Он ставит ударение на «избранном» и делает паузу, наполняя слово этаким смыслом.

- Кто такой избранный? – спрашивает Чара.

- Избранный, - повторяет Пауль так, будто в одном слове – вся сила.

И замолкает надолго. Пустота в его глазах обретает оттенок печали. Аланис множество раз посещала театры и насмотрелась всяческих комедий. Но настолько абсурдный спектакль ставит ее в тупик. Расхохотаться в истерике? Освистать эту чушь? Зааплодировать?.. Ведь Пауль достоин аплодисментов – с неподдельной грустью на лице он произносит:

- Рано или поздно я покину гостеприимный мир людей и вернусь к себе. Один из смертных, самый великий и достойный, продолжит мое дело. Он станет Избранным – любимцем богов, их голосом на земле. Ему я оставлю всю свою силу.

Люди хлопают глазами, усваивают сказанное. Юхан и Лаура даже шевелят губами, словно повторяя за Паулем святые слова. Аланис мечется взглядом, ищет хоть одно трезвое лицо, ироничную усмешку - хоть кого-то с каплею рассудка!..

- Куда ты уйдешь? – Тревожно спрашивает Чара. – В Орду Странников?..

Пауль разводит руками, будто ответ самоочевиден.

- Когда?

- Не бойся, лучница, не скоро. В этом мире еще многое нужно сделать.

Галлард говорит прерывисто, с необычной хрипотцой:

- Как вы… определите Избранного?

Пауль сводит брови, будто всерьез размышляет:

- Выбор будет труден. Я встретил многих очень достойных людей… - Он поочередно смотрит на каждого за столом, молчаливо одаривая похвалой. – Первым и самым надежным из моих соратников стал граф Виттор Шейланд. Право первенства – за ним; но свое слово еще не сказали боги. В Уэймаре я проведу ритуал, который выявит Избранного.

Впервые Пауль задерживает взгляд на Аланис. Что-то неясное мелькает в глазах…

- В ходе ритуала Избранный умрет, а затем возродится к жизни. Так боги утвердят мой выбор.

Галлард пригласил гостей на ночлег в летний герцогский дворец – то бишь, в ее собственный. Приарх выделил Праотцу Паулю и его женщине лучшие комнаты с видом на озеро – спальни инфантов. Пауль получил постель убитого им Альфреда Альмера; Аланис – свою. Здесь до сих пор остались несколько ее платьев и книг, и любимая с детства кукла. Конечно, Аланис не притронулась ни к чему. Она вызвала шаванских служанок, велела подать походную одежду и походную постель, и выставить у дверей стражу из ханидов. Надела бальные перчатки и не снимала их, находясь в спальне. Вместе с Чарой осмотрела комнату в поисках отдушин, отравленных игл, скрытых самострелов. Только потом вышла на балкон отдохнуть.

Флисская бухта была так забита кораблями, что, казалось, не увидать воды. Дядя согнал сюда весь флот герцогства и, похоже, нанял в Холливеле дополнительные суда. Часть кораблей уже начала погрузку: ручьи припасов текли с берега на пирсы и в трюмы. Отплытие со дня на день… Значит, через неделю путь подойдет к концу?

Балкон был общим на две спальни. Из комнаты Пауля донеслись голоса, и Аланис не удержалась от соблазна: на цыпочках подкралась к двери, навострила уши.

- Не забывай о человеке, которого я описал, - говорил Пауль странным, напряженным голосом. – Есть шансы, что ты встретишь его в Фаунтерре. Будь крайне осторожен.

Отвечал Юхан Рейс:

- Гной-ганта, ты говорил, он юн и слаб. Зачем осторожность?

- Этот паренек коварен, как крибола. Он кажется невинным младенцем, но станет крайне опасен, если получит в руки Предмет. Потому запомни мои слова. Не верь Натаниэлю. Если услышишь о нем – сразу доложи мне. Если встретишь его – немедленно убей!

- Он ханида вир канна? Он предал тебя?

- Я считал его другом, а он бросил меня в страшной беде. Из-за него я потерял десять лет жизни.

- Я отомщу за тебя! – Горячо воскликнул Юхан. – Сдеру шкуру с это гада и пришлю тебе!

- Знаю, что могу тебе верить.

Аланис совершила ошибку: она ожидала словесного прощания. Но, видимо, Пауль жестом отпустил Рейса и внезапно, без предупреждения, распахнул дверь на балкон.

- Моя р-радость, - прорычал он, хватая ее за грудки.

Лучшая защита – нападение. Аланис всегда это знала.

- Неужели ты всерьез доверяешь этому юнцу? Думаешь, он возьмет Фаунтерру?!

- Год назад Фаунтерру взял другой юнец, с ним было меньше батальона. А у Рейса будет пятнадцать тысяч всадников, дюжина Перстов и мой голос. Сложно представить более сильное войско.

- А как он перейдет Бэк? Персты не помогут форсировать реку. Если Минерва не дура, она встретит Рейса на переправе.

- Вот и хорошо. Чем больше врагов соберется на Бэке, тем меньше прийдет на север. Я слыхал, в графстве Эрроубэк стоят пять батальонов кайров. Вот пускай там и остаются.

Аланис криво усмехнулась:

- Значит, ты отдал Рейса в жертву? Паренек на тебя молится, а ты бросил его в мясорубку, лишь бы отвлечь врага?

Она повернулась к бухте, заполненной кораблями:

- Ага, так вот в чем дело! Как я сразу-то не поняла! Тебе не хватает судов, чтобы перебросить в Уэймар всю орду. И ты нашел применение тем шаванам, кто не поместился: сковать ими здешние силы врага. Очень разумно…

Пауль самодовольно ухмыльнулся. Аланис припечатала:

- И лживо, тьма сожри! Все твои громкие речи – вранье! Чем громче, тем грязнее. То ты Гной-ганта, то Праотец. Одному обещаешь Фаунтерру, другому – Арден. А на самом деле, просто спасаешь шкуру своего господина – мерзавца Шейланда! Как тебе не противно – служить такому слизняку?!

- Я никому не служу, - огрызнулся Пауль.

Ободренная его гневом, она пустила новую стрелу:

- Конечно! Именно поэтому ты не идешь на столицу, а мчишься в Уэймар, будто песик. «Ко мне», - крикнул хозяин, и ты со всех ног.

Пауль зло стиснул зубы. Она щелкнула по Голосу Бога на его руке:

- Держу пари, у Шейланда тоже есть такой. Чтобы мгновенно посылать приказы своей собачке.

Пауль молчал несколько вдохов, а затем тихо произнес:

- Будь добра, принеси мне одну вещицу. Лежит в моей комнате в тумбе у кровати, верхний ящик.

- Сам возьми. Я тебе не слуга.

Он поймал ее за палец и слегка нажал, выворачивая сустав.

- Я очень тебя прошу.

Аланис поняла, что слишком увлеклась. Очень сладостно было унижать этого гада, но за эту радость можно дорого заплатить. Едва он отпустил ее руку, Аланис покорно пошла в спальню Пауля… то есть, Альфреда. Вечно живой брат смотрел на нее с портрета. Она задержалась перед картиной и сказала брату пару слов. Потом подошла к тумбе.

Когда рука уже коснулась ящика, возникла догадка: возможно, это – мое наказание? Открою, а внутри что-нибудь жуткое - человеческое сердце, например… Смешно. После всего, что было, чем он хочет меня напугать?

Аланис решительно выдвинула ящик. Там лежала Вечность.

Черный шар с белесыми прожилками.

Кажется, он стал меньше, чем был в день битвы с Лиллидеем. И точно меньше, чем в Рей-Рое. Но размер не имел значения.

Аланис попятилась, холодея с головы до ног. Зачем ему Вечность?! Пауль надевал ее только в дни самых опасных боев… И еще - ради убийства. Как с Мораном и Беккой Литленд.

Она ощутила, как шевелятся волосы на затылке. Вечность – не просто смерть! Души Морана и Бекки не попали на Звезду. Они до сих пор там, внутри тел, в темницах, в камне. Живые, но неподвижные. На годы… на века…

- Ты не уснула?! – крикнул Пауль.

- Агата, дай мне смелости, - прошептала Аланис, сотворила спираль и потянулась к Предмету.

Отдернула руку. Перчатки – не защита, Вечность действует сквозь ткань. Она выдвинула ящик на всю длину, подергала вверх и вниз, с хрустом вырвала из крепления. Прямо в ящике вынесла Предмет на балкон.

Пауль встретил ее долгим взглядом. Рассмотрел все фрагменты ее страха. Бледное лицо, круглые глаза, ящик в дрожащих руках, внутри которого перекатывается круглый Предмет…

Он облизнул губы:

- Это все, ступай.

Плаванье через Дымную Даль наполнило Аланис мерзкой меланхолией. Она ненавидела тоску, сентиментальность, ностальгию. Считала бесполезными все вялые чувства и презирала себя, когда ощущала грусть. Но тьма, как было не ощутить?..