— Брось. Какие у нас с графиней Дымовой есть секреты? — отмахнулся я, криво усмехнувшись. — Я — первокурсник, а она — в пятёрке самых популярных людей университета.

— Может и нет никаких секретов, — покладисто сказала девушка, отвела взор и тряхнула кудряшками. — Но в любом случае, теперь ты сможешь представить ей кого-то из своих знакомых.

А-а-а! Сейчас-то мне стало ясно куда ветер дует. Елизавета решила свести знакомство с Дымовой! И связующим звеном должен стать я. Ох и хитрая особа. Но и я не пальцем деланный.

— Что-то в твоих словах есть, — задумчиво прошептал я, заметив недовольный взгляд преподавательницы, уже начавшей лекцию. — Ежели такая возможность появится, то я непременно познакомлю с Дымовой ту, кого сочту достойной этой чести.

— Вполне разумно, — понятливо кивнула Лиза, заговорщицки улыбнулась мне и вооружилась ручкой.

Дальше нам уже было не до разговоров. Мы начали строчить лекцию. А уже после неё наши тропки разбежались. Лиза пошла в библиотеку, а я отправился в уборную, на пути к которой меня догнал Гришка, светящийся от счастья, как радиоактивный элемент.

— Кузнецова согласилась сходить со мной на свидание! — выпалил друг и следом за мной проскользнул в уборную, где шеренгой выстроился десяток кабинок.

— В рюмочную её поведёшь? Научишь занюхивать рукавом? — усмехнулся я, открыл дверку и проник в опрятную кабинку с фаянсовым «троном».

— Хватит шутить! Дело-то серьёзное, — недовольно выдал из-за двери друг. — Я поведу её в какое-нибудь кафе с интимной обстановкой.

— Придётся раскошелиться, — сказал я, начав с облегчением справлять малую нужду.

— Ага. Но Кузнецова того стоит. Ты видел её фигурку? Шик и блеск. Пусть она и полновата, но зато есть за что подержаться, — мечтательно протянул парень и тотчас прагматично добавил, словно уже собирался жениться на ней: — Да и дар у неё приличный. Первоначальный уровень тринадцатый! Даже поболее будет, чем у меня. Да и у тебя, ежели он всё-таки в тебе проснётся.

— Проснётся, — убеждённо ответил я, вышел из кабинки и подошёл к раковине, чтобы сполоснуть руки.

— Да-да, проснётся. Отчаиваться не стоит, — буднично подбодрил меня друг, похлопал по плечу и прошептал: — Слушай, а я ведь те денежки из квартиры бандитов ещё не потратил, но, может, мне у отца немного попросить, а то вдруг не хватит? Хотя он в последнее время не в духе. И с заводиком беда. А утром ещё и эти приходили. Всех домочадцев переполошили своими расспросами. Дескать, видели что-то подозрительное? Мол, в нашем районе пару дней назад какая-то чертовщина случилась. Прорыв инфернальной энергии. Они всю улицу опрашивали.

— Кто «они»? Особый отдел? — резко просипел я, уставившись округлившимися глазами на своё отражение, замершее в зеркале, висящем над раковиной.

— Ага, они самые. Все как один — въедливые, с каменными лицами и холодными, цепкими буркалами. Бр-р-р… как вспомню их, так вздрогну. Меня они тоже расспрашивали. Но я же кремень. Ничего лишнего не рассказал.

— А меня упоминал?

— Конечно. Они же спрашивали, кто был на вечеринке. Всех пришлось упомянуть. Но в этом ведь ничего такого. Тебе же скрывать нечего? — усмехнулся Гришка. — Или Миронов прав? Тебе и вправду помогает сам Дьявол? Гы-гы.

Он весело загоготал, запрокидывая щекастую голову. А я выдавил кривую улыбку, чувствуя, как в солнечном сплетении горит дар, скорее всего, пробужденный демоном, а то и принадлежащий ему.

— Ладно, пошли на лекцию по истории. Хорошо, что она сегодня последняя, — проговорил отсмеявшийся Гришка и серьёзно посмотрел на меня. — И это… я снова с тобой буду сидеть, а то вдруг что-то успею испортить. Пока Кузнецова не против дружить со мной, но ты же знаешь этих девушек… они враз могут изменить своё отношение. Вот я и не буду рисковать.

— Стратег, — иронично пробормотал я и вышел из уборной, погруженный в свои невесёлые мысли.

С особым отделом мне категорически нельзя встречаться. Вдруг они почувствуют демона внутри меня? И что тогда? Сырые подвалы, а то и сразу расстрел. Нет, увольте. Я обязан избежать разговора с сотрудниками особого отдела. Но, может быть, они и не приедут в дом дядюшки? Надеюсь.

И ещё бы надо предупредить сестру, чтобы она случайно не сдала меня. Только мне следует как-то аккуратно подойти к этому делу, чтобы она в панику не впала. Блин, кажется, это будет сложно, учитывая какой у неё характер.

В общем, всю лекцию я просидел как на иголках, и даже не обращал внимания на взгляды одногруппников, до сих пор обсуждающих утренний инцидент.

Из универа же я выскочил чуть ли не первым, едва успев попрощаться с Гришкой.

Однако мне можно было не торопиться. Всё равно пришлось ждать Марию минут десять, а то и больше.

А когда сестра появилась в поле моего зрения, то я мигом смекнул, что она тоже не сидела на лекциях сложа руки. Мария успела обмозговать последние события и подготовила несколько животрепещущих вопросов.

— Миша, а старший брат Миронова не будет мстить за него? И что ты решил сказать мачехе? Да и с Иваном и Ефросиньей надо поговорить.

— Пока забудь обо всех этих не слишком достойных людях. Есть кое-что поважнее… — выдал я и по пути к метро довольно мягко и обтекаемо поведал сестре об особом отделе.

Конечно же, я умолчал, что энергия была инфернальной. В моём рассказе она превратилась то ли в энергию Эфира, то ли в инфернальную, то ли в ещё какую. Мол, особисты сами точно не знают. Таким образом я пытался избавить сестру от лишнего страха. Мария же не дурочка. Она поймёт, что инфернальная энергия могла появиться только в том случае, если б в наш мир пришёл демон, а не ангел. А зачем её ещё больше пугать?

Однако сестра всё же изрядно побледнела и в подземный поезд вошла с широко распахнутыми от страха глазами.

— Миша, — прошептала она трясущимися губами, усевшись на потёртое кресло. — Миша, если внутри тебя и правда ангел, то они почувствуют его, а потом… потом швырнут тебя в тюрьму или расстреляют, как дедушку.

— Успокойся. Они ничего не узнают. Даже если их представители и нагрянут в дом дядюшки, то лишь ради обычного опроса, — невозмутимо проговорил я и непроизвольно дёрнулся вместе с вагоном, металлически застучавшим колёсами по рельсам. — Ты, главное, не сильно пугайся их.

— Не сильно? — промяукала сестра, глядя на меня большими глазами, в которых дрожали слёзы.

— Именно. Обычный испуг для них ерунда. Каждый второй боится их. Тот же Иван явно в штаны наделает, увидев их.

— Миша, мне страшно… А что если особисты поговорят с Мироновым? Он же может им рассказать о том, что произошло в библиотеке, когда внутри тебя что-то будто бы проснулось.

— Он тогда подумал, что это какой-то выверт погоды. Да и вообще… он в разговоре с особистами легко способен и не упомянуть этот момент, посчитав, что ему показалось. К тому же ближайшие несколько дней Миронов наверняка будет успокаивать нервишки. Вряд ли его родители допустят к нему особистов, пока он в таком состоянии. А потом уже о нём могут и забыть, — уверенно произнёс я и принялся подбадривать Марию.

И у меня кое-что получилось. Из вагона сестра вышла пусть и с бледной мордашкой, но с решительно сжатыми губками.

Правда, около дома дядюшки она чуть в обморок не упала, когда увидела чёрный фургон, чей бок украшало выведенное красной краской человеческое око в круге. Символ особого отдела!

Признаться, тут и мне поплохело. Аж в горле всё пересохло, а шерсть встала дыбом. И ещё больше я офигел, когда из фургона выскочили двое в кожаных пиджаках и помчались в нашу сторону…

— Миша! — вцепилась в мою руку сестра, круглыми глазёнками глядя на сотрудников особого отдела, бегущих в нашу сторону.

У меня сердце в груди замерло, а мозг стал лихорадочно соображать, что делать.

Но мужчины вдруг сбавили скорость и уже не на всех порах подскочили к чёрной роскошной машине. Один из них открыл дверь, а второй помог выбраться из автомобиля пожилому господину в кожаном плаще и форменной фуражке с кокардой.