— Ого, откуда ты так умеешь? — изумленно прошептала Мила, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Есть у меня парочка полезных навыков, — таинственно улыбнулся я в ответ.

Мы проскальзываем в тёмный кабинет. Пахнет пылью, старыми фолиантами и тайнами. Тяжёлые бархатные шторы цвета бордо не пропускают лунный свет.

Я нашарил выключатель на стене, и комнату озарил тусклый желтоватый свет настольной лампы.

Пол в кабинете покрыт ковром с изображением охотников и львов. Книжные шкафы уходят под самый потолок, уставленные древними фолиантами в потёртых кожаных переплётах.

На массивном дубовом столе громоздятся стопки бумаг, раскрытые книги, какие-то артефакты. Мой взгляд цепляется за особенно примечательные: хрустальный шар, в глубине которого клубится серебристый туман, изогнутая кость неизвестного существа с вырезанными рунами, потёртый фолиант в чёрном переплёте…

За столом возвышается резное кожаное кресло с высокой спинкой. На сиденье — вышитая подушка с гербом Пушкиных.

Мила с любопытством огляделась по сторонам.

— Я никогда тут не была. Папа никого в кабинет не пускает… Смотри! — шепчет Мила, указывая на ряд фотографий, лежащих на столе в беспорядке.

Я подошел ближе. На снимках запечатлены причудливые гуманоидные существа. На одном — девушка в роскошном платье с длинным рыбьим хвостом вместо ног.

— Это же Влада, наша горничная! — ахает Мила, — Как русалка… и как человек…

На другом снимке та же Влада уже на двух ногах, окружённая группой мужчин в военной форме. Они стоят на берегу некой реки. У Влады — очень печальное осунувшееся лицо с кругами под глазами.

А вот и ещё одно знакомое лицо — на третьем снимке Пушкин и клоун, которого мы победили сегодня в Лукоморье, стоят бок о бок около реки, кажется, той же самой. Взгляды их полны презрения друг к другу.

Интересно, кто фоткал?

— Что это значит? Отец был знаком с этим монстром⁈ — шепчет Мила, хватая меня за руку, — Дата на фото есть… это было год назад!

Я хмурю брови, разглядывая снимки. Что ж, похоже, у Пушкина и правда есть связи с Аномалиями…

Обостренным слухом я уловил едва слышимый шорох снаружи. Я резко повернулся, пару секунд прислушивался. Жестом приказал Миле замолчать.

Она замирает, затаив дыхание. Я замедляю своё сердцебиение и сосредотачиваюсь, вслушиваясь…

Да, определённо кто-то крадётся по парку в сторону дома. И их много. Несколько десятков. Может быть даже сотен.

Я бесшумно подхожу к окну и заглядываю в щель между шторами. Благодаря своему сверхчеловеческому зрению я различаю людей в чёрной форме, рассредоточившихся по территории парка. И это точно не люди Пушкина. Обычная охрана так себя не ведет.

По их экипировке, выправке и отточенным движениям я понимаю — эти ребята профессионалы. Числом около двухсот, возможно больше. Хорошо вооружены, есть снайперы. Скорей всего Одаренные среди них тоже есть. Действуют слаженно и чётко.

Я сквозь кромешную тьму вглядываюсь в лица ближайших. Жёсткие, сосредоточенные, без эмоций. Глаза холодные, расчетливые. Эти люди готовы убивать.

Кто они? Чего добиваются? И почему так интересуются особняком Пушкиных? Лыков, неужели, твои люди? Жаль, жаль, не успел я с тобой закончить разговор.

Я размышляю, продолжая наблюдать сквозь щель в шторах. Мила робко тянет меня за рукав, в её глазах читаются вопросы. Я качаю головой — сейчас не время для разговоров.

Вдруг моё внимание привлекает едва заметная вибрация слева от окна. Какой-то человек, одетый во всё чёрное, крадётся к заднему входу. Пригнувшись, он перебегает от одного дерева к другому. Что-то в его повадке… Я прищуриваюсь, вглядываясь в тень у дерева, где он притаился.

Нет, я не ошибся. Эта походка, эти контуры фигуры… Это женщина! Вся в черном, в боевом снаряжении.

Она что-то вынимает из кобуры на бедре. Пистолет с глушителем. Значит, её цель — тихо нейтрализовать охрану у чёрного хода. Хитро придумано.

Я мгновенно принял решение. Нужно было нейтрализовать эту женщину, но бесшумно, чтобы не выдать своего присутствия остальным.

Облокотив топор о письменный стол, я жестом приказал Миле оставаться на месте и ни в коем случае не высовываться. Затем сосредоточился и чуток ускорился. Мир вокруг замедлился, все звуки стали глухими и протяжными. Я разогнался до сверхчеловеческой скорости, сотни и тысячи кадров в секунду улавливали мои глаза, передавая изображения в мозг. В следующее мгновение я уже мчался по коридору на предельной скорости, оставляя за собой лишь размытое пятно.

Я увидел приоткрытую дверь черного хода впереди. Женщина в черном уже проскользнула внутрь, целя пистолетом в охранника у входа. Время для меня замедлилось до предела. Я молниеносно выбросил руку вперед, нанеся точный ребром ладони удар по шее женщины. Она медленно осела на пол, теряя сознание. Пистолет выпал из ее руки. Я подхватил женщину до того, как она ударилась об пол. Пистолет тоже подхватил, не дав ему удариться о пол.

Все произошло за доли секунды. Охранник даже не успел ничего заметить. Он только начал поворачивать голову на странные звуки, а я уже снова был рядом с Милой в кабинете её отца. Девушка смотрела на меня широко распахнутыми глазами, не веря в то, что я так быстро справился.

— Все в порядке, — шепнул я ей, — Одного вырубил. Теперь нужно выяснить, кто эти люди и чего они хотят. А сперва допросим эту сударыню.

Я усадил бессознательную наемницу на стул у стены. Нашел в ящике письменного стола скотч и быстро связал женщину по рукам и ногам.

Повернувшись к княжне, я нежно обнял Милу, прижимая к своей могучей груди. Она обвила мою шею руками. Я почувствовал её учащенное сердцебиение и понял, что девушка напугана происходящим.

— Не бойся, я рядом, — прошептал я, заглядывая в её прекрасные голубые глаза. Она робко улыбнулась в ответ.

Нужно как-то обезопасить княжну, пока я разбираюсь с незваными гостями.

Голова наёмницы бессильно повисла на груди. Темные волосы спадали на лицо.

Через пару мгновений она застонала и зашевелилась, приходя в себя.

— Ну, с добрым утром… ночью, — я похлопал её по щекам, приводя в чувство, — Пора вставать, у нас к тебе есть несколько вопросов.

Наёмница подняла голову и осоловело огляделась. Глаза её расширились, когда она поняла, что привязана к стулу в незнакомом месте.

— Где я? Что происходит⁇ — простонала она, дёргаясь в путах.

— Не дёргайся, только хуже себе сделаешь, — посоветовал я, — Скотч очень крепкий. Порвёшь кожу на запястьях.

Она выругалась сквозь зубы и уставилась на меня ненавидящим взглядом.

— Кто ты? Чего тебе от меня надо?

— Вопросы тут задаю я, — строго ответил я, — И выбор у тебя простой — либо отвечаешь на них по-хорошему, либо я начинаю ломать пальцы. А их у тебя, на минуточку, десять штук…

Я действовал жестко. Передо мной сейчас не женщина, а человек, пришедший творить зло за деньги.

— Ха, ну попробуй, ублюдок! — ощерилась женщина, — Я тебе ни слова не скажу!

Ну что ж… Начнём по порядку.

Я с силой сжал её мизинец. Кость хрустнула, и наёмница взвыла от боли.

— Ай! С-скотина!

— Не то слово, — кивнул я, — А теперь слушай внимательно. У нас на тебя всего несколько простых вопросов. Кто нанял тебя и твоих ребят штурмовать этот дом? Какова цель операции? Отвечаешь — я перестаю ломать пальцы. Молчишь — продолжаю. Всё просто, как дважды два.

Я взялся за следующий палец. Наёмница засопела от боли и злости.

— Пошёл ты!.. Я ничего не скажу!

Очередной хруст сломанной фаланги прервал её брань. Она громко взвизгнула. Думаю, в доме уже кто-то должен проснуться.

— М-м… Кажется, переговоры зашли в тупик, — констатировал я, — Придётся продолжить допрос более жёсткими методами.

Я вытащил из кармана наёмницы небольшой складной нож и раскрыл лезвие. После чего встал к Миле спиной, чтобы она не видела того, что произойдет дальше.