АЛЕКСАНДР

КАНУН НОВОГО ГОДА

Рождественским утром, в самые ранние часы, я снова ожил. И с тех пор, в последующие дни, я хочу проводить каждое мгновение бодрствования с моей Ноэль. Конечно, не все из них могут быть моими. Как бы мне ни хотелось возражать против этого, я знаю, что частью завоевания ее доверия и любви является предоставление ей этого пространства. Одним из условий наших отношений, в отношении которого она была непреклонна, было устраивать свою жизнь здесь, в Париже, пока мы "прощупываем почву", как она выразилась, а не немедленно переезжать ко мне снова, как я бы предпочел.

Я знаю, что большая часть этого связана с ее братом Джорджи. Я знал, что она была беззаветно предана ему, но не понимал, насколько. Через несколько дней после отпуска она нашла для них квартиру, используя последние деньги, которые я ей дал. Потребовалось немало усилий, чтобы убедить ее согласиться позволить мне поддерживать их, пока она не найдет здесь работу. Тем не менее, когда я напомнил ей обо всех днях, которые она провела, убирая мою квартиру бесплатно, она неохотно согласилась принять это в качестве своего рода компенсации.

— Если ты считаешь, что я переплатил тебе, — поддразниваю я ее однажды днем, когда мы сидим на диване в гостиной, — я могу придумать, как тебе это исправить.

Ноэль пристально смотрит на меня, но вскоре она целует меня, и еще быстрее она оказывается у меня на коленях, оседлав меня, ее платье задирается над ее идеальными бедрами, и она вводит меня в себя.

Моя любовь ненасытна для меня, и каждое мгновение, которое мы можем, мы проводим в объятиях друг друга. Она часто беспокоится о том, что причинит мне боль или задержит процесс моего выздоровления, но я настаиваю на том, что уверен: наши занятия любовью с каждым днем все больше исцеляют меня. Хотя я говорю это в шутку, я не совсем уверен, что это неправда. Когда я вижу ее сверху, ее гладкую бледную кожу напротив моей, розовое ожерелье на ее груди, я чувствую, что родился заново. Человек, которым я был раньше, монстр, ушел.

Теперь я принадлежу ей.

В канун Нового года я чувствую себя сильнее, чем когда-либо с той роковой ночи, когда она нашла меня на кухне, и строю предварительные планы, желая удивить ее. Когда она возвращается после дневной прогулки по городу со своим братом, с раскрасневшимися щеками и сверкающими глазами, я встречаю ее у двери.

— Ты, должно быть, чувствуешь себя лучше. — Она поднимается на цыпочки, легонько целуя меня. — Ты выглядишь так, как будто что-то задумал.

— Возможно. — Я следую за ней в гостиную. — Сегодня вечером у меня для тебя сюрприз.

— О? — Ноэль поворачивается ко мне, ее глаза с любопытством прищуриваются. — Сегодня канун Нового года.

— Я знаю. — Я снисходительно улыбаюсь ей. — И у нас есть для этого номер в одном из лучших отелей города. — Я замолкаю в нерешительности. — Я бы хотел, чтобы ты привела своего брата на ужин туда, чтобы отпраздновать и встретить Новый год с нами. Я хочу встретиться с ним, маленькая, если ты готова.

Ноэль колеблется.

— Я…

— Если это слишком рано, я пойму, — спокойно говорю я ей. — Но я знаю, как он важен для тебя. Прежде чем мы пробудем вместе еще долго, я думаю, мне было бы неплохо встретиться с ним.

Что-то в этом ее немного смягчает.

— Хорошо, — говорит она, в ее тоне все еще чувствуется нотка неуверенности.

— Он не… я многое скрывала от него о том, как мы… начинали. Он знает только, что у меня здесь есть друг, с которым я часто вижусь, который помог мне вернуться домой. Я не хочу, чтобы он все это знал.

— Я понимаю, маленькая. — Я наклоняюсь и легко целую ее в губы. — Что касается твоего брата, то наши отношения начались на Рождество, когда ты ухаживала за мной, возвращая мне здоровье. Остальная часть истории может оставаться расплывчатой.

— Хорошо. — Ноэль выглядит успокоенной. — У меня нет ничего, что можно было бы надеть на шикарный ужин…

— У меня есть кое-что для тебя. — Я указываю на комнату, в которой она останавливалась, когда жила здесь, и Ноэль следует за мной с любопытством на лице. — Посмотри в шкафу, маленькая.

Она ахает, когда заглядывает внутрь и видит, что ее там ждет: бархатное платье чуть более темного красного цвета, чем рубиновая роза на ее ожерелье, с длинной юбкой, разрезанной с одной стороны, и тонкими бретельками. На вешалке позади него висит палантин из мягкого черного меха.

— Александр…

— Не говори, что это слишком. — Я кладу руку ей на поясницу, наклоняясь, чтобы поцеловать в шею. — Для тебя ничего не может быть слишком. Я хочу потратить свою жизнь на то, чтобы баловать тебя, Ноэль, относиться к тебе так, как ты того заслуживаешь.

Мне так много нужно наверстать. Я не говорю этого вслух. У нас молчаливое соглашение не говорить о прошлом, начать наш рассказ с той ночи, когда она спасла меня. Что касается Ноэль, то ее прощение, это то, что было необходимо, чтобы оставить все это позади.

Что касается меня, я знаю, что это долгий путь к тому, чтобы простить себя.

Я даю Ноэль время собраться, вызывая такси в отель, когда она будет готова. Мы выходим вместе, я впервые выхожу из квартиры с той ночи. Я ощущаю прохладу холодного воздуха на своем лице, хруст снега под моими ботинками, аромат зимы в воздухе и мягкость ее руки в моей. Я думал, что хочу умереть, оставить все это позади, что в мире не осталось для меня красоты…

Я был очень, очень неправ. И я никогда не был так рад тому, что остался в живых.

Когда мы добираемся до отеля, высокий худощавый молодой человек с темными волосами и чертами лица, похожими на черты Ноэль, ждет нас в вестибюле, и я знаю, что это, должно быть, Джорджи. Он смотрит на меня с беспечным видом подростка, но под этим взглядом я вижу намек на подозрение. Ноэль быстро выходит вперед, явно желая первой поприветствовать своего брата.

— Это мой…друг, Александр, — говорит она, указывая на меня. — Хотя, я полагаю, тебе следует знать… мы больше, чем друзья. Мы… вместе. Он попросил встретиться с тобой сегодня вечером.

— Александр Сартр. — Я протягиваю руку, и брат Ноэль на мгновение бросает на нее взгляд. В этот момент я вижу, как что-то меняется в нем, как он защищает свою сестру, и я вижу проблеск человека, которым он вырастет.

— Джордж Джайлс, — говорит он, крепко беря меня за руку, его голос понижается на октаву. — Я не знал, что моя сестра с кем-то встречается.

— Потому что я не говорила, — шипит Ноэль. — Будь вежлив, хорошо?

— Я буду — защищается Джордж. — Если он мне понравится.

Ноэль сердито смотрит на него.

— Он мне нравится, — твердо говорит она. — Так что будь милым.

Как оказалось, Ноэль не о чем было беспокоиться. Ужин по индивидуальному меню, который я заказал в номер, подается в обеденной зоне люкса с видом на город. Я быстро узнаю, что Джордж интересуется историей, и ему требуется всего мгновение, чтобы с энтузиазмом начать задавать мне все вопросы, на которые я могу ответить, о жизни в Париже.

— Было нетрудно убедить его остаться, — смеясь, говорит Ноэль. — Он хотел жить здесь. Скоро он подаст заявление в университет.

— О? — Я бросаю на него взгляд. — У меня есть кое-какие контакты. Меня раньше очень интересовали факультеты искусства и древностей здешних университетов. Я был бы рад замолвить словечко везде, где тебе нужно.

— А ты бы стал? — Лицо Джорджа загорается. — Думаю, он мне все-таки нравится, — говорит он, бросая взгляд на свою сестру, и Ноэль ухмыляется.

— Какое облегчение, — говорит она невозмутимо, но я знаю, что она имеет в виду больше, чем показывает. Одобрение и счастье ее брата очень много значат для нее, и я испытываю чувство облегчения от того, что за одну ночь я, кажется, добился подлинного прогресса и в том, и в другом.

Мы разговариваем и смеемся незадолго до полуночи, когда Ноэль разливает шампанское, и мы смотрим на часы, отсчитывающие секунды до наступления нового года. Я поворачиваюсь к ней, приподнимаю пальцами ее подбородок и смотрю ей в глаза.