Некоторая дурашливость в его тоне плохо сочеталась со свирепой внешностью.

— Это недопустимое поведение с Держателем тайн! — возмутился доктор, к которому вернулись дыхание и спесь.

Человек в карминных одеждах беспардонно отпихнул того в сторону.

— Идите и отдохните, док. Я сам займусь пациентом. Он с далекой Земли и не в курсе, что с Держателем Тайн следует обращаться трепетно, подобострастно и ласково.

До старикашки, похоже, сарказм произнесенного не дошел.

— Надеюсь, Шен Дамон, вы ему это объясните!

— Пренепременно, — беспечно пообещал человек.

Доктор вышел из помещения с напряженно выпрямленной спиной. А человек улыбнулся Дану, пододвинул к постели кресло-коляску и сел в нее, соединив кончики пальцев.

— Вы Шен Дамон? — уточнил Дан.

Этот тип не то чтобы понравился Дану, но и отторжения не вызывал.

— Угу.

— Вы самый главный здесь?

— К счастью, не самый.

— Почему “к счастью”?

— Потому что самый главный всегда так же несвободен, как и самый ничтожный.

Дан слегка подвис от этой сентенции. Он почти совсем успокоился после вспышки гнева.

— Отдайте шляпу! И цепь, — потребовал он наконец.

Зачем он это сказал? И сам не знал. Просто приспичило, и все тут.

— Твои грязные шмотки выбросили — на них даже смотреть без содрогания нельзя. Но шляпа с цепью, кажется, уцелели. Шляпа, кстати, от дождя, а не солнца. Зачем тебе шляпа от дождя в солнечном Антарапуре? В ней будет жарко.

— Это память…

Шен Дамон приподнял густые брови и округлил толстые губы.

— А без нее ты потеряешь свою память? Это ведь просто кусок прорезиненной ткани не самого лучшего качества. Твои воспоминания куда качественнее этой шляпы — их невозможно порвать или испортить. Как тебя зовут?

— Дан… Данис. Кременев.

— Расскажи мне, Дан Данис Кременев, все, что с тобой случилось. Как ты попал на ту негостеприимную Землю, где нашли тебя мои ученики?

Дан начал неохотно рассказывать, но вскоре увлекся. Слушал сам себя и диву давался: не история, а сущее безумие. Но Шен Дамон внимал не перебивая, подперев одну обросшую щетиной щеку ладонью и рассеянно глядя куда-то мимо Дана своими выпуклыми ярко-синими глазами. Иногда он кивал и почесывал грудь над вырезом майки, поросшую курчавыми черными волосами.

Когда Дан дошел до магического глаза в небе Камень-града, Шен Дамон оживился.

— Опиши-ка поподробнее эту штуку!

— Вроде громадного белого глаза… С черной роговицей и зрачком… Висела прямо в воздухе метрах в двадцати над землей…

— Его покрывали зеленые потеки? Вроде соплей?

— Да!

Шен Дамон удовлетворенно покивал. Задумался.

Дан спросил:

— Вы знаете, что это было? И кто этот тип в маске?

Дамон снова покивал сам себе и вдруг сказал:

— Не представляю.

— Вы издеваетесь? — Дан нахмурился.

— Нисколько.

— Вы знаете, как все вернуть назад? Спасти тех, кто в Камень-граде?

— Нет, я тоже этого не знаю… Пока нет.

— Пока нет? Как это понимать?

— Всему свое время, Дан Данис Кременев. — Шен Дамон воздел крепкий палец. — Есть закон Естественной Вселенной. Надо следовать ему, и тогда все будет хорошо. Когда-нибудь мы найдем дорогу к твоей Земле и узнаем, что там произошло и как все исправить. Но сейчас мы дорогу не знаем. И остального тоже.

— Но вы узнаете и поможете? — допытывался Дан. — Или это все брехня, чтобы от меня отмазаться?

Шен Дамон пожал литыми плечами.

— Не хочешь спросить о себе? Не вылечим ли мы тебя? Сможешь ли ты ходить?

— Зачем? Чтобы вы сказали, что меня вылечит Естественный Закон Вселенной? — язвительно парировал Дан.

Нет, он, конечно, сознавал, что ведет себя нагловато и не совсем адекватно в отношении спасителей, которые ему ничего не должны. Дерется, требует ответов на вопросы, ехидничает. Но задравшая боль в позвоночнике не способствовала добродушию, хоть убей.

Дамон рассмеялся — вроде бы вполне искренне. Проговорил:

— А ты мне нравишься!

“Я твам… ты… нравится! Будди зрити!”, — сказал ему чужак в маске. Дан этих слов никогда не забудет. Как и всего, что случилось примерно в то же время.

Не этот ли пучеглазый фрик разгуливал по Камень-граду в маске?

Дан поглядел на его волосатую мускулистую руку — татуировки нет. Да и рука у чужака была тоньше и не такая волосатая…

Отсмеявшись, Шан Дамон наклонился вперед и легонько щелкнул Дана по лбу. Тот не успел среагировать.

— Мы избавим тебя от боли, если ты больше не будешь душить лекарей, — заявил Шен Дамон. — Но полностью не вылечим. Это я знаю точно. У тебя напрочь блокирована нижняя чакра. И вторая сильно пострадала. В Антарапуре нет возможности снять этот блок.

Дан постарался скрыть, насколько новость его поразила. Неизвестно, получилось ли; скорее всего, нет. В последнее время, насмотревшись на магию и прочие чудеса, он почти уверился в том, что его излечение — не проблема. Если эти люди свободно перемещаются между мирами, то поправить чей-то проблемный хребет для них и вовсе пара пустяков.

Но Шен Дамон выбил почву из-под этой уверенности, напрочь лишил надежды. Причем сделал это так небрежно и равнодушно, что сразу стало ясно: ему чихать на страдания Дана с высокой башни.

Дан сжал челюсти. Помолчав, он с горьким смешком произнес:

— Значит, мне до смерти ползать на брюхе.

— Зачем ползать? — удивился Шен Дамон. — У тебя есть замечательное кресло на колесах. Дарим его тебе. А еще ты можешь немного пожить в нашей Академии. Посмотришь на наши тренировки, если будет скучно. Какой тебе смысл возвращаться в свой мир? Особенно после того, что там произошло?

Он подмигнул с озорным видом. Смешно ему, видать. Дан промолчал. Похоже, Шен Дамон — та еще сволочь…

— Зато у тебя проявились сиддхи и индрии, — продолжал Дамон. — Сверхспособности. Ты управляешь Потоком, верно? Эта та сила, что заставила трубку стать твердой…

“И мою цепь”, — подумал Дан.

— У заблокированной нижней чакры есть свои плюсы. — Шен Дамон снова подмигнул. — Она отвечает за инстинкт выживания. С тех пор, как чужак ее заблокировал, ты не боишься смерти, верно?

— Не боялся бы смерти, давно бы умер, — пробормотал Дан.

— Неправда. В особо экстремальных ситуациях лучше выживает тот, кто не боится смерти, рискует и добивается успеха вопреки всему. Что касается второй чакры, то она отвечает за… хмм… инстинкт размножения. От него тоже много проблем… Считай, что ты стал бесстрашным монахом с сиддхами.

Шен Дамон задумался.

— А что если взять тебя в Академию? — сказал он. — Мы тебя научим кое-чему… Хотя нет, не советую!

Он тыкнул в Дана пальцем, словно тот сам просился в Академию.

— Хлопотная работенка, знаешь ли… Но, возможно, мы и тебе найдем занятие. Не будешь ведь ты валяться целыми днями без дела?

— Вы издеваетесь, да? Инвалиду — в Эмиссары? Что за бред?

Шен Дамон покачал головой и наставительно проговорил:

— Человек лишь до тех пор инвалид, пока сам считает себя таковым. Запомни это! Ты уже показал нам железную волю воина. У тебя есть сиддхи. Ты научился нашему языку… хотя язык Ади-Двипы понимают все люди на бессознательном уровне.

— Что это значит?

— Язык Ади-Двипы — естественный язык всего человечества на всех Бесконечных Землях. Праязык, если угодно. Его понимают все, как музыку, смех и слезы… если слушают внимательно, конечно. Все остальные языки — производные от нашего. Но это неважно. Важно то, что у тебя есть воля и сила. Да ты чуть Держателя Тайн не задушил, ха-ха!..

— Что это был за диск у него? — мрачно спросил Дан. — Сжег бы он меня, да?

— Нет, это немного другое. Ты бы просто уснул… навечно! — Шен Дамон закис со смеху. — Шучу! Я просто шучу, ха-ха-ха!..

Он встал и, продолжая по-идиотски посмеиваться, вышел из помещения.

Дан проводил его взглядом.