Не просовывая голову внутрь, Сварог осторожненько заглянул туда – казалось, белесая мгла занимает пространство гораздо большее, чем можно бы предполагать, высчитывая объем.

– Ну и где здесь нажимать? – повторил он.

– Минуту, ваше величество… – управитель деликатно протиснулся мимо него к проему.

И отчаянным прыжком, головой вперед рванулся в туман, где моментально растворился, сгинув с глаз. Мара в азарте рванулась было следом, Сварог поймал ее за воротник, резко обернулся к библиотекарю, словно бы и не удивленному:

– Это и называется – верные, преданные слуги?

– Сбежал, ваше величество, – спокойно сказал тот. – Должно быть, решил, что будущее непредсказуемо, и не надеялся, что вы его отпустите добром…

– И где же он теперь? – вкрадчиво, с угрозой спросил Сварог.

– Вероятнее всего, он сейчас что было прыти улепетывает от границ Хелльстада во внешний мир. Это еще и устройство для перемещения, при жизни короля мы не сумели бы им воспользоваться, но теперь, пока вы еще не освоились… Где он решил перейти границу, представления не имею. В любом месте мог… Конечно, не там, где к нашим рубежам подступили Глаза Сатаны.

Насколько я его знаю, все драгоценности, что удалось утаить, он держал при себе…

– Вы еще и драгоценности утаивали, преданные люди? – нехорошо усмехнулся Сварог.

– Он.

– Нет, надо бы его прикончить, – сказала Мара. – Сюрпризов будет меньше.

– Вы очень добрая и отзывчивая девочка, – чуть напряженно усмехнулся мэтр Лагефель.

– И не добрая, и не девочка, – отрезала Мара.

– Но вы ведь – сообразительная? Вот и подумайте: если вы меня прикончите, его величеству придется потратить гораздо больше времени, чтобы освоить все, и это получится гораздо труднее. Я уже понял, что новый король вовсе не собирается немедленно воссесть на трон, но потом, управившись с делами, он из элементарного любопытства непременно захочет изучить здесь все – от подвала до флюгеров…

– Что, очень жить хочется? – фыркнула Мара.

– Не стану отрицать, – слегка поклонился мэтр Лагефель. – Прожив четыреста с лишним лет, как-то привыкаешь к этому занятию – жить дальше…

Хочется задержаться в этом мире подольше. И ради моей библиотеки, и ради желания узнать, что будет с миром дальше… и ради самой жизни, не отрицаю.

Он смотрел почти спокойно, устало. Сварог, вовсе не жаждавший лишней крови, решил рискнуть. Интеллигента гораздо легче держать на поводке, нежели вороватого управителя, библиотеку с собой не унесешь…

– Отставить, – сказал Сварог Маре, нетерпеливо игравшей кинжалом в опасной близости от сонной артерии подконвойного. – Оставляю мэтра в прежней должности, но ежели что…

– С чего начнем, ваше величество? – совсем мирно спросил библиотекарь.

– С вопросов, конечно, – сказал Сварог. – Как вам выдавалось долголетие – куском или ломтиками?

– Пожалуй, «ломтиками» – самое удачное выражение…

– И что, ваш напарник решился сбежать, не получив очередного ломтика?

– Ему осталось еще лет двести. Видимо, он предпочел эти верные двести лет и утаенное золото непредсказуемости…

– Логично, – сказал Сварог.

– Кроме того, служба у вас может таить известные неудобства…

– Точнее?

– Король не особенно утруждал себя чтением. Барон поначалу тоже не посещал библиотеку, но от скуки пристрастился к книгам. Он не хуже меня помнил Кодекс Таверо. Если вы – Серый Рыцарь, а так оно, вернее всего, и обстоит, то всякий, кто служит у вас, рискует попасть в немилость к Князю Тьмы. – Он взглянул Сварогу в глаза. – Хотя покойный король в самомнении своем и привык думать, что занимает почетную позицию высоко над схваткой, на самом деле довольно давно был заключен некий молчаливый уговор… Так давно, что король успел уверить себя, будто стоит в стороне. Князь Тьмы не задевает нас, пока мы не наносим ущерба его интересам. А уничтожение Глаз Сатаны ему весьма не понравится…

– Так-так, – сказал Сварог. – И что, теперь эти пакостные глазыньки могут к нам нагрянуть?

– Нет. Король говорил о серебряной стене чистую правду. А в заключенном некогда уговоре ваше появление, понятно, не предусматривалось.

Понимаете ли, у Князя Тьмы есть крайне уязвимое место. Будущее для него закрыто, он не в состоянии предвидеть. Строить далеко идущие планы он может, но это ведь совсем другое…

– Неужели он не знает о Кодексе Таверо?

– Неужели вы никогда не слышали о страшной самоуверенности и ограниченности? Один Господь от этого избавлен…

– Ясно, – сказал Сварог. – Итак, что мне нужно сделать?

– Войти туда, осмотреться, изучить все. Опасности нет никакой. Я буду вас сопровождать, ваши люди тоже могут…

– Я бы на твоем месте… – начала Мара, покачав головой.

– Да нет, я же вижу, что он не врет, – решительно прервал ее Сварог.

– Тут другая загвоздка… Пожалуй, это потребует времени, а?

– Разумеется. Пару дней хотя бы, для азов…

– Тогда не стоит и пробовать, – сказал Сварог не без сожаления. – Некогда. Подождет эта великолепная игрушка до моего возвращения, никуда не денется.

Он взял сочный, нежнейший персик с висевшего у локтя подноса и откусил, вытянув шею, чтобы не закапать камзол.

– Подожди, – забеспокоилась Мара. – А этот так и останется разгуливать на свободе?

Сварог доел персик, бросил на поднос скользкую косточку и ухмыльнулся:

– Да успокойся, милая, не лучусь я добротой и верой в человечество…

Любезный мэтр на время моего отсутствия будет вынужден несколько ограничить передвижения, хотя от голода и жажды не умрет…

– А если вас тем временем убьют? – уже далеко не так спокойно поинтересовался мэтр.

– Рад, что вы желаете мне успехов… – сказал Сварог. – Если убьют, получите свободу, но не раньше. Как видите, я осваиваюсь с короной.

– И что она тебе еще подсказала? – поинтересовалась Мара.

– Что до моря мы доберемся в небывалой роскоши и уюте, – сказал Сварог. – Прямо в замке, благо летучий. А коням придется гулять самостоятельно, что поделаешь… Вот только… – Он надолго замолчал, прислушиваясь к новым ощущениям, крайне необычным и весьма непростым. – Странное у меня чувство, замок словно бы и не мертвый…

– Он и не живой, – сказал мэтр Лагефель. – В человеческом языке нет подходящих слов, или их, вернее, забыли… Вентордеран – не мертвый и не живой. Он – нечто иное. Его чувства – не совсем чувства, но они у него есть. Я подозреваю, такие здания умели строить до Шторма – насколько можно судить по редким обмолвкам короля… И не сказал бы, что замок особенно был привязан к королю. Королю было свойственно несколько преувеличенное презрение ко всему окружающему, выражавшееся порой прямолинейно и без малейшего такта. Вентордеран никогда не выйдет из повиновения хозяину, но ему свойственна толика симпатий и антипатий, как и живым существам.

– Хорошенькое дельце, – сказал Шедарис, опасливо оглядываясь во все стороны. – Как примется вдруг капризничать, еще пришибет колонной или клозетной чашкой за седалище цапнет…

– Главное, не ковыряйте стены столовым ножом. – На губах библиотекаря мелькнула мимолетная улыбка. – Капризы – это исключено…

– Твоим бы хлебалом, дедушка, да медок наворачивать… – пробурчал капрал довольно громко.

Однако успокоился. Мара по-прежнему надзирала за библиотекарем, но остальные понемногу разбрелись по углам. Леверлина отчего-то особенно заинтересовали пантеры, Делия с профессиональным, надо полагать, интересом озирала трон. Вызванные Сварогом золотые болваны выносили труп короля.

– Куда ты его? – спросила Мара.

– За ворота, – хмуро сказал Сварог. – Пусть закопают где-нибудь.

Препустой человечишка был, и что-то не тянет меня устраивать ему погребальную процессию с венками и факелами… Эй, эй! – окликнул он благодушно. – Это что же, своего короля грабить?

Бони, подняв крышку ближайшего сундука, откуда так и брызнуло радужным сиянием бриллиантов, запустил туда широченную ладонь и горстью, как семечки, переправлял камни в карманы.