– Да нет, зачем? – сказал Сварог, не раздумывая. – Какая разница? Все правильно, идемте…

Он не успел еще изучить как следует огромное четырехэтажное здание, отведенное под личные королевские покои, но в Желтой гостиной бывал несколько раз, и она ему нравилась – отделана мозаикой из сильванского янтаря соответствующих оттенков, все остальное подобрано в тон: портьеры и мебель, вазы и лепнина, гамма от густо-золотистого до светло-соломенного, даже цветы в тех же колерах…

Кабинет-камергер распахнул дверь – светлое дерево в резных узорах, золотистый лак – пропустил Сварога вперед, согнулся в поклоне:

– Прикажете позвать графа?

– Зовите, – сказал Сварог.

Кабинет-камергер бесшумно прикрыл дверь, исчезнув в коридоре. Задумчиво достав из воздуха сигарету, Сварог прошел в глубь гостиной, прикидывая, какое из дюжины кресел удостоить королевского седалища.

Что-то шевельнулось на столе справа. Сварог резко повернулся в ту сторону, так и не закурив.

Из-за высокой фарфоровой вазы, желтой с белыми узорами, в которой красовались незнакомые ему цветы, вышла на задних ногах какая-то небольшая пушистая зверушка, похожая на Караха, но не точная копия, гораздо меньше, величиной с крупного котенка. Этакий комок светло-серого меха, из которого торчат голые розовые лапки. Длинный пушистый хвост с умилительным помпончиком на конце, забавная мордочка, большие зеленые глазищи с вертикальным кошачьим зрачком, круглые ушки, влажный серый носик пуговкой. Вид у нее был самый что ни на есть домашний, ручной, так и подмывало посадить на ладонь и пощекотать брюшко.

Зверушка подошла к краю стола и остановилась, добродушно, без всякого страха уставясь на Сварога умными круглыми глазами. Он зажег огонь на кончике пальца, прикурил, выпустил густую струю дыма и дружелюбно спросил:

– Ты откуда взялась?

Зверек вдруг шарахнулся назад, к вазе, налетел на нее пушистой спинкой, жалобно пискнув. За спиной Сварога открылась дверь, незнакомый голос произнес почтительно:

– Государь… ах ты ж мать твою!

В следующий миг Сварог, будучи бесцеремонно отшвырнут в сторону, отлетел на широкий, обитый стеганым атласом диван – и от растерянности не сразу пришел в себя, остался сидеть в неловкой позе. С ним так еще не обходились в собственном дворце…

– Стража! Стража! – во всю глотку орал вошедший, с лязгом выхватывая меч.

Сварог видел только его спину в сером камзоле, перетянутом золотым дворянским поясом. Держась между диваном и столом, незнакомец с поразительной быстротой виртуозил обнаженным мечом, норовя проткнуть зверушку насквозь – а та, истошно визжа, шипя, уворачивалась, металась по столу с невесть откуда взявшимся проворством, так и норовя прыгнуть, но всякий раз перед ней возникало острие, и она отскакивала, уже не добродушная, не дружелюбная, сузив глаза в щелочки, широко разевая пасть с великолепным набором кривых белоснежных клыков – поверить нельзя, что их столько обнаружилось у крохотной зверюшки…

– В сторону, государь, в сторону! – орал незнакомец, мельком оглядываясь на Сварога, сосредоточив все внимание на метавшейся по столу зверушке. – Держитесь подальше! Стража, мать вашу!

Грохнула об стену распахнутая дверь, ворвались дежурные гвардейцы с клинками наголо, с пистолетами наготове, с ожесточенными, оскаленными лицами. Уставились на Сварога, ожидая конкретных приказаний – но он молчал, ничего еще не соображая.

Незнакомец отпрыгнул назад, ловко выхватил у одного из гвардейцев «чертову лапу» – тяжелый двуствольный пистолет, выпалил навскидку. Картечь снопом стеганула по столу, разнеся вдребезги бесценную вазу, сметя ее к чертовой матери вместе со зверушкой, осколки брызнули по комнате, взлетели лепестки цветов…

В следующий миг стрелка схватили несколько рук, и меч, и разряженный пистолет у него выбили, вопросительно воззрясь на Сварога – не прикажет ли прикончить нахала тут же, не доводя дело до суда?

Сварог наконец-то встал. Сделал пару неуверенных шагов, обошел столик, пригляделся. Серая зверушка, пробитая парой-тройкой картечин, уже подыхала – лежала в куче осколков и желтых широких лепестков, конвульсивно дергаясь, затухающе шипя, что твоя гадюка. Пасть у нее разинута во всю ширину – да, вот именно, недурственный набор клыков, и с концов четырех самых длинных еще капают тягучие струйки зеленоватой жидкости, неприятной на вид…

Что-то тут было не так.

– Отставить, – сказал Сварог, оборачиваясь к охране.

Они моментально отпустили пленника, вытянулись. Сварог пригляделся. Молодой человек лет двадцати пяти, долговязый, худощавый, с лицом, выражавшим характер дерзкий и независимый. Светлые волосы растрепаны, усы подстрижены на кавалерийский манер – концами вниз. Одет, как подобает дворянину, но довольно небогато.

В гостиную уже набилось дюжины две оказавшихся поблизости зевак, они теснились, не переступая некоей невидимой границы, но, как всегда в подобных случаях бывает, строгий придворный этикет соблюдался лишь частично, и в задних рядах вполголоса, возбужденно тараторили – те, кто видел хоть что-то, торопились поделиться с теми, кто ничего не видел вообще, рождались самые фантастические версии происшедшего…

Неприязненно оглядев всю эту ораву – тут и стражники, и ливрейные, и наделенные чинами – Сварог нахмурился, распорядился громко:

– А ну-ка, все выкатились отсюда! Нет, вы останьтесь, и вы тоже… – он указал на растрепанного незнакомца и субъекта, хотя и одетого ливрейным лакеем, но, судя по специфической физиономии и особому взгляду, украшавшего своей персоной список доверенных кадров Интагара.

Зеваки хлынули прочь, немилосердно толкая друг друга в дверях, оттаптывая ноги. Совсем скоро Сварог остался только с вышепомянутыми двумя персонами. Спросил, глядя на растрепанного:

– Вы, часом, не граф Гаржак?

– Он самый.

– Ну, хоть какая-то ясность… – сказал Сварог. – А это вот что за хрень?

И дернул подбородком в сторону пушистой тварюшки, уже переставшей биться.

– Обитает на окраине Фагерстарских болот, – ответил граф Гаржак деловито. – Более нигде не встречается. У нее – два ядовитых мешочка, яд оттуда идет на четыре клыка. Паскудное создание. Нападает на кого удастся, на человека в том числе.

Прикидывается безобидненькой, а потом – как прыгнет… И пирует на падали.

Сварог моментально сложил в уме два и два – и получил, разумеется, четыре. Тоже мне, бином Ньютона… Повернулся к шпику:

– Тут был кабинет-камергер, румяный такой, не особенно пожилой. Не знаю имени, откровенно говоря, даже внешность толком не помню.

– Мне он известен, государь, – кратко ответил шпик.

– Отлично, – сказал Сварог. – Разыскать подлеца, немедленно! Если успеете… И живьем брать, живьем, чтобы допросить как следует!

Шпик кивнул и пулей выскочил из гостиной. Сварог задумчиво уставился в пол. Нельзя сказать, что он места себе не находил от запоздалого страха, но некий холодок все же прополз по спине – на него совершенно не действовал змеиный яд, но это существо не относилось к змеям, так что последствия могли быть самыми печальными. Вот сволочи…

– Пожалуй, это натуральное покушение, а? – спросил он то ли собеседника, то ли самого себя.

– Несомненно, ваше величество, – серьезно и тихо ответил граф Гаржак. – Конечно, эта тварь могла забраться в трюм какого-нибудь корабля и приплыть с грузом в наш порт, случается подобное со всякой экзотической живностью из далеких земель… Но все равно, чересчур уж фантастическое стечение обстоятельств понадобилось бы, чтобы она забрела во дворец, пробралась незамеченной сюда…

– И аккурат в тот момент, когда у меня здесь назначена аудиенция, – закончил Сварог. – Классическое покушение, чего уж там… И получается, что вы мне ненароком спасли жизнь? Ну, спасибо. Излить на вас щедрой рукой лавину милостей? Что мне стоит, в конце-то концов…

– Был бы крайне признателен вашему величеству, если бы вы обошлись без этих пошлостей, – сказал Гаржак решительно. – Скажу вам по совести, для меня ценен и значим сам факт. То, что я однажды спас от верной смерти короля, и не какого-нибудь завалящего… Ну, так получилось, я бывал в Фагерстаре и знаю этих гадин…