— Почему, что? — я возвращаюсь в ванную, чтобы переодеться.

— Почему ты плачешь?

— Ты действительно спрашиваешь об этом, Габриэль?

Он качает головой в движении, которое кричит о хищнике, оно звериное, принадлежащее скорее зверю, чем человеку, тому, кто не имеет представления о том, какой должна быть нормальная жизнь.

— Да.

Я качаю головой и отказываюсь отвечать, вместо этого запираясь в ванной, чтобы переодеться. Мое отражение смотрит на меня. Как это могло случиться?

Я должна была уйти в тот момент, когда узнала о существовании Линкольна внутри меня, я должна была уехать тогда.

Порезы на запястьях зарубцевались, немного покраснели, но, конечно, на церемонии никто не видел этих ран, их закрывали рукава моего платья. И, конечно, теперь у меня была новая отметина. Боль была не слишком сильной, и я была уверена, что это благодаря уколу, который сделал мне Девон.

Выйдя из ванной, я обнаружила, что Габриэль все еще ждет, хотя и смотрит на моего сына.

— Знаешь, — пробормотал мужчина. — Он очень похож на Лукаса в этом возрасте, но у него твой нос.

Я игнорирую его заявление, бормоча: —Я устала, Габриэль.

— Тебе нужна одежда, — он окидывает взглядом мои ноги. — Я организую для тебя машину на завтра.

Я киваю, соглашаясь, и он поднимается с кровати, делая несколько шагов ко мне. Я быстро отступаю назад, ударяясь позвоночником о комод.

— Ты не должна меня ненавидеть, Амелия.

— Нет, должна.

Он смотрит мне в лицо и тихо говорит: —Посмотрим.

Глава 13

Габриэль

Телефон звонит, когда за мной закрывается дверь.

— Слушаю, — отвечаю я, поднося трубку к уху.

— Ты нужен на пристани.

— У меня нет на это времени, Атлас, — рычу я. — Мне нужно разгребать гребаную бойню.

— Что случилось!? — требует он.

— На дом напали сразу после церемонии, семеро убитых, четверо раненых, — сыплю я цифрами.

— Ашер!?

— В порядке.

Он шумно вздыхает.

— Что происходит на пристани? — молчание. — Атлас, — приказываю я.

— На ваш груз напали до того, как он причалил, судно подверглось налету, а команда была убита. До полудня никто не проникал на судно, но все пропало.

— Что значит "пропало"?

— Исчезло, Габриэль. Все.

— Как!? — мой голос прогремел. — Это же товар на три миллиона долларов, Атлас! Как кто-то может забрать все это!?

— Я не знаю, брат, мы сейчас пытаемся все это выяснить.

— Я уже еду.

Я вешаю трубку, гнев нарастает так быстро, что я слышу, как кровь стучит у меня в ушах. Я с ревом отбрасываю телефон, аппарат ударяется о стену, разбивает экран и падает на пол. Дверь позади меня распахивается.

— Что происходит! — она в панике.

— Иди в свою комнату, Амелия, — предупреждаю я.

— Габриэль, — хмурится она. — Что случилось?

— Вернись в свою комнату! кричу я.

Она отступает назад, глаза расширяются от страха. Когда она оказывается достаточно далеко, я берусь за ручку и захлопываю дверь, запирая ее на ключ, а затем быстро поднимаюсь по лестнице.

— Я хочу, чтобы двое мужчин постоянно находились у ее комнаты, — приказываю я, как только оказываюсь в фойе, в ответ они смотрят на меня в ступоре. — Сейчас же!

Двое мужчин вскакивают и направляются наверх.

— Девон, Ашер, за мной.

Они подходят и следуют за мной, пока я выхожу на улицу, где светит солнце.

— Что случилось? — спрашивает Девон.

— Кто-то, блядь, предал нас, — прорычал я. — И когда я, блять, найду его, я разорву его на части.

***

На полу лежал ряд белых мешков, судно, стоявшее на якоре, было заполнено полицейскими и моими людьми. Люди в мешках были мертвы уже сутки, но при такой жаре можно было подумать, что прошла неделя. Это была вонь, с которой я был знаком, но к которой никак не мог привыкнуть.

Ко мне направляется начальник полиции с досье и USB-накопителем в руках.

— Судовые камеры засекли катер, следовавший за ними около часа ночи. Они напали на катер и высадились на него чуть позже трех часов утра.

— Так как же они сюда попали?

— Все есть на видео.

— Имена?

— Ни одного.

Мои зубы болезненно скрежещут. Впереди меня Атлас разговаривает со своим братом, рядом Девон — с офицером. За ними судно покачивается на воде, мои контейнеры открыты и пусты. Невозможно было очистить все это за несколько часов.

Мои враги были дерзкими, но это? Кто-то изнутри должен был сообщить эту информацию, дать им координаты и номера контейнеров, чтобы они могли нанести такой точный удар.

Я беру вещи и несу их обратно в машину, сажусь на переднее сиденье и достаю ноутбук. Сразу же открываются файлы с диска, и я нажимаю на видео, наблюдая за тем, как нападают на мою гребаную собственность. У людей на судне не было ни единого шанса против небольшой армии, высадившейся на палубу. В течение пяти минут темноту пронизывают яркие вспышки выстрелов, прежде чем все снова погружается во мрак. Но если все погибли, то кто же доставил судно к пристани?

Закрыв ноутбук, я возвращаюсь к месту происшествия. Тела уже убрали, судно опустело, но для меня это было только начало. Это был не первый случай нападения на мои грузы, и не последний, но этот был самым крупным. Меня волновал не столько трехмиллионный ущерб, сколько то, как это произошло и кем организовано.

И это было уже второе происшествие за день. Бойня на церемонии так и осталась нераскрытой, нападавшие либо мертвы, либо сбежали. Они были умны, но я собирался быть умнее.

Нельзя напасть на Сэйнтов и остаться в живых.

***

— Ты звал меня, — голос ее суров, строг. Она так и стоит у двери, плечи напряжены, под глазами глубокие тени от усталости.

Я чувствовал ту же усталость в своих костях. Я еще не спал, всю ночь смотрел записи с судна.

Я заметил стоявших за ее спиной охранников, которые, вероятно, заставили ее прийти сюда после того, как я послал их за ней.

На ней было простое хлопчатобумажное платье, темные волосы убраны, на плечи накинут кардиган.

— Где Линкольн?

Она раздраженно раздувает ноздри.

— Твоя мать забрала его.

Я подавил ухмылку. Он все равно должен был остаться здесь, пока ее не будет, и теперь мне не нужно было спорить с ней по этому поводу. У нее не было причин бежать, раз ее сын не с ней.

Я посмотрел на двух охранников позади нее, один из них был новеньким, я не знал его имени, но обычно меня это не интересовало, пока они не умирали после первого месяца работы, второй был человеком по имени Кольт, он был со мной около трех лет.

— Кольт, отвези Амелию в город, помоги ей с покупки.

— Сэр?

— Убедись, что она купит достаточно вещей, чтобы заполнить шкаф и ящики. И еще одежду для мальчика.

— Я не хочу ходить по магазинам с незнакомцами, — огрызнулась Амелия.

— Не возвращайтесь, пока все не будет сделано.

— Да, сэр, — отвечает Кольт.

— И возьмите близнецов, чем больше вас будет, тем лучше.

— Да, сэр.

— Габриэль! — рычит Амелия.

— И, Кольт, — я пригвоздил мужчину взглядом. — Защищай ее. Одна царапина — и я получу твою голову.

Он сглатывает и кивает.

— Идемте, мисс Дойл.

— Миссис Сэйнт, — поправляю я.

Они все замирают.

— Она моя жена, обращайтесь с ней как с женой.

Я отпускаю их, слушая, как Амелия спорит с Кольтом. Я вижу, как близнецы присоединяются к ним, прежде чем они проводят ее через дверь.

Как только я слышу звук отъезжающей машины, я нажимаю кнопку на видео, которое я поставил на паузу. Последние несколько мгновений перед тем, как судно было оставлено на пристане, чтобы мы его нашли.

На палубу выходят две фигуры, одна из которых полностью одета в черное, лицо скрыто за балаклавой. Солнце только-только пробилось сквозь ночную тьму, заставив небо дать больше света, и я могу разглядеть лицо капитана. Он сидит на самом краю лодки, лицом к морю. Не колеблясь, мужчина нажимает на курок и стреляет капитану в спину. Он падает за борт, ударяясь о воду.