– Почему вы не можете согласовать мне документ прямо сейчас? Почему я должна ждать? – нервничала рыжеволосая сотрудница какого-то из множества существовавших у них отделов – дама лет пятидесяти с короткой стрижкой.

Даша в сотый раз устало повторила ей то, что говорила и всем остальным:

– Потому что прежде, чем поставить свою подпись на этом документе, я должна его внимательно прочитать и проверить. У нас есть положение по документообороту, график приема сотрудников и другие подразделения, которым нужно подписать документы. И, кроме этого, масса другой работы и поручения руководства, которые имеют приоритетный характер.

– Послушайте, милочка, – противным слащавым тоном проговорила рыжая, снисходительно глядя на Дашу поверх очков. – Я вижу, вы еще совсем молоденькая, находитесь в самом начале своего пути. Так вот: советую вам прислушиваться к мнению старших и более опытных людей и выполнять их просьбы, для вашего же блага.

– Спасибо, конечно, – холодно ответила Даша, перелистывая документы и оценивая будущий объем работ, – но начало моего пути к вам никакого отношения не имеет, и ни в чьих советах я не нуждаюсь.

– С таким подходом к работе вам не стать хорошим юристом, – зло бросила рыжеволосая и выскочила из кабинета.

После этого случая Даша стала незаметно включать диктофон на телефоне, записывая все, что ей говорят, – на случай, если ее нарочно спровоцируют и попытаются подставить. Отчасти она понимала этих людей и их накопившуюся злость и усталость от постоянного ожидания и бесконечных срывов рабочего процесса. Но это был не повод ей хамить.

Степан Андреевич обычно звонил Даше по внутреннему телефону с требованием, как правило, немедленно явиться к нему.

– Степан Андреевич, я не могу прийти прямо сейчас. У меня много людей, я с ними работаю. Дайте мне двадцать минут, если это не срочно.

В ответ на это с другого конца провода Дашу захлестывала волна агрессии и хамства.

– Ты что там, совсем страх потеряла?! Ты должна делать то, что я говорю! Я для тебя здесь самый главный, больше до тебя тут никому нет никакого дела! Быстро все бросила и пришла ко мне, сейчас же! Слышишь, сейчас же!

Услышав такое в первый раз, Даша просто положила трубку. Никто, никто не имеет права так с ней разговаривать! По ее мнению, отношения «подчиненный – руководитель» не дают последнему права обращаться с работниками так, как диктуют ему его настроение, комплексы, амбиции. Дашу невероятно раздражало то, с каким пренебрежением руководящая верхушка к ней относилась, обращаясь хуже, чем с пустым местом, несмотря на выполняемую Дашей работу всегда в полном объеме и в срок. Поэтому, услышав такое от Степана Андреевича в первый раз, она положила трубку и спокойно закончила работу с людьми, придя, как и обещала, через двадцать минут.

Степан Андреевич был вне себя.

– Что ты себе позволяешь?! Раз я сказал, ты должна прибежать в ту же минуту, где бы ни была и чем бы ни занималась! Все бросила – и прибежала! Я могу сделать так, что тебя тут через минуту не будет! Я для тебя царь и бог! – брызжа слюной, кричал Степан Андреевич.

«Надо же, сколько царей вокруг развелось», – подумала Даша.

– Степан Андреевич, сегодня у меня было много народу, – в сотый раз повторила Даша одну и ту же фразу. – Объем работы колоссальный, я не могла на полуслове оборвать человека и выставить его за дверь, если ничего срочного не случилось.

Но то ли Даша непонятно говорила, то ли собеседник ей попался не очень смышленый, но заместитель Ивана Валерьевича не унимался:

– Раз я сказал – значит, должна была! Чтобы больше такого не было! И вообще, ты должна быть мне благодарна!

Даша промолчала, но, видимо, невысказанный вопрос отразился у нее на лице.

– Ты должна мне быть благодарна за то, что здесь работаешь! – Степан Андреевич все никак не мог успокоиться.

Здесь Даша уже не могла молчать.

– Степан Андреевич, извините, но разве вы брали меня на работу?

Степан Андреевич побагровел.

– Если бы не я, тебя бы давно уже вышвырнули отсюда! Работаешь здесь только благодаря мне!

Даша промолчала. Конечно, это было ложью. Но как доказать свою правоту, она не знала. Да и сомневалась в том, был ли в этом хоть какой-то смысл.

Самый суровый ветер в Питере – в феврале. Именно он сейчас пробирал до костей, заставляя Дашу сжиматься всем телом, еле удерживаясь от того, чтобы еще и не зажмуриться. И все же это было лучше, чем сидеть в душном кабинете и выслушивать бесконечные жалобы сотрудников, недовольных тем, как долго руководство рассматривает их документы. Даша никак не могла понять, почему все высказывают свои претензии ей. Чего ждут? Что она сейчас сочувственно выслушает их, встанет и пойдет разбираться по этому поводу с руководством? Даша вдруг представила себе эту картину и невольно засмеялась своим мыслям, хотя ситуация была вовсе не смешная.

«Что у него за комплексы? Надо будет поговорить со знакомыми психологами», – с презрением думала Даша, внешне стараясь сохранять бесстрастие.

После обеда, когда народ около ее кабинета наконец рассосался, Даша открыла в телефоне онлайн-банк и стала записывать на листочке свои текущие расходы и платежи, которые необходимо было совершить в ближайшее время. Минут через пятнадцать Даша с силой скомкала исписанную бумажку и выбросила ее в мусорное ведро – денег теперь хватало только на текущие расходы, ни о каких обязательных платежах и речи уже не шло. Много ушло на лекарства, часть с нее удержали, ну и, конечно, половины зарплаты теперь ощутимо не хватало. Даша выглянула в окно. Ряд темных блестящих иномарок представительского класса на парковке (все как одна принадлежали руководству) начал постепенно редеть: уже три часа дня, в это время они разъезжаются по домам. Еще полчаса – и под окнами не останется ни одной машины. И то сегодня они как-то подзадержались.

С приходом весны запас антидепрессантов стал стремительно истощаться. Если зимой стычки с руководством и бухгалтерией случались временами и не были особо крупными, то, когда сошел снег, потребность в узко доступных лекарствах стала каждодневной. А они хоть и успокаивали, но все равно действовали угнетающе. Очень скоро подавленное состояние стало для Даши обыденным – ей не хотелось выходить из дома и общаться с людьми. Со всеми.

Даше не просто урезали зарплату. После слияния структур не было ни одного месяца, когда при начислении зарплаты не была бы сделана какая-нибудь ошибка. Но, как вскоре оказалось, удержание денег было весьма безобидной вещью.

В пятницу, канун таких долгожданных с самого понедельника выходных, примерно в середине рабочего дня тонкий звук входящего сообщения возвестил о зачислении не менее долгожданной зарплаты. Даша оторвалась от компьютера, чтобы лично убедиться, что деньги все же пришли. А то мало ли.

Но, взглянув на экран, она в очередной раз испытала шок от увиденного. «Этого не может быть». Потом, взглянув на высветившиеся цифры еще раз, Даша убедилась, что видит все правильно. Пришедшая ей на карточку сумма втрое превышала ожидаемую! «Что за ерунда?»

Версию, что ей подняли зарплату, Даша отмела сразу. Скорее на Землю прилетят инопланетяне. Может, ей по ошибке начислили Олину зарплату? Исходя из суммы, это более-менее реально, но с точки зрения бухгалтерского учета эта версия тоже не выдерживает никакой критики.

Оля была на больничном, поэтому единственным человеком, кому Даша могла высказать свои сомнения и спросить совета, была Людмила Петровна. Пока Даша спускалась на первый этаж в отдел кадров, на лестнице она заметила высокую фигуру главного бухгалтера. Поравнявшись с Дашей, с приторно-слащавой улыбкой та надменно поинтересовалась:

– Даша, зарплату уже получила? На этот раз всем довольна?

Еще не разобравшись в том, что происходит, Даша решила, что лучше говорить поменьше, и поэтому просто кивнула.

– Благодарю вас, все в порядке.