— Саманта, — произнесла она, поправляя ремешок на коврике для йоги, перекинутом через ее плечо.

— Эви, — настороженно ответила я.

— Ой, да не переживайте вы насчет мелюзги. Джастис уже не первый раз обращает всех в бегство. — Она засмеялась высоким, мелодичным смехом.

Я слабо улыбнулась ей.

Она заказала Зэну кофе с обезжиренным молоком.

— Я случайно заметила, что вы сидите за одним столом с высоким темноволосым задумчивым папочкой.

Я заставила себя не оглядываться на свой столик.

— Простите?

— О, мы с другими мамочками так его называем. Наши дети ходят в одну школу. — Она закусила губу. — Могу я дать вам несколько советов?

— Конечно. — Навряд ли мой отказ мог ее остановить. Я заказала Зэну три горячих шоколада, попросив добавить в одну из чашек побольше маршмеллоу.

— Это бесперспективный вариант, — почти извиняющимся тоном сообщила Саманта. — Как-то после развода я ходила с ним выпить, и было ужасно неловко. За весь вечер он сказал не более пары слов, и то они касались только его дочурки. Не то чтобы я его осуждаю. Может, он просто не готов, понимаете? Тем более после смерти жены. А может, от природы такой. Бывают, знаете ли, такие мужчины. — Саманта взяла со стойки свой кофе с обезжиренным молоком. — Просто я подумала, что сэкономлю вам немного времени.

Прежде чем я успела сказать, что у нее сложилось неверное впечатление, она унеслась прочь, размахивая своим хвостом. Я взяла поднос с горячим шоколадом. «От чего умерла его жена?» — задумалась я, но тут же отбросила эту мысль. Определенно это не мое дело.

— Ну, — сказала Анетт, как только я раздала чашки. Бен, слегка нахмурившись, покосился на свою и углубился в газету. Я дала ему ту, в которую положили побольше маршмеллоу. Казалось, он в этом нуждался. — Теперь-то ты расскажешь нам про свое последнее знакомство?

Одно дело составлять отчеты для Эго (по крайней мере, когда я писала об этом, то некоторым образом дистанцировалась от испытанного унижения). И совсем другое — рассказывать об этом вслух. Однако Анетт взирала на меня с простодушным выражением на лице. В нем не было и следа осуждения.

Я взглянула на Бена — он был все так же поглощен чтением, но кружку придвинул поближе. Поскольку он не возражал, я рассказала Анетт про деву в беде, описав, как полчаса бродила взад и вперед по улице на каблуках, от которых ныли ноги, прежде чем заметила клетчатую рубашку, фетровую шляпу и бороду. Не Мэтью Макконахи, но, на мой вкус, гораздо лучше. Я подождала, пока незнакомец не оказался в нескольких футах от меня, после чего встала на канализационную решетку и просунула каблук в ячейку.

— Ты притворилась, что застряла? — взволнованно спросила Анетт.

— Я разыграла целое представление. А этот олух даже не остановился. Вот тут-то я и поняла.

— Что? — завороженно спросила девочка.

— Что действительно застряла. — Каблук намертво зажало между прутьями. — И пока я изо всех сил пыталась привлечь внимание того парня, явились дорожные рабочие. Они уже делали ставки, сколько заградительных барьеров успеют поставить вокруг меня, прежде чем я их замечу. Им удалось полностью меня оцепить.

Анетт расхохоталась.

— Мне пришлось оставить там свою туфлю, — сообщила я, с облегчением обнаружив, что теперь тоже могу смеяться над этим инцидентом. — Они одолжили мне запасной рабочий ботинок, чтобы я добралась до дома.

— Это правда? — внезапно спросил Бен с оттенком недоверия в голосе.

Давно он меня слушает? Я подняла с пола пластиковый пакет с ботинком и продемонстрировала ему:

— Вот доказательство. Я верну его по дороге домой.

Бен моргнул, на его щеке дернулся мускул.

— Все это будет не напрасно, лишь бы мои знакомства вдохновили Эзру, — заметила я с некоторым раздражением.

— Это уже не напрасно, — ответил Бен.

Я сложила руки на груди:

— Послушайте, если бы это зависело от меня, я бы познакомилась с тем, кто оказался единственным, кроме меня, человеком, купившим билет на «Брик-парк» в кинотеатре «Принц Чарльз», но этого никогда не произойдет.

— Что за «Брик-парк»? — спросила Анетт.

Ее отец внимательно смотрел на меня; его темные брови слегка приподнялись.

Я сосредоточилась на девочке.

— Единственный киношедевр, о котором никто никогда не слышал, — улыбнулась я. — Пятидесятых годов. Дороти Тейлор была гениальным сценаристом, но написала всего один сценарий.

С того момента, как папа показал мне «Брик-парк», я совершила свой выбор. Я захотела стать сценаристом, чтобы создать фильм, который сделает людей хотя бы наполовину такими же счастливыми, какими делал нас с папой «Брик-парк». Мой первый ноутбук папа подарил мне со словами: «Что бы ты ни написала, Эви, „пусть в этом будет какой-то смысл"». Это была наша любимая цитата из фильма. Порой бывало трудно вспомнить, что некогда я искренне верила, будто способна создать нечто стоящее.

— Что произойдет, когда вы с кем-нибудь познакомитесь? — неожиданно спросил Бен.

— Эго должен будет написать сценарий, — ответила я и, когда Анетт хихикнула, сообразила, что снова упомянула прозвище. — И меня повысят до агента.

— А что будет с ним? — не унимался Бен.

— С Эг… С Эзрой?

— С человеком, который подвернется вам во время одного из этих романтических знакомств. Ведь он-то будет думать, что все по-настоящему?

Я сделала паузу, собираясь с мыслями, а девочка тем временем переводила взгляд с отца на меня и обратно. Я сказала друзьям, что делаю это не ради любви. По правде говоря, я не позволяла себе загадывать настолько далеко вперед. Мне казалось, что я дошла до хеппи-энда с Рики, — и посмотрите, чем это обернулось. Признаться в этом Бену было невозможно, поэтому я пожала плечами.

— Мне просто нужно найти кого-то, кто согласится сказать, что он в меня влюбился, — четко выговорила я. — Я ищу вовсе не единственного, а лишь того, кто покажется Эго правдоподобным. Совсем не нужно, чтобы это был удар молнии, поразивший нас обоих.

Последовала пауза.

— Ладно, — сказал Бен и вернулся к разделу путешествий, как будто уволил меня.

Анетт с помощью большого, указательного и среднего пальцев изобразила нечто похожее на букву «К» и сунула руку прямо отцу под нос. Через секунду он ответил тем же. Довольная девочка откинулась на спинку стула и стала болтать ногами.

— Я думаю, ты гений, — сказала она мне.

Мы с ней чокнулись чашками. Кому вообще нужно одобрение Бена?

Женщина из очереди была более чем права насчет него.

Эго: Твои диалоги все лучше. Я отказываюсь верить, что, после того как тебя окружили заградительными барьерами, этот дорожник действительно произнес: «Похоже, мы поймали безнадежного романтика, ребята. С тех пор как „Нетфликс" выявил эту социальную группу, их редко можно встретить в дикой природе». Такую фразу могла сочинить только ты. Впрочем, ты ведь знаешь, что можешь отступиться в любой момент, правда? Я начинаю думать, что я единственный, кто воспринимает наш уговор всерьез. У тебя всего два месяца, чтобы влюбиться по уши, а ты тут туфлями разбрасываешься. Тик-так, Рыжая.

HAT. «ПЫЛЬНЫЙ ФОЛИАНТ» — СРЕДА, 12 ДЕКАБРЯ, 19:30

Эви стоит перед книжным магазином. Оконные рамы выкрашены в темно-синий цвет. Над дверью синяя деревянная вывеска, на которой серебряными буквами написано: «Пыльный фолиант». В витрине висят рождественские гирлянды, которые медленно вспыхивают и гаснут, освещая книги. Нос у Эви ярко-розовый, из-под толстой зеленой шерстяной шапочки выбиваются косы. Она заглядывает в магазин.

Это общепризнанная истина: как только кто-нибудь произносит: «Худшее, что может случиться», возникает десяток возможных вариантов. И все же, стоя у магазина «Пыльный фолиант» в одном из пекхэмских переулков, я снова и снова повторяла про себя эти слова.