— Ну хорошо, спрашивай, — покорно произнес вампир.

— Я хочу знать, куда пропали наши девушки. Что вы с ними сделали?

— Понимаешь, Рей, — Фредерик понизил голос, — мы бы никогда не стали бы вредить людям просто так, без причины. Однако, что бы я сейчас ни говорил, вряд ли ты мне поверишь. Легче ведь верить в то, что все вампиры плохие без исключения. Страшная сказочка про вампиров, чтобы отгородить один вид от другого. А еще лучше внушить вам, что мы — миф, что нас просто не существует. Но все это, тем не менее, не мешает нам продолжать жить бок о бок с вами. До этого времени все шло очень даже неплохо. Но через некоторое время, когда Винсент возглавил наш клан, начали происходить странные вещи. Одним из которых стало это.

При этих словах он немного отошел в сторону от кровати, открывая при этом перед Рей обзор, скрываемый до этого. На кровати по-прежнему лежал пожилой мужчина. Он подносил ко рту свои когти и с аппетитом слизывал остававшуюся на них кровь. В тишине небольшой комнаты слышались его чавканье и бормотание: «Превосходно… Хочу еще…»

— Мы стареем, Рей, — наконец, снова начал Фредерик, но уже более печально. — Мой отец — единственный, кого удалось спасти. С помощью всех этих приспособлений и научных достижений нашего времени он еще жив. Однако его дни тоже сочтены. Помимо всего прочего ему, для поддержания жизни, необходимо немало свежей крови. Как я уже говорил, мы все стареем. Но самое страшное из этого, что стареет еще и мозг. И ты уже не будешь прежним. Стареющий и умирающий вампир! Как тебе такое? Ха-ха!

В конце Фредерик даже добавил драматичности в голосе и широко взмахнув рукой в воздухе, указал на лежащего на кровати. Сбитая с толку Рей, совсем не ожидавшая такое услышать, не знала, как ей на это реагировать.

— Я ничего не понимаю… — наконец, смогла выдавить она из себя.

— Я тоже не совсем это понимаю. Лука говорит, что это что-то в нашем мозге пошло не так. Он пытается найти решение, но время идет. Теперь время не на нашей стороне.

— Значит все они действительно мертвы… — с горечью добавила девушка.

— Что? — удивился он, не понимая, то ли о вампирах она говорит, то ли о людях.

Будто бы прочитав его мысли, она тут же ответила: «Конечно же о людях, плевать мне на вас, вампиров!» А вслух добавила:

— Недавно пропало еще шесть девушек. Они мертвы? Вы скормили их ему?

Однако же, к еще большему огорчению Рей, Фредерик небрежно произнес:

— Понимаешь, не все выживают после экспериментов Луки. Он пытается изобрести от этой болезни лекарство из подходящей крови. Но пока так и не нашел то, что могло бы хорошо сочетаться с кровью вампиров.

На все ли свои вопросы Рей смогла получить ответы? Все ли загадки замка были разгаданы? Конечно нет. В темных уголках замка и в густой чаще леса, все еще было то, что волновало сознание Рей. Однако сейчас она больше не могла находиться в этой душной комнате, наедине с этими ужасными бесчувственными вампирами, которых заботило только их собственное выживание. Столько жертв пало к их аристократичным ногам. Тьфу! «Изверги, я ненавижу вас!» — бросила она в сердцах и, вся вскипая от возмущения, поторопилась покинуть ненавистную комнату, куда еще совсем недавно сама же так стремилась попасть. Хоть она уже и начала считать Фредерика немного своим другом, но ее все еще отталкивала, так называемая, вампирская сущность.

***

Тем же вечером Винсент сидел у себя в кабинете за письменным столом. Сегодня он решил написать тому, с кем уже не виделся много лет. Он быстро макнул кончик длинного и легкого гусиного пера в черные чернила и принялся ровным почерком выводить небольшие буквы на бумаге. Конечно же он знал, что в современном мире все уже давно используют шариковые ручки и это более удобный и надежный способ написать письмо. Однако он был из тех, кто не любил изменять своим привычкам. Он любил их, они помогали ему всегда и везде помнить кто он такой и из какой эпохи пришел.

Он провел рукой по волосам, на пальцах остался седой волос. Так значит и его тронула эта странная болезнь. В последнее время он плохо спал. Это из-за Рей? Или из-за тех воспоминаний, которые вызвала в нем ее кровь? Неважно, им просто нужно держаться друг от друга подальше. Но как это сделать? Ведь его так и тянет к ней. Но что в ней такого особенного? Кроме крови в ней больше нет ничего от Евы. Рей не она. Ева уже давно умерла и этот факт ничто не сможет отменить, даже появление Рей. И как Фредерику в голову вообще могло такое прийти, чтобы «все изменить»?! Ну ничего, все и правда измениться. Когда ее здесь не будет, он сможет вздохнуть спокойно. Именно поэтому он сейчас и пишет это письмо:

«Дорогой кузен, знаю, что мы простились далеко не лучшими друзьями и ни при лучших обстоятельствах. Не думайте, что я пытаюсь так загладить свою вину. Я не считаю себя хоть как-то виноватым перед вами. Все решения, принятые мною тогда, я считаю подходящими и верными в той ситуации, в которой мы все здесь оказались. Однако сейчас у меня есть, что предложить вам. Если вы все еще имеете необходимость в этом, то прошу приехать и забрать это с собой. Надеюсь, после этого наши отношения станут более теплыми и вы не станете судить меня так строго как раньше.

С наилучшими пожеланиями, ваш кузен

Винсент С. Г.»

Только поставив окончательный штрих — свою роспись, Винсент смог облегченно вздохнуть. Гусиное перо мягко опустилось на стол. Один Бог знает сколько душевных сил отняло у него это решение. Но он всегда считал, что правильные решения никогда не бывают простыми, а еще они, в любом случае, способны причинить кому-то боль. А еще правильнее, если больно ему самому. Теперь судьба этой девочки больше не в его руках, он больше не будет за нее в ответе. Однако она все еще является его «гостьей»…

***

Рассказ Роуз совсем не произвел впечатления на Кэтлин. Она даже пару раз зевнула, слушая свою напуганную до ужаса подругу: «Так темно… так страшно… А она как закричит! Ну я и испугалась…»

— Вообще ни о чем, — заключила Хлоя. — Почему ты не осталась и не выяснила все?

— Мне было страшно, говорю же! — немного возмутилась девушка, в то же время осознавая, что повела себя как последняя трусиха.

Однако неожиданно для всех Кэтлин произнесла совершенно спокойно:

— Все нормально. Я сама все выясню.

— Как? — удавилась Роуз. — Пойдешь в ту комнату?

— Нет, кое-что получше.

И она отправилась прямиком к Глену. Уж он то должен объяснить ей, что здесь происходит. Ну или хотя бы что-то прояснить. Но когда она пришла к нему, Глен был еще более задумчивым, чем в прошлый раз и молча протянул ей красную коробочку. Это была продолговатая, обтянутая красным бархатом коробочка. Увидев ее, Кэтлин даже забыла зачем пришла.

— Что это? — невольно задала она вопрос.

— Отдай это Рей и скажи, — устало начал тот, — что если она убьёт Винсента, то я выпущу вас из замка. Достаточно лишь задеть сердечную мышцу.

— Мы же договаривались, что умрет именно она, — вдруг возмутилась Кэтлин.

— Не волнуйся, если она выживет, я сам прикончу эту тварь. Но сейчас мне нужно, чтобы его убила именно она. Если это сделает она, ему будет больнее всего.

— Ты — псих! — не выдержала снова Кэтлин. — Ты думаешь она сможет убить вампира? А если у нее не получится, что тогда будет с нами? Нас накажут! Ты об этом подумал?! Почему сам его не убьешь? У тебя намного больше сил, чем у человека!

— Не нас, а тебя, — с улыбкой заметил тот, кажется, его немного позабавила ее наивность. — Вампир не может прикасаться к этому оружию, только человек.

— Я не буду этого делать, — запротестовала было девушка, но властный голос вампира ее быстро прервал.

— У тебя нет выбора. Ты будешь делать то, что я говорю или никогда отсюда не выберешься.

И девушке ничего не оставалось, как повиноваться выбранному ею вампиру.

После прогулки Кэтлин нашла Рей возвращающуюся в свою комнату. Поравнявшись с ней в коридоре, Кэтлин, схватив ее за ту самую перебинтованную руку, резко остановила ее. Рука все еще ныла, но Рей мужественно стерпела боль. Кэтлин же, не давая ей и шанса возразить, начала первая шепотом при этом заставляя ее взять красную коробочку: