- Тем более там рядом ошивается Панфилий Шальт и если он… ой, - эльф так резко осекается и оборачивается ко мне, что у него аж уши дергаются. Гном вдруг тоже принимает весьма странный вид, закрывает рот и поднимает взгляд к потолку.

- Панфилий Шальт? - подозрительно уточняю, вспомнив, что уже слышала эту фамилию. - Это ведь главный королевский архитектор?

- Старший, - исправляет меня Лоэл и отводит взгляд. - Он не возглавляет остальных, а лишь обладает определенными привилегиями.

- И у него какие-то разногласия с моим мужем? - уточняю, вспомнив выражение лица Эрлинга, когда он случайно упомянул это имя. Эльф и гном переглядываются. Полоз Васлев хмуро изучает взглядом кружку пива в своих широких ладонях. Я поочередно сверлю взглядом всех троих и, наконец, не выдерживаю: - А ну отвечайте!

В таверне мгновенно становится тихо. На мне сходятся удивленные взгляды. Осознав, что перегнула рычаг громкости командирского тона, оборачиваюсь к посетителям и виновато развожу руками. Те настороженно возвращаются к своим делам, а я вновь обвожу взглядом троицу:

- Что там с этим Панфилием? Кто такой? Чьих будет?

- Мерзкий тип, - качает головой Полоз, решившись все же начать рассказ. - Видел его пару раз на других строительствах. Он еще старой школы мастер. Везде колонны да лепнину тычет. Каждое новое строительство выглядит будто старинный дворец, который просто от пыли протерли. Угрюмо, серо и угнетающе.

- Еще и денег дерет, будто все стены не краской, а эльфийскими шелками покрывает, - решает добавить Лоэл. - И морду такую корчит, что сразу хочется падать ниц и просить прощения за собственное отсутствие вкуса и невозможность осознать величие его замыслов.

У меня уже лысые брови на лоб лезут от услышанного. Особо впечатляет замечание эльфа насчет «морды». Ведь сам Лоэл по стройке ходит с таким надменным выражением лица, будто его всем селом уговаривали просто рядом постоять. Это как же должен скривиться тот самый старший архитектор?

- Ага, - басом подхватывает Грэм. Бьет кулаком по столу, так что кружки подскакивают на добрый сантиметр, и с запалом заявляет: - Устали уже все от его одинаковых домов. Словно он склепы строит каждому. Окна во, - гном сжимает кулак, демонстрируя мне маленькую дырочку между указательным и большим пальцами. - А двери во, - а теперь широко раскидывает руки в стороны. - В итоге в домах естественного света нет, а в двери можно покойников боком проносить. В щелях свистит, крыша течет, а стены набок клонит. Но это через пару лет, правда. При этом мнит себя самым крутым архитектором и терять это место не желает.

Мне становится все интереснее посмотреть на данного субъекта. Кажется, он вскоре должен прибыть на стройку к Эрлингу…

Не знаю каким чутьем обладает Полоз Влаский, но именно он догадывается о том, что меня интересует на самом деле:

- Должность старшего архитектора досталась Панфилию по наследству. Его отец был лучшим архитектором королевства при прошлом монархе. Еще и друзьями они были хорошими с королем. Вот и пристроил сына. Панфилий долгое время был действительно главным и влиятельным архитектором, всем диктовал свои правила. Пока не появился Эрлинг Моркен.

Мне достаются три сочувствующих взгляда. Ну, а во мне назревает злость. Хоть и уговариваю себя не воспринимать Эрлинга как мужа, ведь даже если я обращусь красавицей, то никто не отменял банального «не сошлись характерами», а я не поклонница отношений «стерпится слюбится». Но сейчас понимаю, что собственного супруга не намерена позволять унижать. Тем более, что он действительно талантливый специалист. А тут какой-то Шальт с горы решил ему палки в колеса вставлять?

- И конечно же Панфилий совершенно не рад конкуренту, который понравился монарху настолько, что все королевство называет его любимым архитектором короля?

- Конечно, - хором вздыхают мои собеседники и опускают головы. Продолжает Полоз:

- Подход Эрлинга к архитектуре многим понравился. Он пользовался инновационными методами магии, его строения получались прочными, практичными и светлыми. Именно в эту легкость влюбился монарх. Она напоминала ему о молодости королевы. Именно поэтому стройку новой резиденции доверили такому юному архитектору. Остальные королевские архитекторы запуганы Панфилием и не смеют ему перечить, а Эрлинг заручился поддержкой принца и не пошел на поводу у старшего.

- И теперь этот Шальт может желать отстранить Эрлинга от должности? - переспрашивает сквозь крепко сжатые зубы. Лоэл опасливо осматривает мои соединенные в замок руки и уклончиво отвечает:

- Многие именно так и считают.

Я резко оборачиваюсь к гному:

- И есть вероятность, что проклятие на землю наложил он?

Грэм мнется, ерзает на стуле и так же не набирается сил подтвердить мои слова:

- Это было бы очень подло с его стороны и довольно самонадеянно. Ведь если кто-то докажет, что это сделал он, то Панфилию грозит тюрьма.

Задумчиво закусываю губу, когда в разговор вновь возвращается Полоз. Его голос ровный и рассудительный:

- Панфилий ведет себя достаточно дерзко как для человека, который действительно мог наложить проклятие. А такое обвинение предстоит очень хорошо обосновать. Ведь если оно окажется ложным, то самого клеветника посадят в тюрьму. У него действительно есть зуб на Эрлинга, но даже твой муж не спешит обвинять в проклятии Шальта.

Упираю локти в столешницу и медленно опускаю подбородок на пальцы. Мыслями ухожу к старинному гримуару, и в голове постепенно начинает складываться план.

Вот ничего не могу с собой поделать. Терпеть не могу несправедливость и безнаказанность. А что-то подсказывает, что я столкнулась именно с этими двумя сущностями.

Обычно мужья запрещают женам улыбаться другим мужчинам, но мне кажется, что Эрлинг не будет против, если я немного постреляю глазками в Панфилия Шальта.

Эльф старательно гипнотизирует взглядом медведя, мастерски вырезанного из дерева. Гном считает зазубрины на столовом ноже. Полоз Васлев пытается пробраться сквозь пену к пиву.

Осмотрев эту несчастную троицу, которой почему-то совсем не хочется рассказывать мне о загадочном работнике линейки и циркуля, я откидываюсь на спинку стула и перевожу тему:

- А о принце Оскаре вы мне можете что-нибудь сказать?

Собеседники оживляются. Возвращают взгляды ко мне.

- А тебя что интересует? - педантично уточняет Лоэл. Я задумчиво тарабаню пальцами по столу, будто пытаюсь наиграть мелодию на клавишах пианино:

- Да все, что вы можете рассказать. Я просто… - хмурюсь, пытаясь придумать достойное оправдание своей безграмотности. Не признаваться же, что я всего-то чуть больше месяца нахожусь в этом мире и вообще плохо разобралась не то, что в политической ситуации, а в собственном положении. - Просто никогда не интересовалась политикой. А теперь поняла, что это ужасное упущение.

Поговорить о политике мужчины всегда мастаки и очень до этого охочи. Оказывается, это правило тоже неизменно от мира к миру. Вот и теперь гном расправляет плечи и авторитетно заявляет:

- Ничего наш принц в политике не понимает! Да и вообще молод он еще. Только бы по балам плясать. Да и король у нас не шибко-то увлечен внешней политикой. Вон острова у нас уж лет двадцать как спорная территория, хотя всегда исконно наши были! Ох, если б мне дали боевой топорик, да пустили бы…

- Ты бы там такого наворотил, что еще внуки бы твои разгребали, - Лоэл демонстрирует небывалые вершины недоверия к гномьим взглядам на политику. Смотрит на Грэма с осуждением: - Тебя о принце спросили, а не об островах.

- Так это к слову пришлось, - обиженно ворчит гном, но все-таки возвращается к интересующей меня теме: - Я могу судить о сыне короля только по слухам. Но то, что он знатный повеса и никак не может остепениться, хотя ему уже несколько аристократов подсовывают под нос своих дочерей в качестве выгодных невест, много о чем говорит.