Я пожал плечами. Пусть думает, как хочет.

Аничков расценил это как завуалированное согласие и снова ринулся в бой.

— Вы заблуждаетесь на счёт того, что нам ничего не светит в России. Понимаю: вам кажется, что серьёзных предпосылок для того, чтобы нас поддержали народные массы, нет. В отличие от Китая. Так?

Я кивнул.

— Совершенно верно. В Поднебесной у подавляющего большинства населения крайне тяжёлая жизнь. Почти ни у кого нет своего отдельного жилья, люди ютятся в крошечных квартирах по несколько семей, работы на всех не хватает, зарплаты мизерные, существует ограничение на количество детей, которых можно заводить, для нарушителей — штрафы. Которые большинство не в состоянии выплатить. Поэтому женщин заставляют делать аборты. Полиция коррумпирована, а триады почти всесильны, даже аристократам приходится с ними считаться и зачастую пользоваться их услугами или даже платить дань. В России дела обстоят совершено иначе. Простолюдины живут вполне прилично, даже крепостные. У них есть права, и они соблюдаются, потому что монарх понимает: массы нужно держать в спокойствии. Перегибы опасны. Аристократия его в этом поддерживает. Произвол, конечно, случается, но не приобретает особых масштабов. А главное — дворянство ни за что не пойдёт на смену государственного строя. Потому что он его полностью устраивает.

— Она не всесильная, господин Белозёров, — проговорил Аничков, как только я замолчал. — Но вы правы — нужно потрясение.

— Вот именно, — согласился я. — А его не предвидится.

Аничков улыбнулся, но глаза его остались холодными — глаза акулы, кружащей вокруг добычи, примериваясь, как бы её получше ухватить и уверенной, что деваться бедолаге некуда.

— Если условий нет, их нужно создать!

Я усмехнулся.

— И вы собираетесь этим заняться?

— Ну, разумеется! — серьёзно ответил Вождь. — Почва удобрена, сторонники революции есть и в рядах дворянства, и в рядах армии — что бы вы ни думали. Их немного, ибо идеалистов всегда не хватает. Но лиха беда начало.

— Да, ваша красная зараза разносится по миру, как поветрие. Но сколько, по-вашему, займёт времени создание этих самых условий?

Вождь пожал плечами.

— Может быть, годы, а может, и месяцы. Всё зависит от того, как пойдут дела. Думаете, я возвращаюсь в Россию, просто потому что соскучился?

— Полагаю, у вас есть план.

— Само собой. Конечно, я вас в него не посвящу. Но уверяю: дело выгорит! И тогда самым важным будет отделить зёрна от плевел.

— То есть, перебить тех, кто будет не согласен со сменой власти?

Аничков кивнул.

— Чистки — это первое, что делает новый режим. В числе кого вы хотите оказаться, господин Белозёров? Волков или овец?

Признаться, слова Аничкова меня заинтриговали. Явно он на что-то рассчитывал, причём в ближайшее время. Но внутри России кризис ему не создать. Аристократические кланы сильны и власть никому не уступят. Если даже какой-то из кланов создаст коалицию с целью переворота, то лишь для того, чтобы сменить правящую династию — то есть, забрать власть себе. Но точно не ради того, чтобы отдать её какому-то фанатику с идеями о социальном равенстве. Простолюдины же слишком привыкли к своему положению, чтобы выступить разом. Нет, тут кроется что-то иное…

Внешний удар!

Вот, что готовит Вождь! Я едва сдержался, чтобы не выдать своё озарение. Даже взял стакан и уставился в него, маскируя выражение лица. Взять себя в руки!

Что это может быть? Думай, ведьмак, соображай!

Нет, не ведьмак… Впрочем, неважно! Это сейчас вообще не главное. Надо понять, на что рассчитывает Вождь.

— Вижу, вы задумались, — сказал Аничков. — И правильно. Конечно, всегда можно уехать. Но что за судьба у вечного мытаря? Это не для вас. Вы и в Китае всего ничего пробыли — вон, как ухватились за возможность на родину вернуться. Да и амбиции у вас имеются. И я дам вам их реализовать. Какая вам, в сущности, разница, кто будет у власти? Вы же служите не людям, а стране. Верно?

Ох, плетёт! Прямо кружево! Не зря у него столько сторонников. И ведь преданных! Вон тот же Рапира — в огонь и воду за него готов. Или Ворон, который уже в России со списком военных, готовых поддержать Аничкова. Иначе говоря — предателей, изменников.

— Вы не убедите меня, что у вас что-то получится, — сказал я. — Всё это слова, не более. Понятия не имею, что вы собираетесь делать в России, но всё это очень быстро закончится. Зря вы думаете, что без меня вас не найдут. Выследят, как миленького. И в тот момент лучше всего для меня будет оказаться как можно дальше от вас.

Вождь подался вперёд, глядя мне в глаза.

— Так ведь вы уже себя запятнали, господин Белозёров, — проговорил он другим тоном. — Или думаете, я вас выгораживать стану, если меня возьмут?

— Не станете, ясное дело. Но кто вам поверит? Меня ведь больше не существует.

— Ну, это вы зря! — откинулся обратно на спинку кресла Вождь. — Поверят, не сомневайтесь. У меня и доказательства найдутся. Да я ваше участие ещё и приукрашу, уж будьте уверены. Так что по всему выходит, что вам либо с нами — либо за границу. И носа оттуда не казать на родину.

— Смена тактики, значит, — усмехнулся я. — Решили запугать?

— Отнюдь. Уверен, вы не такой человек. Просто обрисовываю положение вещей. А вы уж сами решайте, как поступить. Предложение моё о сотрудничестве в силе. У меня огромные ресурсы. Сейчас у вас нет ничего, а может быть всё! И я не преувеличиваю.

Он залпом допил остатки шнапса и со стуком поставил пустой стакан на круглый журнальный столик, как бы ставя в этом разговоре точку.

— Ладно, спасибо, что пришли и выслушали. К сожалению, мне через десять минут нужно встретиться кое с кем из местных шишек. Не думаю, что вы примете решение до нашего приезда в Россию, так что больше вас своей болтовнёй донимать не буду. Приятного вечера.

Вернувшись в свои покои, я подошёл к большому бронированному окну без ручек, отдёрнул тяжёлые занавески и уставился на город.

Берлин — столица Германии. Политического и военного центра современной Европы. Наш главный враг. Страна, наращивающая технологические мощности, милитаристическая и амбициозная, вступающая в коалиции с другими странами. Готовящаяся потягаться с Британией за владычество над морями и колониями. Она-то будет рада, если Россия испытает потрясение и…

Стоп!

От догадки я прямо обмер.

Ну, конечно, как же я мог быть так слеп⁈ В этом всё дело!

Грядёт большая война, и Вождю об этом известно! Она и станет тем потрясением, которым планирует воспользоваться Аничков. А немцы ему, конечно, помогают. Они нападут на Британию, а Россия будет вынуждена вступить в драку, ибо наш император английскому родственник, и между странами есть договор о военной помощи. Кайзера это не устраивает. Ему нужно вывести Россию из игры. Пока наши войска будут сражаться за союзника — что, конечно, вызовет недовольство в среде и простых людей, и аристократии, так как война эта в России никому не нужна — революционеры будут разлагать страну изнутри, подогревая это недовольство. И в этих клещах Вождь собирается устроить переворот, заручившись помощью военных чинов, которым либо промыл мозги, либо посулил несметные богатства. Конечно, это представители не самых влиятельных родов империи, но таких много на руководящих должностях. И их влияние на ход войны будет заметно. Проклятье! Так вот, каков план…

В дверь постучали.

— Да! — откликнулся я чересчур резко.

Заглянула Джу.

— Прошу прощения, господин. Мейлин просила узнать, не сможете ли вы её принять.

Слова Джу меня удивили. Никак не ожидал, что дочка Сяолуна изъявит желание со мной пообщаться. К тому же, я не представлял, что ей могло от меня понадобиться.

— Что ж, скажи, что у меня найдётся минутка, — кивнул я. — Пусть приходит.

— Слушаюсь, господин.

Джу исчезла, а спустя пару минут раздался стук в дверь.

— Не заперто, — откликнулся я.