— Что вы, пятнадцать минут не могли подождать?

— Нет, мы и так чуть не опоздали на конкурс.

Водитель замер с приоткрытым ртом.

Вадим достал из нагрудного кармана визитку:

— Если у вас остались претензии, пришлите их, пожалуйста, в формате Word на мою электронную почту, мы рассмотрим их по всей букве закона.

— Э, каво, чаво? Кто мне убытки возместит? Я вас по всему городу ловил полдня!

— Вот, — Вадим сунул ему двести рублей, завалявшиеся в кармане куртки. — Чек за парковку считаю погашенным. — Он порвал квитанцию на мелкие кусочки. — Больше, к сожалению, ничего не могу предложить, так как услуга не была оказана.

Он развернулся и пошёл к зданию ДК.

— Слышь! — заорал вслед водитель. — Дамочку твою я всем коллегам разошлю, чтоб не связывались!

Вадим развернулся, кивнул:

— Хорошо. В этом случае ждите повестку в суд по делу о клевете.

Водитель сплюнул:

— Адвокат! — это прозвучало презрительно. — Чтоб тебя черти съели!..

Он завёл мотор и уехал.

Глава 12. Возвращение домой

Вадим вдруг наткнулся взглядом на распахнутое окно в здании ДК — совсем рядом, так что высунувшаяся в него Лидия, наверное, слышала их с водителем диалог. Может быть, не весь, а только окончание. Большие светлые глаза её сияли по-особому, в них светилась бесконечная благодарность и… восхищение? Вадим отчего-то смутился. Благодарность была ему не в новинку: в конце концов, его профессия состоит в том, чтобы защищать людей. Но теперь всё было иначе, и это окрыляло его настолько, что даже немного пугало.

Вадим помахал Лидии и сгрудившимся вокруг неё круглым блестящим мордашкам. Дюжина маленьких ладошек взметнулась вверх в ответном жесте.

Им долго пришлось ждать, пока отвыступают оставшиеся конкурсанты и просовещается жюри. Сначала они отправились в буфет и накормили юных балерин сосисками в тесте, ибо ничего более питательного ДК предложить не мог, а Лидия наотрез отказалась покидать здание. Потом две девочки ушли в туалет и не вернулись. Лидия и Вадим по очереди обегали всё здание в поисках. К счастью, нашли, но больше никого поодиночке не отпускали. Как назло, каждые пятнадцать минут кто-нибудь хотел в туалет, одеться, раздеться, попить, поесть и тому подобное. В общем, ожидание было долгим и утомительным, но точно не скучным.

Наконец объявили результаты: «Незабудки» из Сочи заняли второе место в своей возрастной группе. Лидия так обрадовалась, что, даже перецеловав всех девочек дважды, не растеряла пыла и бросилась на шею Вадиму. Он оторопел, оглушённый её теплом, ароматом и мягкостью, и долго не мог произнести ни звука.

— Теперь вы тоже… в блёстках, — наконец выдавил он хрипло.

— Ничего, — выдохнула Лидия, украдкой смахивая слезу со скулы. — Ох, Вадим… простите, до сих пор не знаю, как вас по батюшке…

И не нужно.

— Без вас у нас бы ничего не получилось! Я так рада, что вы смогли с нами поехать…

Он кивнул и моргнул одновременно, не зная, что ответить. Почему-то тяжело было сказать правду: «Я тоже».

Однако нужно было торопиться на обратный поезд. В этот раз вызвали две машины в приложении и поехали отдельными группами. В вагон ввалились за пять минут до отправления. Вадим и Лидия не сговариваясь сели рядом. Девочки, утомлённые длинным днём, вели себя тихо и спокойно — некоторые сразу задремали.

Вадим покачал головой:

— Не думал, что это так тяжело… То есть, нет, я знал… с Алисой ведь тоже непросто, но… Я сегодня устал гораздо сильнее, чем устаю на работе, а на работе я, поверьте, устаю очень сильно.

Лидия пожала плечами:

— Это вопрос привычки. Просто вы привыкли к своей работе, а я к своей.

Это была очевидная истина, и они оба замолчали на время. Первой тишину нарушила Лидия:

— Поверьте, Алисе тоже трудно. Вы же понимаете, вся эта ситуация с мамой…

— Да, я понимаю. — Он ощутил, как в его груди что-то закрывается, съёживается, тяжелеет…

— Простите, — выдохнула Лидия. — У меня нет права говорить вам такое. И вы тоже… вне всяких сомнений, пострадали тогда.

Ему было неприятно обсуждать эту тему. Словно страдать от неразделённой любви и доверия — стыдно.

— Давайте не будем об этом, — попросил он.

— Конечно. Да…

Лидия потупилась. Вадим понял, что она хотела об этом поговорить.

— Если вы хотите что-то сказать про Алису — я готов вас выслушать. — Уточнил он.

— Спасибо. На самом деле, я не бог весть какой авторитет в этих вопросах. Откровенно говоря, возрастная психология преподавалась в училище из рук вон плохо… кхм… но это неважно. Я просто… мне хотелось бы помочь. Я вижу, что Алиса несчастна, и это печалит меня… Она хорошая девочка, на самом деле, просто настолько закрыта… Она будто бы привыкла видеть вокруг себя только плохое.

Вадим молчал. Лидия продолжила ещё менее уверенно:

— Мне кажется, что многие из своих… эм… шалостей она делает, чтобы вызвать у вас чувства. Но она отчаялась вызвать их позитивным способом и потому обращается только к негативному.

— Да, я знаю, — кивнул Вадим. — Почти каждый психолог, которого мы посещали, сообщал мне об этом.

— О, да… конечно…

— Чего нам только не прописывали! И совместные путешествия, и занятия спортом, и даже, вы не поверите, «свидания», — он сделал пальцами воздушные кавычки. Эти психологини советовали мне водить дочь в ресторан, чтобы показать ей пример того, как джентльмен должен обращаться с дамой, а заодно укрепить семейные узы. Но любая из этих затей проваливалась с треском. Алиса каждый раз морщилась, кривилась и грубила, будто я притаскивал её в конюшню, а не дорогое кафе или бассейн. Если она и хочет моего внимания, то в таком формате, который ни один изощрённый взрослый ум не способен угадать, а сама она не говорит.

— Может быть, следует начать с простых вещей? Вы знаете, когда мы с ней познакомились, она плакала из-за того, что выиграла школьную олимпиаду по биологии и написала вам об этом, а вы не ответили.

— Я был занят. Вы не представляете, что иногда творится у меня на работе. Но потом я поздравил её и подарил подарок…

— Дорога ложка к обеду.

— К какому обеду? — Вадим ощутил знакомую волну холодного раздражения, подкатывающую к горлу. — Я же не через месяц вспомнил! Алиса — взрослый человек, ей не пять лет. Она должна понимать, что бывают неотложные дела.

— Разумеется. Если только они не съедают всё ваше время. Вы иногда проводите с дочкой вечер? Или выходной?

— У меня практически не бывает выходных. Но да, я же только что рассказал вам, что специально выделял для этого время. А также предлагал ей помощь с домашней работой или пойти вместе выбрать одежду. Но любая подобная инициатива натыкалась на стену презрения. — Он устало покачал головой. — Я не знаю, что и когда я сделал не так. Ещё пару лет назад она была вполне сносным ребёнком, спокойным и вежливым. Мне кажется, что я не слишком строг и не слишком мягок, хотя в последнее время у меня порой заканчиваются силы и я просто безучастно смотрю, как она крушит всё вокруг себя. Я понимаю, что она несчастна, но не знаю, чем ей помочь.

— А… мать? — Лидия произнесла это слово и сразу будто постаралась спрятаться в раковине: отвела взгляд, вжалась спиной в кресло, обвила себя руками.

Вадим отрицательно покачал головой:

— Никогда я не одобрю их общение. Это исключено. Такой женщине нечего делать в жизни моей дочери.

— Ладно, — вздохнула Лидия. — Остановимся на том, что Алисе нужна обычная бытовая деятельность в позитивном ключе с кем-то близким… Например, с бабушкой. А вы могли бы потихоньку включаться в неё по возможности…

Вадим усмехнулся:

— Да, это мы тоже пробовали. Я бы не сказал, что Алиса питает какие-то тёплые чувства к бабушке.

— Она часто её цитирует.

— В самом деле? — Вадим так удивился, что выпрямил спину и повернулся всем корпусом к собеседнице.