– Ну, а как все это происходит на практике? – спросил Сварог.
– Очень просто. Она мне подробно объяснила, что делать. Есть у меня лабаз, довольно большой. Я велел его почистить от всего, что там было, потом туда перенесли пять здоровенных зеркал и поставили у стены в рядок – и повесили портьеру, чтобы ею наутро зеркала задергивать и никто их не видел. Ключ только у меня. Ну, иногда я его передаю сыновьям или молочному брату. Приходишь утром – а весь лабаз завален аккуратными такими ящиками с товаром. Ну, а возчики, которые за ними приезжают, понятия не имеют, что вчера ночью лабаз был пустехонек – откуда им знать? Также и с вырученным серебром – оставляем его ночью у зеркал, а утром его уже нет. Значит, действительно нужно им серебро…
Или притворяются, что оно им нужно, подумал Сварог. Сказал:
– Дальше.
– А дальше, собственно, и ничего. Все шло, как по накатанной, – он с явным сожалением покачал головой. – Такие денежки в карман текли… Она появлялась время от времени, чтобы что-то уточнить или обговорить.
– И это она вам поручила сделать так, чтобы «тарелочка» попала к Велеретте Интагар?
– Ну конечно. Зачем бы мне самому? Она сказала, что хочет, чтобы такие вот, новые, с камешками, вошли в моду у самых знатных и высокопоставленных – цены вскоре можно будет повышать. Вот и нечего больше рассказать. Разве что… Или неважно…
– Рассказывайте, – сказал Сварог. – Все важно.
– Да понимаете… – сказал Бадеш. – Я же не старик и не железный, чтобы смотреть, как она ходит. Платье хоть до пят, но она в нем, как голая… Вот я ей как-то и объяснил прямыми словами: для дальнейшего закрепления отношений есть диван в углу, мягкий, широкий, удобный… Знаете, ваше величество, тут не в ней одной дело. Интересно мне стало проверить. Насколько далеко она в интересах дела зайдет. Девка породистая, по всем манерам и ухваткам, высоко там у себя стоит. И не похожа на шлюху, которая из удовольствия с каждым вторым, не считая каждого первого. Я, простите, в бабах неплохо разбираюсь. Вот и подумал: если я им очень нужен, согласится. А если откажет, рискуя испортить отношения – значит, у нее есть и другие тропинки… Короче, она нисколечко не ломалась, не возмущалась – подошла к дивану, скинула платье, легла…
– Ну, и какие чисто мужские впечатления?
– Смачная девочка, – сказал Бадеш. – Все умеет. Я ей кое-что предлагал опять-таки проверки ради – так она на все соглашалась, как миленькая. И уж безусловно, самый натуральный человек, ни малейших отличий не углядел. Любопытно мне стало, решил я на этом не останавливаться. Когда пришла в следующий раз, сказал: ради закрепления отношений придется и с двумя моими сыночками… Она опять-таки без возражений согласилась. Парни ее как последнюю шлюху, часа два… – он усмехнулся с той же ноткой самодовольства. – И понял я окончательно, что другой тропинки у них нет, все в меня упирается. А раз так, есть интересные перспективы. Стал продумывать, как бы пограмотнее ее прижать к стенке – ну, в переносном смысле. Предложить, чтобы платили по два аурея за штучку, все равно они будут повышать цены. Рискованно, конечно, могли и послать меня к чертовой матери, кто их там знает, но в нашем деле иногда и рискнуть не грех ради хорошей прибыли. Начал я все это продумывать – а тут и ваши налетели. Вот и все, ваше величество, а больше рассказать нечего, хоть зарежьте…
Он не врал. Сварог спросил:
– Вы что же, так ни разу и не встревожились происходящим? Не задумались, что тут что-то может быть нечисто? С вашим-то житейским и деловым опытом?
Бадеш вздохнул:
– Конечно, задумывался, первое время. Странновато все же, как ни крути. Насчет камней и серебра – убедительно, но все равно… Только потом думать перестал. Потому что так и не придумал подходящего объяснения. Если они мне врут, и у них совсем другой интерес, то в чем он? – он энергично потряс головой. – Ничего в голову не приходило, как ни ломал мозги! В конце концов плюнул, махнул рукой – пусть идет, как идет. Самое главное – вреда от камней никакого, и нечистой силой тут и не пахнет. Когда бы это нечистая сила кресты Единого мастерила, вот скажите вы мне? В общем, так и шло, и ничего я от вас не скрыл, вы ведь сами можете определить…
– Уже определил, – сказал Сварог. – Нисколечко не врете. Это похвально… – он встал, подошел к купцу и навис над ним. Заговорил холодно, жестко: – Теперь – о дальнейшем. Через несколько часов мы вас выпустим. Прошло слишком мало времени, чтобы кто-то успел всполошиться из-за вашего исчезновения, вообще о нем узнать. Но предусмотреть нужно все. Слуги и служанки могут начать болтать о происшедшем…
– Я их настрого предупрежу, что языки отрежу, – угрюмо сказав Бадеш.
– Иных болтунов даже такие угрозы не пугают… – сказал Сварог. – Если что-то станет известно и пойдут разговоры, намекните с таинственным видом, что на дом напали «ночные портные» и с ними пришлось кое о чем договариваться. А о подробностях вы говорить, понятно не хотите. Как по-вашему, это прозвучит убедительно?
– Конечно, – сказал Бадеш. – Случались иногда у людей нашего ремесла… коллизии с «ночными портными». Никто в таких случаях не делится подробностями…
– Тем лучше, – сказал Сварог. – Итак, через несколько часов мы вас освободим… что вы ерзаете? Ага… Ну разумеется, и вашу подругу тоже. Здесь с ней поговорят, но вы, со своей стороны, внушите ей, что язык следует держать за зубами, иначе возникнет риск его лишиться…
– Уж она-то сумеет, – сказал Бадеш. – Помогала покойному мужу во всех делах, так что соображает, что к чему, и молчать умеет.
– Ну, смотрите… Ваша задача, собственно, будет несложной: всего-навсего продолжать заниматься тем, чем занимались. Как будто ничего и не случилось. И я вас убедительно прошу, Бадеш, не вздумайте вести двойную игру. Даже если ваши загадочные хозяева, узнав обо всем, окажутся настолько благородны, что спрячут вас у себя в Зазеркалье, в чем лично я серьезно сомневаюсь, что у вас будет за жизнь? Приживальщик в каких-то неведомых краях… Здесь у вас устоявшееся положение, спокойная и богатая жизнь. И обеспечить вам ее и далее моту только я. Хорошо это понимаете?
– Хорошо, – сказал Бадеш. – Ну ее к болотному черту, двойную игру, не купеческое это дело… Ваше величество, а каким образом мне вам докладывать, если возникнет надобность?
– А никак, – Сварог обаятельно ему улыбнулся. – Понимаете ли, уважаемый Бадеш, как только вас выпустят, вы круглосуточно будете под наблюдением – и отнюдь не земной полиции. Я, вы прекрасно должны знать, еще и король Хелльстада. А там у меня есть… устройства, с помощью которых за вами можно присматривать и слушать каждое ваше слово. Слово короля… точнее, в данном случае слово короля королей, так и обстоит. Вы уж это учитывайте… Ну, а если понадобится дать вам какое-то поручение, к вам попросту придет человек… Ну, вот и все, я думаю?
– Можно один вопрос, ваше величество? Нельзя ли узнать, на чем я сгорел? Простите за нахальство, но у меня привычка всегда понимать ситуацию во всех подробностях. Мне один ответ подворачивается: это гвардейский щенок провалил дело… Конечно, если мне знать нельзя, ничего не попишешь…
– Ладно, – усмехнулся Сварог. – Доставлю уж вам такое удовольствие, куда вам теперь от нас деться, болтать все равно не пойдете. Ну да, вот именно. Этот бравый гвардеец. Вот кстати… Его тоже скоро выпустят, так что, уж будьте так любезны, верните ему его долговую расписку, как обещали. Он добросовестно ваше поручение исполнил – и не виноват, что у нас были основания его после этого взять. Понятно?
– Да понятно… – Бадеш скривился, словно от зубной боли. – Значит, если бы не то чертово поручение, вы бы ко мне не привязались?
– Вот именно, – обаятельно улыбнулся ему Сварог. – У нас было несколько человек на примете, мы никак не могли сделать выбор – и решили брать того, что начнет как-то действовать. Начали вы. Кто ж в этом виноват?
– С-С-стерва… – прошипел сквозь зубы Бадеш так, что любая змеюка обзавидовалась бы. – Спалила меня, как пучок соломы…
