– Поедем через Весёлый угол. Так будет короче, – решительно выдал Рыжик, вставил в магнитофон кассету с зажигательной музыкой и нажал на педаль газа.

– Подождите! – вдруг раздался знакомый голос.

Я повернул голову и увидел на крыльце Лизу. Сердце радостно подпрыгнуло при виде одногруппницы, а во рту появился горький привкус сегодняшнего диалога между нами.

– Василий, подбросите меня до дома? – мило спросила девушка, элегантно поправив кудряшки. – Так явно будет быстрее, чем ждать такси. А то завтра же в университет.

– Конечно, сударыня, присаживайтесь, – хмуро выдал Рыжик, вышел из автомобиля и открыл для девушки переднюю дверь.

Лиза процокала каблучками по брусчатке, изящно примостила свою попку на переднее пассажирское кресло и одарила нас с сестрой мягкой улыбкой сексуальных губ.

– В путь, – выдохнул севший за руль Василий.

Автомобиль надсадно зарычал мотором и погнал по брусчатым улицам города, освещённого жужжащими электрическими фонарями, изогнувшимися буквой «г». Мимо замелькали редкие в такой час автомобили и автобус. Прогрохотал красный трамвай и проскочила пара жёлтых такси. Сверкнул буквой «М» вход в метро и промелькнул пяток таксофонов. А потом появились выгнувшиеся над узкими речушками каменные мосты. Мы преодолели их и ворвались в квартал под названием Весёлый угол.

Тут и там засверкали яркие неоновые вывески, приглашающие посетить бары, ночные клубы, казино и даже публичные дома. Громыхала музыка и звучал смех. А по тротуарам ходили пьяные гуляки, вдыхая воздух, пропитанный запахами марихуаны, табака, пива и крепкого алкоголя.

– Стыд и срам, – прошептала покрасневшая Машка, опустив взгляд. – Почему император дозволяет твориться такому прямо в столице?

– Людям нужно выпустить пар. Особенно мужчинам, – с понимающей усмешкой сказала Елизавета, снисходительно посмотрев на Василия.

Он, как и я, украдкой разглядывал проституток в кружевном нижнем белье. Совсем бедолагам надеть нечего. Они соблазнительно изгибались за панорамными окнами и обещающе облизывали ярко накрашенные губы. А одна так вообще чуть ли не в узел завязывалась. И её движения настолько привлекли внимание Рыжика, что он допустил роковую ошибку…

Внезапно наш автомобиль сотряс удар. Меня с сестрой бросило на спинки передних сидений. А Василия и взвизгнувшую Елизавету удержали ремни безопасности.

– Твою мать! – взвыл Рыжик, увидев в зад какой машины врезался.

– Тебе конец, сопляк! – истерично провизжала вызывающе одетая мадам, вылетевшая из роскошного автомобиля, сделанного в кайзеровской Германии. – У тебя денег не хватит, чтобы расплатиться со мной! Мне эту машину только неделю назад подарили! Выходи, урод!

– Не смейте разговаривать со мной в таком тоне! Я аристократ, – пропыхтел Василий, нехотя выбравшись из «Волги».

– Да мне плевать кто ты! Мой любимый скрутит тебя в бараний рог! Он граф, а не какой-то голодранец с голубой кровью! – нахально выдала девка, уперев руки в боки и выставив вперёд крупную грудь, едва не выпадающую из глубокого декольте.

– Простолюдинка, чья-то любовница, – потирая грудную клетку, подметил я, покосившись на сестру. – С тобой всё в порядке? А с вами, Елизавета?

– В порядке, – выдохнула одногруппница, тревожно хлопая глазками.

– Да, да, – протараторила сестра, задыхаясь от волнения. – А вот Василию теперь не поздоровится. У него же нет денег, чтобы оплатить ремонт такой машины! И у его родителей нет столько денег. А в аварию он попал из-за нас. Если бы не мы, то он бы сюда не поехал.

– Не соглашусь, сударыня! – торопливо проронила Лиза и снова продемонстрировала то, что она не по годам зрелая особа. – У него своя голова на плечах. Его никто не заставлял. Да и вообще – поменьше надо было смотреть на этих клуш с коровьим выменем.

– Но мы как-то должны помочь ему, – умоляюще выдала сестра и посмотрела на меня большими глазами.

Пока дамочка поливала вмиг осунувшегося Василия крепкими словечками, я протянул руку к сумочке сестры. Та удивлённо на меня посмотрела, но молча передала её. Я достал из сумочки карандаш для бровей и крошечный блокнот с единорогом. Вырвал листок и стал незаметно выводить на нём руны. Ну, незаметно для Лизы, мрачно наблюдающей за дамочкой. А вот Мария всё видела. И её челюсть опускалась всё ниже, поскольку листочек покрывали руны. Да, пусть кривые, косые и неумело выведенные. Но это, блин, руны, разорви меня енот!

– Ого-го, – тихонько выдохнула Маша и ещё тише проговорила, склонив голову к моему плечу: – Это… это и есть те знания, что дал тебе… ангел? Но это же руны, а их принесли в наш мир демоны.

– Откуда ты знаешь, что демоны? Может, ангелы? Мы, вообще, мало чего знаем об этих существах, – едва слышно выдал я и протянул сестре листочек. – Попробуй зарядить руны. Я где-то слышал, что надо окутать магической энергией руку и приложить её к рунам. Вроде бы подойдёт любой из четырёх видов магии, живущих в нашем мире: и магия земли сгодится, и огня, и воздуха, и воды.

– Не буду, – упёрлась сестра, сложив руки на груди. – Не хочу связываться с этой мерзопакостью.

– Ну, тогда мы не поможем Василию, – пожал я плечами и сделал вид, что сейчас порву листок.

– Нет, – тихонько выдохнула она и двумя пальчиками взяла листочек, словно он мог укусить её. – Это точно поможет Василию?

– Должно.

– Ладно, – нехотя прошептала Мария и накрыла листок слабо засиявшей ладонью. Через миг магия впиталась в руны. И те засветились мягким голубым светом магии воды.

– Получилось, – радостно прошептал я.

– Получилось… – вторила мне сестра, не сдержав горделивую улыбку.

Я взял из её подрагивающих пальцев листок, свернул его в трубочку и громко проговорил:

– Елизавета, не угостите ли меня сигаретой? Да и огоньку бы.

Девушка повернула голову и хмуро посмотрела сначала на меня, а потом на взволнованную Марию.

– Мне казалось, что мы договаривались, – недовольно сказала Лиза, намекая на то, что я должен был молчать о её курении.

– Вам надо было лучше таиться. Моя сестра уже видела вас с сигаретой в руке, так что я не выдал вашу тайну, – соврал я и даже не почувствовал угрызений совести.

– Возьмите, сударь, – протянула девушка пачку дорогих сигарет и стальную зажигалку.

 Я взял зажигалку и одну сигарету, а пачку вернул Лизе. И как только она отвернулась, выбил из сигареты практически весь табак, сунул в освободившуюся пустоту свёрнутый в трубочку листочек и вышел из машины.

–…Кто только тебе права выдал? Или ты их купил?! – продолжала орать дамочка, окончательно потеряв берега. – Да мне эту машину с самого Берлину привезли! А кожа в салоне из Парижу!

Её глаза метали молнии, капризное лицо пошло красными лихорадочными пятнами, а грудь бурно вздымалась. При этом она умудрялась жевать жвачку, а её наманикюренный пальчик метался около физиономии побагровевшего Рыжика.

– Парижская кожа? Вы, наверное, не знаете, но французов убивать нельзя. Иначе увеличится популяция лягушек и улиток, – сострил я и попросил парня: – Василий, вернитесь в машину. Позвольте, я поговорю с дамой.

– А ты ещё кто такой, недомерок?! – завизжала истеричка, дохнув на меня лёгким запашком вина.

– Мадмуазель, прикусите язычок, – снисходительно начал я. – Понимаю, что деньги вскружили вашу головку. Ну, ежели в ней есть, что кружить. Однако это не даёт вам права так разговаривать с людьми. Вы лучше подумайте вот о чём. Рано или поздно ваш родовитый любовник… как бы это сказать… выбросит вас на помойку, когда захочет новую игрушку, готовую ради денег на всё что угодно. И тут о вас могут вспомнить все обиженные вами достойные люди с хорошей памятью. А аристократы очень злопамятные, особенно когда дело касается простолюдинов. Такие злопамятные, что прям ого-го и ага-га!

– Ты мне угрожаешь?! – опешила дамочка, выпучив глаза и профессионально широко разинув рот. У неё аж жвачка выпала. – Но это же не то, что не по-дворянски, но даже не по-мужски!