Непонятно отчего, но «Оползень» скатился куда-то в сторону по склону. Кирсан, оглушенный, несколько секунд не мог понять, что случилось и где он находится, Дирк, видимо, досталось не меньше и она на рефлексах вывела свою машину из боя.

— Кажется, базу взорвали, — прохрипел Кирсан.

— Искин, доклад!!! — явно громче необходимого крикнула Дирк.

«Зафиксирован подземный взрыв, предположительно, конвертерного реактора малой мощности. В данном месте имеется только один реактор предпологаемой мощности — на подземной рельсотронной батарее».

— Плохо дело… Видимо, диверсия. Но база еще стоит, там реактор побольше… Ну, сейчас или никогда!

«Оползень» с урчанием и скрежетом пополз наверх по склону и немедленно вступил в бой. Почти сразу Кирсан почувствовал сокрушительное попадание, а затем серию их, и услышал ругань Дирк. Стремительная атака, БМББ подпрыгивает на неровностях грунта и сминаемых машинах врага, скрежет металла по металлу, клешни рвут очередного противника, стремительный маневр — а затем сбоку виден уже знакомый шагоход с длинным стволом орудия. Удар, словно кувалдой титанического размера, и вскрик Дирк. Мир крутанулся на триста шестьдесят, а затем «Оползень» перекосило набок и он куда-то провалился.

Кирсан несколько раз судорожно глотнул воздух, мотая головой, и только через несколько секунд понял, что движение прекратилось, в кабине дым и легкий сквозняк.

«…выведен из строя! Внимание, пилот выведен из строя! Внимание, пилот выведен из строя!»

Кирсан повернул голову, насколько позволили шея и ремни, и увидел повисшую набок голову Дирк.

Еще несколько секунд он боролся с паникой и вертел головой, пытаясь через наружные камеры понять обстановку.

«Оползень» замер на дне громадной воронки глубиной, вероятно, метров тридцать и диаметром минимум сто пятьдесят. Точно оценить размеры не позволил поднимающийся от раскаленного камня дым, застилающий все вокруг.

— Искин, статус!

«Пилот выведен из строя. Полученые серьезные повреждения ходовой части и защитных систем…»

— Статус пилота, идиот!

«Пилот выведен из строя. Обнаружены тяжелые осколочные ранения. Жизненные показатели низкие».

Снова повернув голову, Кирсан увидео пробоину в боковой стенке кабины. Снаряд из какой-то мощной пушки прошил броню, но прошел мимо Дирк, а ее раны — от осколков снаряда и сколов брони. Трындец, повоевали.

Он быстро принял решение: выхода особого нету, что это за воронка — неясно, но звуки боя никуда не делись. Вокруг враги, видимо, так что выбраться из «Оползня» и вытащить Дирк не получится. Придется сидеть внутри, пожара вроде бы нет.

Отстегнувшись, Кирсан засунул два пальца под перчатку и рукав девушки и нащупал слабый пульс. Живо, но надолго ли? Скорей всего, нет. Он остегнул ее от кресла, пересадил в свое и снова пристегнул, а сам сел в кресло пилота и снова обозрел окрестности. Удастся отсидеться или нет?

Кирсан несколько секунд пребывал в уверенности, что удастся: машина подбита и в яме, враги наверняка имеют дела поважнее, чем разбираться с не подающим признаки активности «Оползнем». Однако тут эти самые враги начали заглядывать вниз с края воронки, а искусственный интеллект — хотя скорее «исключительный идиот» — незамедлительно открыл по ним огонь из уцелевших автопушек.

Ну все, вот теперь трындец.

[1] Ясукуни — японский храм, в котором все японские граждане, которые погибли за Японию за последние несколько сотен лет (а это примерно два с половиной миллиона), приравнены к божествам.

Ну все, вот теперь трындец.

— Тваюжмать! — взвыл Кирсан, адресуя ругательство скорее искину машины, чем врагам, и до упора вдавил вперед левый джойстик, отвечающий за направление и скорость хода: — вывози, жестянка!

«Оползень» заурчал и пополз наверх по стене воронки — благо, пологая.

Взглядом бежит по показателям — силовой щит еще не исчерпан и перезаряжается, критических повреждений нет, если не считать пробитие, полученное от, вероятно, специального миниатюрного рельсотрона или другого высокоскоростного массдрайвера. Собраться, собраться, тряпка, «Оползень» еще может выдержать серьезный огонь противника и уйти, нужно только собраться и все сделать правильно, кое-как водить БМББ Кирсан научился! Ему вполне удастся вырваться с поля боя, если только не случится еще раз такое фатальное невезение, как серия тяжелых попаданий, просадивших щит до уровня, когда тот был преодолен прямым попаданием.

«Оползень» выбрался на ровную поверхность и помчался вперед, разгоняясь не так резво, как обычно, но все еще прилично.

— Патронов не жалеть! — скомандовал Скай искину. — Поставить дымзавесу! Включить все средства противодействия!

Он несется сквозь океан врагов, не разбирая дороги: какая еще нахрен дорога, это просто плоский космодром, заполненный живой силой и техникой неприятеля, и нет этому конца и края. Благо хоть, «Оползень» вполне может себе позволить мчаться по прямой, как носорог из анекдота про то, чьей именно проблемой является плохое зрение этого самого носорога.

Рядом начинают ложиться фугасы крупного калибра: бахают знатно. Силовое поле от такого не спасет, оно только против кинетических снарядов работает, но не против медленного фугаса. Буквально на глазах Ская такой фугас попал по легкому транспортеру цалларунга и разорвал его в клочья. Да, мозгоглазые хреначат по «Оползню» из чего только можно, и им уже все равно, что под огнем гибнут свои же: слишком много урона он им нанес, слишком опасен. О том, что пилот без сознания, а машиной управляет бесталанный бедолага, который с радостью удерет с поля боя, если получит такой шанс, они не знают.

В этот момент Скай не чувствует ни малейших угрызений совести за свое бегство: он сделал, что смог, как легат, и не сбежал из боевой машины, а теперь пытается спасти умирающую напарницу, и это предел его возможностей. Он не боец и не пилот, уж если Дирк, признанная мастерица, не сумела прорваться к цели — куда ему-то⁈ Все, что Скай еще может — попытаться спасти их обоих, чтобы дать бой в следующий раз.

Фугасы ложатся все ближе: враг пристрелялся. Скай заложил маневр — и вовремя: прямое попадание начисто оторвало левую клешню, если б не этот поворот — было бы прямое по корпусу. В следующий момент второе попадание сотрясло «Оползень» так, что Кирсан едва не прикусил язык от встряски, искин заверещал о серьезных повреждениях.

Боже, да где ж тут край, а⁈

Он выполнил еще один резкий поворот, заметил впереди в дыму разворачивающегося «длинноствольщика» и пометил его как цель.

— Огонь!

«Орудие главного калибра вышло из строя».

— А, чееееееерт!

Кирсан успел протаранить угрозу, заложил резкий разворот, увернувшись от двух фугасов, понесся вперед.

В следующий миг ветер унес в сторону клубы дыма и Скай увидел прямо по курсу громадину второго щитоносца.

Внутри все похолодело. Он отчаянно пытался вырваться из боя, но ошибся с направлением и оказался в самой его гуще, прямо у главной цели.

Фугасы снова легли совсем рядом, отсекая пути отхода, и Кирсану не осталось ничего иного, как свернуть прямо к щитоносцу. Твари хреновы, может, вы хоть возле собственной важнейшей машины стрелять не будете⁈

Ему вслед летят, оставляя дымные следы, противотанковые ракеты: будут.

Слева — «длинноствольщики». Справа — разворачивающиеся танки. Позади ложатся разрыв за разрывом. Выхода нет… хотя…

В самый последний момент разум профессионального киберспортсмена, натренированный находить выход из самых необычных ситуаций, нашел очередное нетривиальное решение.

Оказавшись прямо позади медленно катящейся громадной машины, Кирсан обнаружил, что у нее громадный клиренс. В то время как земные танкостроители всегда пытаются сделать свое детище пониже, чуждый разум цалларунга попытался приподнять титаническую боевую машину как можно выше над полем боя. Между поверхностью и днищем щитоносца образовалось пространство, в котором вольготно расположилась пара командиров-цалларунга и куда Кирсан с разгону загнал «Оползень», раздавив этих самых командиров.