— Амнэлия, — повторила Святая.

— Да. Я Андаль, ты — Амнэлия.

Она внимательно прислушивалась к звучанию имён.

— А… какая у нас фамилия?

— Дорфан, — сказал я. — Андаль Дорфан и Амнэлия Дорфан.

Со старого языка Империи «дорфан» означает «приземлённый», «опустившийся на землю». Например: Dorfaen efian — «сбитая птица».

Не было никаких особых причин для такой фамилии — просто она случайно пришла мне на ум, когда я сочинил для себя личность Андаля. Это была довольно распространённая фамилия — по крайней мере, в некоторых областях Империи.

— Ну что? Что-нибудь припоминаешь? — спросил я.

Святая удручённо покачала головой.

— А… — заговорила она снова, — как мы жили? Кто мы? Ты говорил, что работал секретарём у купцов? А я — домохозяйка?

— Верно. Город, который мы сегодня покинули, называется Graen Wilat. Он находится на восточной границе Империи El’sorah.

— Какие странные слова, — сказала Святая. — Это какой-то иностранный язык?

— Это старый язык Империи.

— И что это значит — «El’sorah», «Graen Wilat»?

— El’sorah — это имя бога, основавшего эту Империю. А Graen Wilat — означает «пограничный город».

— Бога?! И мы — граждане Империи?

— Да, — кивнул я.

— А этот Graen Wilat — наш родной город?

— Нет. Мы прибыли туда лишь год назад. Большую часть времени мы прожили в центре и на западе Империи.

— А кто напал на город? Кто эти ужасные люди? Вражеская страна хочет захватить нашу Империю?

— И да и нет, — ответил я. — Видишь ли, всё немного сложнее. Начнём вот с чего: существует такое место как Храм.

— Храм?

— Да. Оно именно так и называется. Храм. С большой буквы. Это гигантский храмовый комплекс-город. Он является чем-то вроде города-государства, не подчиняется никому и стоит особняком от других стран. Храм находится на востоке. Люди из этого Храма занимаются тем, что похищают мальчиков и девочек из других государств, насильно утаскивают к себе и воспитывают из них религиозных фанатиков и монахов. Которых потом используют как солдат, нападая на другие страны.

— Ужас какой… И этот Храм напал на город? Те дикари и насильники не особо походили на священников.

— Те дикари — являются повстанцами, они граждане Империи, но хотят свергнуть нынешнюю власть и сотрудничают с Храмом. Под предводительством храмовников и с поддержкой их войска, они напали на Graen Wilat.

— А почему повстанцы нападают на города? Что их не устраивает в Империи? И почему Храм суётся в другие страны?

— Дело в том, что в Храме фанатики вбили себе в голову, что боги, которым они поклоняются — это единственные достойные поклонения и правильные боги, а все остальные божества и религии — зло, ересь. Поэтому нужно бороться с другими богами и религиями. Повстанцы тоже подпали под влияние этой религии и разделяют взгляды храмовников.

— А каким богам поклоняется наша Империя?

— Я уже сказал. Империю основал бог. В основном, ему и поклоняются.

— Настоящий бог? Он сам лично спустился на землю и основал Империю?! — удивлялась Святая.

— Всё верно, — кивнул я. — В честь него и названа Империя. Бога зовут El’sorah Mypfein — «Возвышенный Непокорный», хотя второе слово можно перевести иначе: «самостоятельный», «независимый», «решивший делать всё по-своему». После воплощения на земле он получил другое имя — Эльсор Тёмный. Так его назвали всё те же сумасшедшие из Храма. Они называют «тьмой» всё, что не соответствует их убеждениям.

— И куда делся этот бог?

— Он всё ещё жив, он всё ещё на земле.

— Правда?! — брови Святой удивлённо взметнулись вверх.

— Да. Он находится в столице Империи — она называется Yngemla El’sorah. Хотя это старое название. Обычные люди в наше время чаще называют столицу просто «Ингемал», так как полное название им тяжело выговорить.

— И… с богом можно встретиться — в столице? Его можно увидеть вживую?!

Я пожал плечами.

— Вряд ли. Он не ходит по улицам и не живёт как мы, обычные люди. Знаешь как переводится «Yngemla El’sorah»?

Святая покачала головой.

— «Заточение Эльсора».

— Заточение?!

— Да. В столице стоит большая пирамида с усечённой вершиной. Это темница, установленная в прошлом храмовниками и при поддержке богов. В ней заточён Эльсор.

— А как же… Кто правит Империей?

— Собрание высших магов, Сенат. Говорят, они исполняют волю Эльсора и могут общаться с ним.

Святая выглядела растерянной.

— Ты веришь в это? — спросила она. — В то, что в темнице действительно находится бог, а маги действительно с ним общаются?

Я пожал плечами.

— Не особо.

— Мне тоже это кажется неправдоподобным, — сказала она. — Правда… если это задевает твои религиозные чувства — извини.

Я рассмеялся.

— Мы — не храмовники, нас не задевает чьё-то неверие в наших богов или критика в их адрес, — сказал я. — Это только сумасшедшие храмовники жаждут уничтожить всех, кто не следует их религии.

— Отвратительные люди, — сказала Святая, поморщившись.

Мы продолжали двигаться через лес. Святая время от времени задавала мне вопросы, и я отвечал, тщательно выбирая то, что можно ей сказать, или придумывал ответы на ходу — как, например, касательно всего, что относилось к нашей с ней семейной жизни.

Мы двигались споро, так как нам нужно было спешить, чтобы успеть попасть в какое-нибудь небольшое поселение с корчмой до темноты. Святая дрожала — в одном лишь платье ей было холодно.

— Как только доберёмся до какого-нибудь поселения, я что-нибудь придумаю насчёт твоей одежды, — сказал я.

Одежда на мне была в порядке — ведь она была создана магией. Когда я обратился в волкодлака, она просто исчезла, а когда я вернулся обратно в человеческую форму, одежда появилась вновь — поэтому она не понесла никакого урона во время нашей со Святой битвы. Даже когда атаки Святой настигали меня в форме Андаля — моё тело восстанавливалось вместе с повреждённой одеждой.

На мне был лёгкий серый сюртук, под ним рубаха, под рубахой майка. Я снял сюртук и накинул на плечи Святой.

— Возьми это пока.

— Тебе же будет холодно, — сказала она.

— Я потерплю. Лишь бы было хорошо моей дорогой, любимой жёнушке, — сказал я и погладил Святую по голове.

Она смутилась и слегка улыбнулась, после чего взялась за края сюртука и запахнулась.

— Теперь, когда и мне стало холодно, — сказал я, — у нас появился ещё один лишний повод двигаться быстрее.

— Хорошо, — с готовностью ответила Святая.

Я взглянул на неё, оценивая её состояние. Её душевное состояние. Мои поступки, включая последний — это семена, падающие в почву её разума. И эти семена обещают дать хорошие всходы! Святая всё больше чувствовала себя обязанной мне и зависимой от меня.

Мы ускорили шаг, двигаясь через лес ещё быстрее.

Нам посчастливилось не встретить никаких неприятностей в пути, и в стороне от нас, за деревьями, мы могли видеть дорогу. Она была довольно широкой, и я всегда держал её в поле зрения и корректировал наш путь, ориентируясь на неё. Дорога вела на юг, шла вдоль восточной границы. По сути, мы двигались вдоль неё, но, чтобы не встретить неприятностей и нежелательных личностей, мы шли через лес, а не по самой дороге.

Мы провели в пути более трёх часов. Постепенно вечерело, становилось холоднее. Вскоре нам попалось поселение.

Оно стояло у дороги, а наш лес начинал сворачивать в противоположном направлении. Поэтому мы покинули его и вышли на открытое пространство. Быстрым шагом мы двинулись к поселению.

Конечно, нужно было оставаться настороже — кто знает, кого мы можем встретить впереди? К сожалению, сейчас мы были практически беззащитны. И я, и Святая — оба являлись Архимагами (Святая была равна по мощи мне и моим трём товарищам — так что, по сути, она была самым настоящим Архимагом, просто не носила такой титул) — но по иронии судьбы ни я, ни она не могли сейчас воспользоваться своей силой. Я своей силы был лишён, а Святая о своей просто не знала.