Эго написать сценарий.

— Эви, — торжественно произнес Джереми, снимая колпачок с розового маркера и разворачивая ко мне блокнот, чтобы продемонстрировать, что на нем написано. — Мы поможем тебе влюбиться!

ИНТ. ГОСТИНАЯ — ПЯТНИЦА, 23 НОЯБРЯ, 22:15

Эви сидит на ковре, прислонившись к черному плюшевому дивану, и подносит ко рту бокал вина. Джереми стоит на коленях перед большой открытой тетрадью, в которой написано: «Вызов!» Руки его раскинуты в торжествующем жесте. Мария сидит на диване за спиной у Эви. Тайком от Эви она знаками подбадривает Джереми.

— Не то чтобы я не ценю ваши усилия, но я серьезно. Я согласилась добавить пункт о влюбленности только для того, чтобы заставить Эго подписать доп. соглашение. На самом деле я не собираюсь ни в кого влюбляться.

После Рики я никого уже не полюблю.

— Само собой, мы понимаем, — сказал Джереми, оглядываясь на Марию, и подчеркнул слово «Вызов». — Но выслушай нас. Эви Саммерс, с того самого момента, как ты согласилась на эту сделку с Эго, ты вступила в программу знакомств «Вызов» по мотивам фильмов «Десять причин моей ненависти» (земля тебе пухом, Хит Леджер, ты был слишком красив для этого мира), «Это все она» и «Как избавиться от парня за десять дней». Для некультурных участников фильмы совсем другие. Но суть одна: брошенный вызов, неизбежные недоразумения, жестокие предательства, а в конечном счете любовь. — Джереми написал на листе: «Любовь». — Программа знакомств «Вызов» во многом перекликается с ромкомами типа «любовь-ненависть», но нам ясно, что единственный человек, которого ты ненавидишь, — Эго.

— Забавно, — вмешалась Мария, — но в настоящем ромкоме ты бы в конце концов влюбилась в заносчивого сценариста, который, как выяснилось бы потом, лишь прикрывал своим огромным эго трогательную неуверенность в себе. — На мгновение воцарилась ошеломленная тишина; мы с Джереми потрясенно уставились на Марию. — Шучу! Ты никогда не клюнула бы на этого звездилу.

— За пьяную Марию! — провозгласил тост Джереми.

Я тоже подняла бокал, так как мозг услужливо напомнил мне о мускулистой груди Эго. Глупый мозг.

Джереми продолжил:

— Далее, как и любая уважающая себя программа знакомств, «Вызов» рассчитан на определенный срок. У тебя есть три месяца. Ты сказала, что тебе придется регулярно отправлять Эго промежуточные отчеты, чтобы поддерживать его вдохновение. Чтобы помочь тебе не выбиться из графика, я представляю тщательно отобранный список знакомств, составленный специалистами. — Он кончиком ручки указал на себя и Марию. Я многозначительно покосилась на него. Джереми был самым большим циником из всех, кого я знала. — А что? Я же видел несколько ромкомов, ничего особенного. Итак, наш выбор… — Он постучал по листу кончиком маркера. — «Когда Гарри встретил Салли», «Элизабеттаун», «Тельма и Луиза».

— Последний вычеркни. Я хочу с кем-нибудь познакомиться, а не сигануть с ним с обрыва.

— Но разве «Тельма и Луиза» не об отношениях?

Мы с Марией закатили глаза.

— Ладно, ладно, но больше никаких вето.

— Это даже не ромком!

— Тише, сказала бы спасибо. — Это мне уже говорили. Джереми перевернул страницу. — Тогда есть еще «праздничный роман», по совместительству рождественский ромком. Наиболее известные в данной категории фильмы: «Отпуск по обмену», «Реальная любовь», «Дневник Бриджит Джонс», «Принц на Рождество». Не смотрите на меня так.

Я не единственный, кого «Нетфликс» принуждал смотреть его дважды в день в течение двух недель. — Избегая наших взглядов, Джереми перевернул страницу. На следующем листе гигантскими буквами было выведено: «Финал??» — К этому мы еще вернемся. — Джереми снова перевернул лист, который выглядел так, словно на нем распивали вино в поезде.

— Романтические знакомства по типу «слежка»?

— «Пока ты спал». Стопроцентная классика, — объяснил Джереми.

— Я не хочу, чтобы меня арестовали, Джем. — Я перешла к следующему пункту. — «Тот фильм, где герои встречаются в книжном магазине», — прочитала я вслух.

Джереми начал загибать пальцы:

— «Вам письмо», «Когда Гарри встретил Салли»…

— Этот ты уже называл.

— Диаграмма Венна, — подсказала Мария.

Джереми перелистнул страницу и открыл чрезвычайно запутанную схему, состоявшую из взаимно пересекавшихся окружностей с надписями вроде «Рождество» и «Хью Грант» и пестревшую названиями всевозможных романтических комедий, начиная с золотого века и до наших дней. Схема эта явно представляла собой произведение подвыпившего гения.

— Мы выявили точку пересечения.

— Я вижу, — сказала я, начиная улыбаться.

Тут дверь гостиной распахнулась.

— Дорогие мои!