Эзра осушил бокал.

— Я знал, что тебе понравится.

— Это и есть твой сюрприз?

— Это вторая его часть.

Я с облегчением выдохнула. Сценарий еще возможен.

— Послушай, я совершил глупую ошибку с салоном красоты, теперь я это понимаю. Но, пожалуйста, не ставь пока на мне крест. — В его голосе прозвучала нотка настойчивости. Клянусь, Эзра казался совершенно искренним. — Мне нужно, чтобы ты знала, — продолжал он, — с тобой все по-другому.

Я сам другой. — Отчаяние и серьезность боролись на его лице. — Пожалуйста, поверь.

— Эзра, скажи, что не собираешься произносить речь на тему «ты не такая, как все», потому что такие штуки прямиком из ромкома, и я на них не куплюсь. Особенно в твоем исполнении.

— Рыжая, — спокойно сказал Эго. — Эта мысль даже не приходила мне в голову.

HAT. КРАСНАЯ ДОРОЖКА, КИНОТЕАТР «ОДЕОН», ЛЕСТЕР-СКВЕР — СРЕДА, 13 ФЕВРАЛЯ, 18:00

Эзра протягивает руку Эви и одним плавным движением вытаскивает ее из машины. Она встает рядом с ним, и он обнимает ее за талию. Охрана провожает их к красной дорожке, отделенной от публики. Эзра шепчет что-то на ухо Эви, и она улыбается, когда он ведет ее к камерам. Она мимоходом бросает на него опасливый и вместе с тем задумчивый взгляд.

Я прищурилась под вспышками, стараясь по возможности ничего не упустить. В тот момент, когда мы ступили на красную дорожку, на нас обрушился страшный гвалт. Это был не какой-то проходной фильм. На фасаде «Одеона» красовался огромный плакат, но со своего места я не могла его разглядеть. Вдоль дорожки были расставлены огромные стеклянные банки с горящими в них белыми церковными свечами. Со всех сторон напирали толпы фотографов. Я обнаружила, что не могу шевельнуться, ошарашенная еще одной вспышкой и огромным количеством людей в таком маленьком пространстве. Эзра… то есть Эго… напугал меня, поднеся палец к моему подбородку и вынудив меня поднять взгляд.

— Ты сногсшибательная, — прошептал он. — Пусть они это увидят.

Я отстранилась:

— Мне холодно. — Зубы у меня стучали — не только от холода, но и от волнения.

Я вздрогнула, когда он, позируя перед камерами с легкостью, свидетельствовавшей о годах практики, завел руку мне за спину. Эзра Честер обнимал меня за талию!

Сколько раз он это делал? Само собой, на международных премьерах своего фильма и в тот вечер, когда получил «Оскар», но остальные разы… Должно быть, Эго бывал на подобных мероприятиях с Моникой, которая разгуливала по красным дорожкам, как у себя дома. Из-за ярких вспышек я почти ничего не видела.

— Эзра!

Мне ужасно хотелось продвигаться вперед, но он задержал нас еще на несколько секунд, оглянувшись.

— Все хорошо, Рыжая.

Когда я попыталась снова заговорить, его имя застряло у меня в горле. Вспышка. Я споткнулась на дурацких каблуках. Что, если мои друзья увидят эти фотографии? Эта мысль даже не пришла мне в голову, пока я не увидела толпу. Что это за фильм?

Вспышка. Я больше не могу. Мне здесь не место. «Жаль, но у вас нет нужных качеств».

— Теперь ты поняла, Рыжая. — Эго улыбался легко и непринужденно — камерам, разумеется, — но взгляд его был прикован ко мне. — Когда я впервые оказался на красной дорожке, чувствовал то же самое.

— Неужели? Ты нервничал?

— Я был в ужасе. Ты мне доверяешь?

«Ни капельки», — хотела сказать я. Но Эго предложил мне руку, и его голубые глаза с нежностью посмотрели на меня. Я осторожно взяла его под Руку.

— Следуй моему примеру. Посмотри вон туда, теперь налево, вниз, на меня, снова на них.

Я сделала, как он сказал, и сердце стало биться спокойнее.

— Теперь на меня, снова вниз, на меня. По-прежнему на меня. Смотри только на меня.

Я шлепнула его по руке. Его улыбка стала шире:

— Да ладно тебе.

Дело было не в том, что я боялась публичного внимания. Я мечтала присутствовать на премьере с тех пор, как себя помню. Возможно, другого шанса мне уже не представится. У меня получится. Паника начала отступать — и я должна была благодарить за это Эзру.

Я сосредоточилась на своих ногах. Сколько невероятных авторов проделали тот же путь? Эти люди помогли сделать мир немного ярче, немного доступнее для понимания. Раньше я мечтала о премьере своего фильма, как другие мечтают о собственной свадьбе. Сесть в красное кресло. Почувствовать реакцию окружающей тебя публики, зная, что они внимают твоей истории, вслушиваются в твои слова. Это все, чего я когда-либо хотела.

Женщина в темной куртке-бомбере и наушнике велела нам двигаться дальше. Я сбросила со своей талии тяжелую руку Эго. Он позвал меня, но я заметила команду известного сериала. Там было много актеров. Я ведь не пропустила сценариста?

Я надеялась, что сумею узнать любого из них.

Я привстала на цыпочки.

— Ты его где-нибудь видишь? — спросила я у Эго, который поспешил догнать меня.

— Кого? — Он резко обернулся.

— Сценариста!

— Он перед тобой. — Эго притянул меня к себе. — И видит только тебя.

— Еще одно клише.

Его губы изогнулись.

— Но это моя профессия.

— Продвигайтесь, пожалуйста, — сказала нам та же женщина, проходя мимо.

Я попыталась сдвинуться с места, но Эзра… Эго… по-прежнему обнимал меня за талию.

— Разве плохо, если мы будем вместе, Рыжая?

Женщина вернулась к нам.

— Сэр, мадам, вам нужно пройти вперед.

— Минуточку, — сказал ей Эго. — Я пытаюсь понять, почему эта потрясающая, приводящая меня в бешенство женщина все еще отказывается верить, что я без ума от нее.

— Ясно, — ошеломленно проговорила женщина. — Мадам, не могли бы вы побыстрее поверить, что сэр влюблен в вас, чтобы у нас не застопорилось движение?

Его голубые глаза буравили меня испытующим взглядом, отчаянно ожидая ответа. Вопреки себе, я почувствовала, как по коже побежали мурашки. Неужели все по-настоящему? Неужели я действительно нравлюсь Эзре Честеру? Его не путала перспектива романтического свидания со мной. Это он уговаривал меня перестать бояться.

— Рыжая, я понимаю, Бяка внушил тебе, что ты никогда ни для кого не будешь достаточно хороша. Ну и пошли ты этого парня, — сказал Эго, улыбаясь. — Он идиот. И Унылый Папаша тоже. Ты более чем хороша, Рыжая. Ты — это всё. Я хочу быть с тобой. У тебя может быть все, о чем ты когда-либо мечтала. Все, что тебе нужно, — это сказать «да».

Заключая с ним сделку, я и думать не могла, что все так обернется. Что кто-то действительно влюбится в меня. Что это будет Эзра Честер.

Или что у меня, Эви Саммерс, вообще когда-нибудь возникнет мысль о том, чтобы влюбиться в него.

У женщины зажужжала рация, и она быстро затараторила в нее.

— Она уже здесь? — Женщина покосилась на нас. — Да, здесь все чисто. Не так ли? — кинула она нам.

— Так, — ответила я.

Эзра улыбнулся — не фирменной голливудской улыбкой, а открыто, искренне, с нескрываемым облегчением.

— Готова к последней части сюрприза?

У меня в сердце ожила надежда. Конечно, это сценарий, что же еще. «У тебя может быть все, о чем ты когда-либо мечтала».

— Определенно готова!

Он притянул меня к себе, скользнув ладонью по обтянутой шелковистой тканью талии. И безо всякого предупреждения вдруг наклонил меня на своей руке, совершенно в голливудском стиле, и поцеловал прямо там, на красной ковровой дорожке. Это был — во многих отношениях — идеальный поцелуй.

Так почему же, когда вокруг меня засверкали вспышки, я услышала голос Бена: «Надеюсь, именно этого ты и хотела?»

Шум вокруг нас почему-то усилился. Я оторвалась от Эзры и подняла голову, чтобы взглянуть на мир как полагается, а не вверх ногами. Впереди освободилось место для только что прибывшей звезды.

Я перестала дышать.

Всего в нескольких метрах от нас в красном кружевном платье до пола, как всегда, величественная и потрясающе красивая, стояла Моника Рид.