– Вот именно, – сказал Сварог горько. – Все совпадает… Меня что, не хотели беспокоить посреди ночи? Или есть еще какой-то мотив?

Яна отвела взгляд, но тут же посмотрела ему в глаза:

– Извини, конечно… Но это я распорядилась тебя не вызывать. И, как выяснилось, оказалась права. Нашлись люди, которые высказывали в твой адрес всевозможные… гипотезы.

Сварог посмотрел на нее довольно неласково:

– Ну разумеется, не первый раз… Логика железная: поскольку эти лилипуты обитают под моим Хелльстадом, следовательно, я с ними в сговоре, тут и гадать нечего. Хочу вызвать всеобщее смятение и под шумок возвести себя на трон империи. Так ведь это формулировалось?

Яна смущенно ерзала на сиденье, старательно отводя взгляд.

– Ну что уж там, давай без церемоний, – сказал Сварог. – Так все было?

– Не совсем. Это не «формулировалось», а просто высказывалось некоторыми в качестве одной из версий, требующих, разумеется, точных доказательств…

– Ну, невелика разница, – сказал Сварог. – Что, пнем по сове, что сову об пень…

Яна сверкнула на него глазами:

– Только не смей думать, будто я тебе не верю! Я-то тебе верю, понятно? И из них тоже вряд ли кто-то всерьез думает, что ты заодно с этими… Просто… просто они говорят, что вынуждены учитывать все возможные варианты. Разумный цинизм, необходимый в государственных делах. Ты же сам король, должен понимать…

– Самое смешное, что я эту логику вполне понимаю, – сказал Сварог медленно. – И нисколечко не обижаюсь. Просто-напросто в душе остается неприятный осадок… Доказательств нет, а подозрений с меня никто не снимает. Вот и доказывай теперь, что ты тут ни при чем.

– Теперь понимаешь, почему я тебя не вызывала? Могла возникнуть глупая склока, это только повредило бы делу… Я решила поговорить с тобой с глазу на глаз, доверительно…

– Приятно слышать, – сказал Сварог. – Благодарю за доверие…

– Перестань, пожалуйста, – сказала Яна тихим, беспомощным, почти жалобным голосом. – И без тебя тошно…

– Прости, – сказал Сварог после неловкого молчания. – У меня тут неприятности, хлопот полон рот, нервы на пределе… Значит, вот так. Демонстрация немаленьких возможностей, и визитные карточки вокруг рассыпаны, чтобы без всяких неясностей… Ну конечно. Они должны знать, что мы о них знаем. Но не в том дело… Я иногда, когда отыщется время, вновь вспоминаю эту историю и добросовестно ломаю голову над одной-единственной загадкой: почему те, кого, очевидно, следует условно именовать оппозицией, так и не вышли с нами на связь?

– Оппозицию могли извести под корень, – сказала Яна. – Начисто.

– Так не бывает, – энергично возразил Сварог. – Точно, так не бывает. Всегда кому-то удается уцелеть, и он начинает думать о мести. А случается еще, что оппозиция, пусть и изведенная под корень, становится примером для других, которые ради совершенно других целей начинают пользоваться теми же методами. Тут главное – показать пример… Развитая техника – это довольно сложно устроенное общество. Что, в свою очередь, означает существование многих групп с самыми разными интересами…

– Ну да, – сказала Яна. – Эксперты примерно то же самое говорят. Создали массу теоретических моделей, играют в стратегические и тактические вероятности … Так что перестань, пожалуйста, гадать. Все равно экспертов ты не переплюнешь. А теории меня сейчас совершенно не интересуют. Нужна практика. А вот практических вариантов никто мне и не смог не то что обосновать, но даже предложить. Чисто абстрактные рассуждения о нашей неимоверной мощи, о том, что при нужде мы без особых хлопот сметем не то что континент, а всю планету… Облако пыли на орбите от нее оставим… Сварог внимательно посмотрел на нее:

– А ты-то сама готова отдать такой приказ? Чтобы от Талара осталось лишь облако пыли?

– Ни в коем случае, – сказала Яна, не промедлив нисколечко. – Разве что в случае… в случае какой-то невероятно глобальной и страшной угрозы, когда и в самом деле встанет вопрос: либо всему миру уцелеть, либо планете погибнуть. Пока что я такой угрозы не вижу. В конце концов, против нас ядерное оружие бессильно. Любая ракета будет перехвачена, а подводные лодки… Через пару недель, когда начнут работать новые станции слежения, мы сможем их засекать.

Вот именно, для вас, подумал Сварог. А для всех остальных? Он представил ядерный гриб, во всем своем смертоносном великолепии растущий над Равеной или Клойном, и ему стало не по себе.

– Ты их еще не нашел? – спросила Яна. – У себя, в Хелльстаде?

– Я тебе, по-моему, никогда не врал, – сказал Сварог. – Не нашел. Теоретически понятно, что они где-то под Хелльстадом, можно даже примерно определить район – неподалеку от ронерской границы. Если их вертолеты смогли выбраться на поверхность, значит существовал достаточно удобный выход. Но сомневаюсь, что он и сейчас открыт. На их месте, после боя и всего последующего, я бы такой проход подорвал и завалил. Вряд ли им это не пришло в голову… Ищу. И безуспешно. Слишком многое в Хелльстаде, как оказалось, было замкнуто на моего покойного предшественника, хранилось исключительно у него в голове… А ваша техника там не сработает, и я опять-таки не знаю, почему. Ничего, я их найду… Я им никогда не прощу Делию, у меня свои счеты… Можно тебя спросить? Против меня что, всерьез копают?

Яна горделиво выпрямилась, сказала с прекрасно знакомой уже Сварогу горделивой спесью:

– Главное, чтобы тебе доверяла я. Я тебе доверяю. Следовательно, всех остальных можно не принимать в расчет… И мало того… Хочешь выслушать неожиданное предложение?

– Ну…

– Мы об этом уже говорили когда-то, но на уровне допущений… Теперь вопрос стоит крайне серьезно. Я все обдумала тщательно и всерьез. Как ты посмотришь, если я тебя сделаю канцлером… а также, если можно так выразиться, всем остальным?

– То есть?

– То есть, я тебя назначаю чем-то вроде сатрапа и тирана, – сказала Яна серьезно. – Ты подчиняешься только мне, а сам командуешь решительно всем – армией, восьмым департаментом, администрацией.

– А прежних куда? – усмехнулся Сварог.

– На почетную пенсию.

– Лихо…

– И, между прочим, вполне реально. Ты же помнишь, как я пару месяцев назад упростила управление империей? Все теперь замкнуто на десяток человек – канцлер, Гаудин, еще несколько. Гвардия и Серебряная Бригада выполнят любой мой приказ. Ты будешь… ну, назовем вещи своими именами. Диктатором ты будешь.

– А – зачем? – тихо спросил Сварог. – По большому счету?

Яна ответила, опять-таки не промедлив не секунды:

– Потому что я убедилась: они больше не годятся. И канцлер, и Гаудин, и остальные. Они были на своем месте в прежней ситуации, а теперь, когда многое меняется буквально на ходу, когда возникают новые опасности и новые проблемы, они просто не способны перестроиться. Ты согласен?

– Согласен, – осторожно ответил Сварог. – Но не пойду в диктаторы.

Вот она, вершина карьеры, подумал он тоскливо. Взлететь настолько, что выше просто некуда. Но в том-то и грустная пикантность ситуации, что этот пост совершенно не привлекает – мы же не юные романтики, в конце-то концов…

– Почему?

– Из чистого расчета, – сказал Сварог. – Хладнокровного и где-то откровенно циничного. Хорошо, ты их всех выгонишь на пенсию, и я буду диктаторствовать, и меня даже никто не зарежет… Вот только это ничем не поможет ни мне, ни тебе. У меня не появится никаких новых возможностей. Разве что смогу распоряжаться той самой неимоверной мощью, которая как раз по причине своей неимоверности ни на что толковое не годится… Понимаешь? Обдумай все еще раз – и убедишься, что я прав. Зачем мне армия, которую не бросишь в бой? Зачем мне восьмой департамент, который так и так не способен оказался работать в новых условиях? Нет, пусть все остается по-прежнему. Я постараюсь этих недомеров отыскать с помощью того, чем сейчас располагаю… И знаешь… Почему мы решили, что там, внизу, оппозицию вырезали под корень? Тебе не приходило в голову, что она как раз победила?