Тона, хромающую Линку и долбанную Розку завели в небольшой закуток размером десять на десять шагов.

— На колени. Руки за голову.

Пришлось подчиниться — говорят, пуля очень мешает нейронным связям в сером веществе. Говорят, новые связи потом не вааще не образуются, а жизя́ быстро встанет на офф — в общем, выключится. Разве что почка или печень потом немного поживут в другой тушке, но это, если повезёт.

Тем временем квиз, который был с пулемётом, огляделся и поискал что-то, как выяснилось — камеры. Он недолго думая, снял с пояса мультискан и провёл им по воздуху, словно толстой волшебной палочкой. Но скан оказался не только с функцией поиска, но и глушилкой. Он периодически вспыхивал бело-голубым. Тогда пахло озоном, а камеры наверняка выгорали намертво.

А камер было много, и они создавали почти полную трёхмерную картинку, которую транслировали в онлайн. Наверняка и сейчас зрители наблюдали, как два квиза приставили стволы к пустым головёнкам незадачливых гладиаторов железобетонного Колизея.

— Что вам от нас надо? — пробормотал Тон, глядя исподлобья на высокого инквизитора. — Я рандомных чуваков не гасил. Бетонку не покидал.

— Вы совершили нападение на представителей инквизиции, — пробасил квиз, глядя на Тона ровным, словно безжизненным взглядом.

— Не было ничего! — тут же повысил голос панк.

— Я тут ни при чём! — завизжала Розка, начав брыкаться.

Здоровяк с болтером ткнул стволом в щеку девчонки, намекая, чтоб та заткнулась.

Та на полсекунды замерла, а потом кокетливо улыбнулась:

— Ну зачем же так грубо? Подумаешь, вспылила. Я ж девочка — мне простительно. И мы можем договориться. Я не только стреляю хорошо, но и другое тож.

Розка медленно убрала одну руку из-за головы и провела пальчиком по стволу. Потом обхватила ствол колечком из пальчиков и эротично облизнула дульный срез.

Квиз отчего-то тихо хохотнул.

— У меня есть записи, — продолжил тот, что с пулемётом, а потом перевёл взгляд на Розку. — А ты только пять минут назад подставила себя и своих подруг, пальнув в моего друга. За это полагается расстрел на месте.

Тон сглотнул. А пулемётчик неспешно провёл глушилкой над самой большой камерой — которая с обратной связью. Вспыхнуло. Лампочка под объектив тут же погасла, обозначив смерть гаджета.

И только тогда квиз потянулся к лицу и что-то сделал.

Тон скривился и застонал, словно от боли:

— Не-е-ет. Только не это. Вот же злопамятная ты сука-а-а.

Тяжёлое лицо казалось аниматронной маской, а под ней скрывался тот самый молодой князь, с которым произошла стычка у дока в клинике.

А инквизитор улыбнулся с хитрым прищуром и перенаправил ствол на Линку. Девчонка сжалась в комок, словно ей было мало раненой ноги, и судьба уготовила совсем уж несправедливую долю.

— Я не хте́ла. Я отгова́рла. И Тон не виноват. Он тож не хтел. Оно само так плучи́лась, — затараторила Линка, глотая целые слоги.

— Я тут ни при чём! — снова завизжала Розка.

Инквизитор молча достал из небольшого подсумка на поясе свёрнутый вчетверо листок и протянул Тону. Панк недоверчиво уставился на бумажку, словно та пропитана ядом, но потом всё же взял и неспешно, бросая при этом взгляд на квиза в бронескафе, развернул.

— Читай, — произнёс князь.

— Мы, Иван Морозов с одной стороны, и Антон Людкин с другой… — Тон запнулся и снова глянул на князя. — Договор? Не, лучше пристрели.

— Стрелять не обязательно, — улыбнулся князь, — я отвезу тебя в рамках допроса на Кеглю. Знаешь такой дальний ледяной мирок? Вот там и оставлю. Денег у вас на обратный перелёт нет, и придётся остаться там на правах гастарбайтеров или нищих побирушек, которые клянчат жалкие копейки на каждый глоток кислорода, на каждый ватт электричества. Там даже не будет сети — вам её не продадут. Это будет ссылка похуже, чем у декабристов в Сибирь. Слышал про таких?

Тон поджал губы и медленно оглянулся. Бежать некуда. Осталось тянуть время и прояснять все непонятки:

— И чё я вам бу до́жен?

— Узнаешь, кода подпишешь первую страницу о неразглашении.

Панк пробежался взглядом по строчкам и криво ухмыльнулся, а потом отпрянул, так как ему почти в лицо ткнулась авторучка.

Квиз, глубокомысленно намекая на дальнейшее, щёлкнул кнопочкой.

Тон осторожно вытянул её из бронированных пальцев и уставился на лицо князя.

— А есь я соглашусь?

— Лечение раненных на бетонке за наш счёт, но исключительно после выполнения договора. И деньги. Тебе же нужны деньги.

В разговор вмешалась Розочка-Отморозочка:

— Ты как хошь, а я за это не впишусь. Эт всё квизные подковёрки. Они потом тя сольют в поясе Койпера, бушь там летать до бесконечности. Кто такой Тон? Нет, не слышали.

Панк засопел, выбирая, что лучше: быть на наковальне или под отбойным молотком? Квиз всё равно его не отпустит, раз уж достал прямо с бетонки во время боя. Если отказаться, запросто подтянет за фейковые обвинения и в сам деле либо высадит на куске космического льда с одним пузырём о-два на всех, либо спустит крючок, превратив череп Тона в копилку для пуль. А пулемёт хороший — с термокомпенсатором и динамическим компенсатором отдачи.

Размышления прервал стон Линки, у которой начала кончаться абезболка. А где-то там ещё и придурочный Тоха. В общем, выбора нет.

— А чёрт с тобой, — прорычал Тон и поставил подпись внизу страницы.

Князь в один миг потерял серьёзность, хлопнув в ладони и быстро потерев их друг о друга.

— Всё пучком. Теперь ты!

Он сунул вторую бумажку с договором под нос Розке.

— Иди на… — громко высказалась девчонка, — Я бумаги не подписываю! Только на словах!

— Я твоему честному слову ни хрена не верю, — не растеряв радости, ответил инквизитор. — Не согласна? Общайся с моим другом, которому ты в спину пальнула.

Тем временем Тон выругался. Бумага была не простой. Как только в подписном поле остался автограф, на пустых листах в конце пачки стали проступать новые абзацы текста.

Панк вчитался и тут же выкрикнул:

— Не! Я не псих! Я не подпишусь! Лучше уж на Кеглю!

Инквизитор быстро поддел стволом пулемёта старичку, намекая, что её надо перевернуть. Тон со психом глянул обратную сторону. А там были цифры гонорара.

— Так нечестно! — снова вырвалось у панка. — Ты же кинешь как лоха!

Тон во второй раз в жизни начал грызть ногти, не решаясь на выбор. В первый раз грыз, когда решался идти на бетонку.

— Блин! Блин! Блин! Тут же хватит, чтоб соскочить с бетонки, — начал он озвучивать свои мечущиеся, словно пистолетные гильзы в миксере, мысли. — Но ты ж кинешь! Стопудово кинешь!

— Решай, — нетерпеливо давил князь. — Ты всё равно больше ничего не умеешь, кроме как бегать с дерьмовыми пушками и голой задницей под пулями. А если выживешь, если всё получится, будешь получать регулярную подработку.

— Ничё не с голой, — пробурчал Тон, но его взгляд скользнул по ягодицам Линки и выкрошенному в розовое передку Розочки-Отморозочки, и факты противоречили возмущённым словам.

— Дай глянть! — тут же схватила за край листа безбашенная сопле́тка.

— Сперва подпись! — басовито рявкнул здоровенный квиз с болтером.

— Хер с ним, я прос гляну, — взвизгнула Розка и одним росчерком подписала договор о неразглашении. Вот точно про неё говорят, что отморозочка — влипнуть непонятно во что чисто из любопытства. Хотя и у неё особого выбора не было. Попасться на запрещённых игрищах на бетонке с поличным, стрелять в инквизитора, а раненые есть не только в команде Тона, но если ей не всё равно на девчонок, то подпишет. Денег на дока у неё тоже нет, иначе бы она не оказалась в отборочном туре на самом низу ценовой ниши. — Да тут денег хватит заимпла́нтиться от и до, — выдала в итоге соплетка.

Главарь шайки киберпанков едва заметно усмехнулся. Было не так обидно рисковать в одиночку, пусть эта розовая тёлочка тоже напряжётся.

А ещё от То́на не укрылось, что князь глянул на своего спутника таким довольным взглядом, словно поставил на зеро и сорвал банк. И мелькнула мысль, что Тон, Розка и Линка были для него, если уж не золотыми, то серебряными фишками точно.